Артур Апфилд - Из собрания детективов «Радуги». Том 1.

Животные уже миновали грузовик, когда всадник, державшийся ближе к дороге, повернул обратно. Сэм вылез из кабины и, расставив ноги, принял позу, хорошо знакомую многим. Всадник сидел в седле легко и свободно. Вслед за ним от стада отделился еще один верховой. Сэм зажег трубку, потом, пошарив рукой в кабине, достал несколько писем и снова повернулся к подъезжающим погонщикам. Ближайший был в каких-нибудь двадцати ярдах.

На нем были широкополая шляпа, рубашка из грубой ткани, заправленная в штаны из толстой хлопчатки, и короткие кожаные гамаши. На широком кожаном ремне висела кобура с тяжелым револьвером. Рука в перчатке держала поводья, другая сжимала пастуший бич. Лихой парень! Парень? Так могло показаться, пока расстояние не сократилось до пяти ярдов.

Широко улыбаясь, Сэм крикнул:

— Привет, Ким!

Чистые серые глаза взглянули на него сверху вниз. Кимберли Брин сняла шляпу, и волна пышных волос цвета начищенной меди блеснула на солнце.

— Привет, Сэм! Как дела? — Голос был низким и сильным.

— Неплохо, Ким, — ответил он. — Слышал в Уиндеме, что вы вышли со стадом. Сколько гоните? Как обычно?

Девушка кивнула. Подъехал второй всадник и тоже поздоровался с водителем.

Глаза у него были такого же цвета, как у сестры, голос — глубоким и зычным. Спрыгнув на землю, он стал свертывать самокрутку; при каждом движении шпоры на его сапогах мелодично позванивали.

Ростом шесть футов три дюйма и весом сто семьдесят фунтов, Эзра Брин казался великаном даже рядом с Сэмом. Сидевшая на лошади девушка лишь слегка возвышалась над братом. Он молча положил в карман письма, которые отдал ему Сэм, и зажег самокрутку.

— Куда путь держишь, Сэм? — спросил он.

— В Уитчику. Как там Сайлас и Джаспер? Несколько месяцев их не видел.

— У них все в порядке. У нас, Бринов, всегда все в порядке.

Светло-серые глаза на загорелом лице Эзры Брина смотрели прямо и твердо. У него были широкие плечи, и потому бедра казались обманчиво узкими. Штаны плотно обтягивали мускулистые ноги. Рядом с ним Сэм походил на большую медузу.

— Как поживает Сара? — поинтересовалась Кимберли, и Сэм, осклабившись, сообщил, что жена только что родила и пока в больнице.

При этом известии обожженное солнцем лицо Ким смягчилось, озарившись каким-то внутренним светом.

— Обязательно навещу ее! — воскликнула она. — Кто на этот раз? Мальчик?

— Девчонка, — сказал Сэм и ловко попал плевком в муравья. — Сара мне так и сказала: «Будет еще один мальчишка, можешь отправляться к крокодилам в болото!» Мое счастье, что девчонка родилась, а то б вы меня больше не увидели. Когда рассчитываешь дойти до места, Эзра?

— Дней через восемь. Другие стада тебе не попадались?

— На этой дороге — нет. Слышал, Мастертон тоже гонит. Голов девятьсот. Ну ладно, мне пора. Хочу к вечеру быть в Уитчике.

— Давай, еще увидимся.

— Обязательно.

Эзра Брин вскочил в седло. Ким перекинула ногу через голову лошади и нахлобучила свою мужскую фетровую шляпу. Она улыбнулась Сэму на прощание и поскакала вдогонку ушедшему далеко вперед стаду. Эзра кивнул, но не улыбнулся. За все время встречи он не улыбнулся ни разу, и это ничуть не удивило Сэма Ледлоу, который знал Бринов много лет.

Сэм забрался в кабину и поехал дальше. Теперь дорога то поднималась, то ныряла вниз, преодолевая вереницу невысоких холмов.

Устремленные в небо базальтовые зубцы Утеса Макдональда какое-то время господствовали над миром, который лежал перед Сэмом Ледлоу. Направо ответвлялась узкая дорога к ферме Бринов, огибавшая западные отроги Черного хребта, а главная дорога шла вдоль восточного склона до самой Лагуны Эйгара. И Скалистые горы, и Гималаи, и Анды — все они выше этих гор, но все равно других таких нет на свете.

В воздухе, прозрачном, как родниковая вода, не было ни пылинки. Казалось, Черный хребет, шедший теперь почти параллельно дороге, возвышался в какой-то миле к западу. На самом деле до него было не меньше двенадцати. С тех пор как Сэм покинул Уиндем, ему не повстречался никто, кроме Бринов. За ним наблюдали лишь дикие ослы, пасшиеся на склонах холмов, да кенгуру, при приближении грузовика лениво прыгавшие в сторону. Орлы поочередно зависали над машиной, пока она ползла через их охотничьи угодья, а дрофы бросались наутек, нелепо переваливаясь на своих негнущихся ногах.

В полдень Сэм сделал остановку, чтобы вскипятить чаю и съесть сандвич с мясом. Перекусив и затушив костер, он поехал дальше. Примерно через час он неожиданно увидел нечто такое, от чего в его маленьких глазках вспыхнул интерес. Грузовик как раз взбирался на очередной пригорок, но, прежде чем Сэм успел определить, что за предмет виднеется на макушке другого «бугра» милях в двух от него, машина покатилась вниз, пересекая еще одну ложбину. Когда Сэм снова увидел предмет, тот оказался уже гораздо ближе — это был американский джип.

Он стоял на месте, радиатором к Сэму. Вокруг машины и на ее брезентовом тенте что-то копошилось. Сэм узнал джип констебля Мартина Стенхауза из Лагуны Эйгара. Грузовик Сэма нырнул в очередную ложбину, и машина снова исчезла из виду. Под завывание мотора водитель размышлял, с какой стати полицейский джип стоит посреди дороги, и наконец решил, что констеблю вздумалось подстрелить дрофу или кенгуру.

Громадная машина, пыхтя и громыхая, преодолела крутой подъем, и Сэм снова увидел джип — он был совсем рядом. Сэм резко затормозил и выключил зажигание. Тишина навалилась на кабину, и на мгновение у него заложило уши; он застыл на сиденье, глядя на взлетевших с брезентового тента орла и нескольких ворон.

Сэм узнал машину констебля именно по этому тенту, который Стенхауз соорудил с помощью старого Сила Уильямса, державшего кузницу в Лагуне Эйгара. В лобовом стекле джипа отражалось солнце, и Сэм не мог рассмотреть, что делается внутри, однако при виде птиц ему стало не по себе.

Он вылез из грузовика и направился к джипу, стоявшему на самой середине узкой дороги. Лишь поравнявшись с этим ладно сработанным детищем второй мировой войны, он наконец перехитрил солнце и сумел разглядеть за рулем обмякшую фигуру констебля Стенхауза.

Подумав, что тот уснул или занемог, Сэм громко сказал:

— День добрый, мистер Стенхауз!

Полицейский не пошевелился. Он сидел, уронив голову на грудь, одна рука лежала на рулевом колесе, которое было с противоположной от Сэма стороны. Обогнув машину сзади, Сэм подошел к констеблю.

— Что с вами? — спросил он и легонько потряс полицейского за плечо. — Черт побери!… Да он мертв!

Сэм приподнял голову констебля и увидел остекленевшие глаза и отвисшую челюсть. Он осторожно опустил голову, и она снова свесилась на грудь. Сэм отступил на шаг, чтобы окинуть взглядом всю картину. Было ясно, что джип простоял здесь достаточно долго — хитрые и осторожные стервятники успели осмелеть, изрядно попортив лицо покойника. Заметив на земле под джипом темные пятна, Сэм наклонился и определил, что это высохшая кровь. Он заглянул в кабину и увидел, что пол под ногами у мертвеца тоже залит кровью.