Наталья Андреева - Пристрелите нас, пожалуйста!

Жизнь Телятиных превратилась в мучительное ожидание. Многие люди ждут суда месяцами, а то и годами. Томятся в следственных изоляторах, тупея и теряя надежду. Отзвенела весна, и тут же полыхнуло лето невиданной жарой, которая длилась три недели. Адвокат все ходил по инстанциям, как он таинственно сообщал Ульяне Федоровне по телефону, договаривался. Она понимала, что чем дольше тянется следствие, тем больше он получит денег. Но платила.

Закончилось все осенью. И ей еще повезло!

На суде супруги проявили невиданное благородство. Аркадий Телятин ни слова не сказал о том, что жена его тоже заказала, а она во всеуслышание заявила, что мужа прощает, и со слезами умоляла суд о снисхождении. Об условном сроке. Причем слезы были настоящие, это видели все. Гарик о виртуальном романе Телятиной ничего не знал. Его версия была такая: Аркадий его шантажировал, говорил, что расторгнет договор с принадлежащим ему частным охранным предприятием, а с работой нынче напряг. Мол, он, Гарик, вынужден был уговорить своего сотрудника совершить заказное убийство. А куда деваться?

Кто ж знал, что человек не в себе и положит столько народа? Перестрелял всех и пустил себе пулю в лоб. Бывает. Причем не только у нас, но и в процветающих капиталистических странах типа Америки и даже Финляндии. Читайте, товарищи, прессу. За психов никто отвечать не обязан. Как его на работу взял? А справки у него оказались в порядке. Даже фальшивое удостоверение полицейского имелось. В кармане нашли. Мастак был подделывать документы. Одно слово: псих.

О деньгах не прозвучало ни слова. О тех ста тысячах долларов, которые Ситников прихватил из открытого сейфа. Как и не было их.

Гарик вовсе не отрицал, что являлся посредником в деле о заказном убийстве, но валил все на Телятина: решение принято под давлением, и никакого приказа о поджоге и ликвидации всех свидетелей он, фактический владелец ЧОПа, где работал Ситников, не отдавал. Это все домыслы несчастных людей, лишившихся своего имущества.

Суд развел руками. Так-то оно так, но четыре трупа?! Путаное дело. И дали хоть и не на полную катушку, но и не условно, как просили адвокаты, а колонию строгого режима. Обоим.

Вот так и закончилась эта история. Или почти закончилась.

Осталось выяснить, кто из героев заработал приз зрительских симпатий.

– А ну, живо! Пропустили все! Эй, посторонитесь! Вон те шикарные розы – это мне! Мужчина, дайте сюда! Это мое! Все поняли?

Поскольку все началось с меня, я и вышла на поклон первой. Меня зовут Кристина. Прекрасное имя, правда? Я сразу поняла, что жизнь удалась. Что мне, в отличие от всяких там Маш и Даш, уготована судьба королевы, повелительницы. Модное имя, высокий рост, модная одежда, модная стрижка. Мама-портниха одевала меня как картинку. У нее обшивалось полгородка, почти все мои учителя, включая директора школы, поэтому оценки у меня всегда были хорошие. Я уже тогда поняла: можно иметь знания, а можно иметь связи. Последнее гораздо ценнее. Я была самой красивой девочкой в школе и могла выйти замуж еще в семнадцать лет. Но решила не спешить. Семья, сопливые детишки… Провинция… Фу… Мне нужно было собственное королевство. И поближе к столице.

Сначала я мечтала стать киноактрисой. Большому экрану явно не хватало такого лица, как мое. С прямым коротким носиком, чуть раскосыми карими глазами и родинкой на левой щеке, похожей на гречишное зернышко. Сволочи, не оценили мой талант. Я говорю о гадах в приемной комиссии. Взяточниках и хамах. Понятно: в актрисы берут только по блату. Только своих. У меня 90–60–90, какого рожна вам еще надо? С дикцией не все в порядке? А вы слышали, как я матерюсь? Ах, это не по теме… Да идите вы все… Я вам еще покажу!

С тех пор прошло…

Только тс-с-с… По паспорту мне совсем не столько, сколько я всем говорю. Не тридцать с… А тридцать с… Нет, у меня язык не повернется сказать, сколько мне на самом деле лет. Это моя самая большая тайна.

Что это я все время о возрасте? Да потому что наболело! Жизнь идет, конкурентки молодеют. Посмотрите-ка на них! Ишь! Расплодились! Модели, чтоб их… Вот я! Я была моделью! Когда я с шумом отпраздновала двадцатилетие в пафосном московском кабаке, мода на конкурсы красоты как раз была в зените. Сколько их проводилось, мамочки! Я участвовала во всех. Скажем так: проходила кастинг. Пару раз даже прошла. У меня есть алая лента с золотыми буквами: «Мисс Очарование». Тогда же я чуть не вышла замуж во второй раз. Меня не устроило королевство. Показалось маловатым.

Третий шанс у меня был в двадцать пять. И королевство было побольше. Но в последний момент я передумала. Познакомилась с продюсером, который обещал пропихнуть меня в сериал, если я с ним, разумеется, пересплю. Я все сделала, как надо, и он на самом деле оказался продюсером, я холостыми не стреляю, и роль свою получила, только проект сразу закрыли. Сказали, не пошло. Вот сволочи, снимать не умеют! Ну почему вокруг одни бездарности?

Как это всегда бывает, если сразу же засветился в успешном проекте, то тебя приглашают в следующий. И даже в случае его провала не выбрасывают из обоймы, как отстрелянный патрон. Ведь был же успех. Почему-то успех не считают случайным. Успех, он заслуженный, а от последующих неудач никто не застрахован. Медаль «За заслуги» уже висит на груди, и все смотрят в первую очередь на нее. На медаль, не на грудь. А вы что подумали? Как я, так сразу – грудь! А я, между прочим, гениальная актриса! Мне просто не повезло! Ведь если первый проект оказался провальным, то это все, конец. Редко кто получает второй шанс. Вот и я не получила.

– Кристина? Ах, это та, которая…

Это как клеймо. Берут либо тех, кто похож на чистый лист бумаги: пиши, что хочешь. Не засвеченных. Либо с багажом, в котором есть перечень заслуг. А если там одна лишь фраза «снималась в проекте, который сразу закрыли», разговор окончен.

– Дайте же мне еще один шанс!

– Девочка, вас, таких, много. По шансу на каждую, и то не хватит. А ты требуешь второго. Расслабься и получай от жизни удовольствие.

После этого я уже была согласна на любое королевство. Только мой принц обиделся. Ждать не стал, женился на другой. Вы бы видели эту швабру! Но она пулей родила ему ребенка. Я решила, что все равно их разведу. Это была не любовь, а принцип. Я легла в клинику пластической хирургии и сделала себе шикарную грудь. К тому моменту мне уже было тридцать. Но тс-с… Не будем о возрасте.

Грудь получилась на славу, я к тому же и губки подкачала, силикончику в них добавила. Потом освоила татуаж. Глазки, бровки… Кто бы смог устоять? Он и не устоял.

Мы опять стали любовниками. Только швабра – бац! Рожает ему второго! Вы подумайте, какая стерва! Я бы тоже родила, но у меня же везде силикон! Татуаж! Все накладное-вшивное-приставное! Говорят, носить ребенка, имея в груди импланты, – страшная боль. Надо либо вынимать их, либо терпеть. Мне знакомая рассказывала. Она не выдержала – легла на операцию. А я только-только обжилась с новой грудью. Кайф начала получать. Боль я переношу с трудом. Не королевское это дело – терпеть. А вынуть свою красоту я пока не готова. Дети подождут.