Джон Гришэм - Округ Форд. Рассказы

Мы перевязали рану на голове Гарриет, переодели старуху в чистое белье, натянули на нее халат, и пока Гэри охранял этот полутруп, я побежал на пост в отделении, посмотреть документы. Выяснилось, что мисс Гарриет не кормили с полудня вчерашнего дня — почти восемнадцать часов, — и дать лекарства ей тоже забыли. Я быстро скопировал все эти записи — спешка была продиктована тем, что их наверняка уничтожат через пару часов. Затем аккуратно сложил копии и сунул в карман.

Прибыла машина «скорой», мисс Гарриет погрузили в нее и увезли. Медсестра Нэнси и мисс Дрел о чем-то тревожно перешептывались и перебирали бумаги. Я вернулся в южное крыло, сложил все улики в ящик стола и запер с намерением через несколько часов забрать домой.

На следующий день из регионального управления в приют прибыл мужчина в строгом костюме и выразил желание поговорить со мной о произошедшем. Он не был адвокатом, тот появился позже, причем особым умом и проницательностью не блистал. Мужчина начал с того, что объяснил мне и Гэри: именно мы, по его мнению, должны были оценить серьезность ситуации и сообразить, как действовать. Мы отнеслись к нему благосклонно и позволили болтать сколько душе угодно. Затем он принялся уверять нас, что мисс Гарриет кормили нормально, что все лекарства давали вовремя — да вот же, это и в записях отражено — и что Рита просто вышла покурить. А потом ей вдруг стало плохо, ну и пришлось забежать домой на минутку. После чего она сразу же вернулась и стала свидетелем «прискорбной» сцены с мисс Гарриет.

Я разыгрывал полного идиота — это моя специализация. Гэри тоже: для него полный идиотизм — естественное состояние, однако он был озабочен тем, как бы не потерять работу. А вот я — ничуточки. Идиот уходит, чем сильно облегчает существование всех остальных идиотов, населяющих маленький городок, и позволяет затушить очередной пожар, способный навредить старой доброй «ГВТГ груп».

Мисс Гарриет с проломленным черепом проведет в больнице неделю. Она потеряла много крови, к тому же у нее развилось еще более обширное повреждение мозга, но как, черт возьми, это можно определить точно? Впрочем, если дело попадет в руки правильного человека, получится не судебный иск, а просто конфетка.

Последнее время судебные иски стали неимоверно популярны, вокруг домов престарелых постоянно вьются стервятники, а потому я понимал, что действовать следовало быстро. Адвокатом моим был старый друг из Тьюпело по имени Декстер Ридли — именно к нему я обращался в подобных случаях. Дексу под пятьдесят, в прошлом остались две жены, а несколько лет назад он пришел к выводу, что бизнес его прогорит, если он и дальше будет нотариально заверять сделки и оформлять разводы по обоюдному согласию. И вот Декс поднялся на одну ступень вверх и стал участвовать в судебных процессах, хотя сам появлялся в залах заседаний не слишком часто. Он обладал редкостным талантом — особым умением составлять крупные судебные иски. Выдвигал их, а потом надменно и насмешливо наблюдал за тем, как пытается уладить дело противная сторона. У него даже своя реклама появилась — ухмыляющаяся физиономия Декса красовалась на многочисленных щитах, разбросанных по всему северному Миссисипи.

И вот в свой выходной я поехал в Тьюпело, показал ему цветные снимки голой мисс Гарриет, валяющейся на полу в луже крови и мочи, показал копии записей с поста в отделении, до их подделки и после, и мы с ним заключили сделку: Декс сразу берет быка за рога, связывается с семьей Гарриет Маркл, а через неделю в головной офис «ГВТГ груп» поступает уведомление о том, что у них большие проблемы в связи с этим инцидентом. Впрочем, Декс не стал упоминать обо мне, фотографиях и копиях документов — решил пока приберечь их. Имея в наличии такую «бомбу», дело можно быстро утрясти. И мне светило стать безработным.

По приказу из головного офиса мисс Уилма Дрел вдруг начала проявлять удивительную любезность ко мне. Вызывала в свой кабинет и сообщала, что работой моей очень довольна, так что мне назначена прибавка. Вместо шести долларов в час — аж целых семь, но только я должен молчать об этом, чтобы сослуживцы не узнали. Я рассыпался в благодарностях, и теперь она была убеждена, что мы с ней накрепко повязаны.

Позже, тем же вечером, я прочел мистеру Спёрлоку журнальную статью о некоем застройщике из Теннесси, который собирался разровнять бульдозером заброшенное поле битвы, чтобы построить там очередной супермаркет или дешевое жилье. Местные жители и защитники исторического наследия, конечно, сопротивлялись, но у застройщика имелись деньги, и власти приняли его сторону. Лайла очень огорчило это известие, и мы с ним побеседовали о том, как бы помочь хорошим людям. Впрочем, о завещании он не упоминал, а мне еще было рановато делать очередной ход.

Дни рождения в домах престарелых — события знаменательные по вполне очевидной причине. Лучше уж отпраздновать, пока ты еще в состоянии. В столовой всегда устраивается вечеринка с непременными тортом и свечами, мороженым, фотографированием на память, песнями и всем таким прочим. Мы, сотрудники, очень старались создать праздничное настроение, веселую и непринужденную обстановку — ну хотя бы на полчаса, пока все не разойдутся. Примерно в половине случаев на праздник приезжают родственники, и настроение именинников заметно улучшается. Если же члены семьи не появляются, нам приходится просто из кожи вон лезть.

Второго декабря Лайлу Спёрлоку стукнуло восемьдесят пять, и на празднование прибыла из Джексона его громогласная дочь с двумя своими детьми и тремя внуками, а также с непременным набором жалоб, требований и предложений. Все эти шумные и бесплодные попытки имели целью убедить любимого отца в том, что она трепетно о нем заботится, а нас вконец загонять. Родные Спёрлока привезли с собой воздушные шарики, какие-то идиотские шляпы, купленный в магазине кокосовый торт (его любимый), а также несколько дешевых подарков в ярких коробочках и упаковках. Там были носки, носовые платки и просроченные шоколадки. Внучка включила музыкальный автомат с записью Хэнка Уильямса (его любимый исполнитель), создала, так сказать, фон. Затем последовала неизбежная демонстрация увеличенных черно-белых снимков молодого Лайла в армии, молодого Лайла, идущего к алтарю (в первый раз), молодого Лайла, позирующего и так, и эдак на протяжении десятилетий. Присутствовали почти все обитатели заведения и большая часть персонала, в том числе и повариха Розель, хотя я точно знал, что пришла она ради торта, а вовсе не из-за любви к виновнику торжества.

В какой-то момент Уилма Дрел неосторожно приблизилась к Лайлу, и тот, несмотря на свои седины, не преминул ущипнуть ее за пышную задницу. Она в ужасе взвыла, все остальные так и покатились со смеху, восприняв происшествие как часть увеселения. Впрочем, судя по выражению лица Пчелиной Матки, ей было вовсе не до смеха. Реакция дочери последовала незамедлительно — она наорала на папашу, шлепнула по руке, отчитала перед всеми, и в зале на несколько секунд повисла напряженная пауза. Уилма ушла и не вернулась. Сомневаюсь, что на ее долю часто выпадали такие приключения.