Питер Чейни - Он ей только пригрезился

Как только Алонзо увидел Марни и Клаузена вместе, онпонял, что те что-то замыслили. Прогуливаясь после обеда по Корк-стрит, он обратил внимание, как из ресторана «Бристоль» вывалился разодетый Марни, жуя свою обычную большую сигару. Сам по себе этот факт ничего не значил. Но когда из гаража напротив «Бристоля» появился Клаузен, пошел по улице и присоединился к Марни, он понял, что они затеяли нечто такое, от чего кому-то не сдобровать.

Марни и Клаузен были заклятыми врагами, и Алонзо предположил, что заклятые враги объединяются только для того, чтобы выступить против общего врага. А что касается этой парочки, так самым большим из их живущих врагов был не кто иной, как Алонзо Мактавиш.

Он с дюжину раз расстраивал их планы. Марни просидел три года во французской тюрьме за кражу рубинов, которые в действительности были «изъяты» предприимчивым Мактавишем. Клаузен провернул одну из самых крупных операций криминального мира, подменив на картонный муляж меч магараджи государства Тайнун.

А впоследствии узнал, что мистер Мактавиш, в свою очередь, произвел аналогичную подмену и увел настоящий меч из квартиры мистера Клаузена на Сент-Джеймс-стрит. Где-то в глубине сознания Алонзо очень удивился, что с этими двумя не было Вокелля, ибо тот ненавидел Мактавиша больше, чем эти двое вместе взятые.

Мактавиш улыбнулся, потому что как только он об этом подумал в конце Бурлингтон-авеню появился Вокелль и, быстро оглядев улицу, присоединился к Марни и Клаузену.

Алонзо понял, что теперь его предположение было правильным. Они начали охоту за ним. Вопрос заключался лишь в том, каким образом охотиться.

В конце Корк-стрит Марни остановил такси, и все трое уселись в него. Алонзо сделал знак проезжавшему мимо такси.

– Следуйте за такси, которое едет впереди, – попросил он, а затем откинувшись на сиденьи так, чтобы его не было видно из окон, прикурил сигарету.

Темнело, а два экипажа все продолжали двигаться по Риджентстрит. Когда почти совсем стемнело, деловая троица остановила машину перед ничем не примечательным домом на окраине города.

Алонзо, проехав чуть дальше, остановил свое такси и проследил, как те трое вошли в дом. У него не было ни малейшего представления, что делать дальше. Вдруг он увидел, как в одном из окон второго этажа зажегся свет. Очевидно, это была та комната, где собиралась разместиться троица, и любопытство Алонзо, желавшего узнать, что они будут обсуждать там, оказалось непереносимым.

Он тихо пересек дорогу и встал прямо напротив дома. Стоя в тени, он внимательно осмотрел другие окна, но не смог обнаружить в них никаких признаков жизни, кроме комнаты на втором этаже, в которой горел свет.

Улица была пустынной. Алонзо снова пересек ее, открыл деревянную калитку и проскользнул к боковой стороне дома, стараясь держаться в тени. Он внимательно прислушался, но изнутри не раздавалось ни звука. Казалось, что в доме не было никого, кроме трех заговорщиков.

Приняв решение, он вернулся к задней стороне дома и, достав миниатюрную отмычку, принялся копаться в замке кухонной двери. Две минуты спустя он стоял внутри кухни, напряженно прислушиваясь. Затем осторожно исследовал первый этаж, но никого там не обнаружил. Двигаясь медленно и беззвучно, Алонзо начал подниматься по ступенькам лестницы. Наверху из-под дверей комнаты, в которой находились Марни, Клаузен и Вокелль, была видна полоска света.

Алонзо направился к двери. Он достал из кармана маленький автоматический пистолет и, держа его в левой руке, принялся дюйм за дюймом нажимать на дверную ручку, пока не смог чуть-чуть приоткрыть дверь.

Он приложил ухо к открывшемуся отверстию и прислушался. До него отчетливо донесся гнусавый американский акцент голоса Клаузена.

– Послушайте, – говорил американец, – уверен, что в этот раз он попадется, этот Мактавиш, если мы правильно разыграем все наши карты. Он охотится за ожерельем вон Хаттена и я скажу, откуда это узнал. У меня была мысль самому заняться этим делом и мне нужно было все посмотреть на месте, поэтому я отправился в Марстед поглядеть на жилье Вон Хаттена.

Я лежал в кустах, когда в нескольких ярдах от меня увидел крадущегося, кого бы вы думали? Лона Феррерза – подручного Мактавиша. У Феррерза был маленький фотоаппарат и он вел съемку дома. Ну, а вы знаете, что это означает. Это означает, что Мактавиш собирается отправиться за этим ожерельем. Теперь, какой ночью он попробует провернуть это дело? Есть только одна ночь, когда он может сделать это. И это будет в четверг. Там будут танцы и в этот вечер приятельница старины Вон Хаттена наденет ожерелье. Когда она его снимет, ожерелье положат в сейф, а на следующее утро отправят в сейф банка, откуда даже Мактавишу не удастся достать его. Поэтому это – единственная ночь, когда он сможет завладеть драгоценностью. Поняли?

Основная идея заключается в том, – продолжал Клаузен, – что хотя мы и не очень сильно нравимся друг другу, все же считаю, что мы все равно как братья, принимая во внимание наше отношение к Алонзо Мактавишу. Он дюжину раз портил нам дело. Марни сидел за то, что провернул Мактавиш. Он также обирал и меня, а у меня уходили месяцы на подготовку операций. Боже! Мне надоел этот парень. Кажется, у тебя Вокелль тоже есть пара претензий к нему, не так ли?

– Одна или две, – прошипел Вокелль, – Мне хочется убить этого Мактавиша!

Клаузен рассмеялся.

– Верю, что хочется, – согласился он, – ну, так вот моя прекрасная идея. В следующий четверг вечером мы все порознь отправимся в Марстед в Сюррей и будем следить за домом Вон Хаттена, как кошка следит за мышью. Он может попасть в дом только с трех сторон и мы их прикроем. Как только этот парень появится и проникнет в дом, мы позвоним в Скотленд-Ярд и дадим знать им об этом. Они быстро прискачут за ним. Они его там не очень любят, так как он много раз выскальзывал из их рук. Когда он проникнет в дом, ему понадобится минут сорок пять для того, чтобы открыть сейф. А у мобильного взвода из Скотленд-Ярда уйдет только полчаса на то, чтобы добраться сюда на своих скоростных машинах, и Мактавиш попадет им прямо в руки. Одновременно мы тихо смываемся и исчезаем с удовлетворением от того, что мы на несколько лет вывели из игры Мактавиша. Ну, что вы на это скажете?

– Думаю, отличная идея, – одобрил Марни. – Я за.

– Я тоже, – произнес Вокелль, – я буду чувствовать себя лучше, когда этот приятель окажется за решеткой.

– Тогда все в порядке, – подвел итог Клаузен. – Так и сделаем. Я буду наблюдать за фасадом дома. Марни проследит за домом с правой стороны, а Вокелль – слева. С тыльной стороны Мактавиш в дом не попадет. Я знаю это. Кто бы не заметил его, должен сразу же сообщить двум другим. У меня на дороге будет спрятана машина, мы поедем в Холстед, который находится в пяти минутах езды и позвоним из телефона-автомата. Все поняли? Хорошо. А теперь давайте выпьем.