Анна и Сергей Литвиновы - Три последних дня

Особо опытным шпионом Мирослав не был. Ехал на своем пикапе, держась на пару машин позади Глэдис. Судя по генеральному курсу, она следовала в аэропорт.

Так оно и оказалось: его сожительница приехала в международный аэропорт «Пьер Трюдо». И там, на парковке, в сутолоке машин, он ее потерял.

Тогда Мирослав бросился в зал вылета. Производилась регистрация на несколько рейсов. Он прошелся вдоль стоек, стараясь не привлекать к себе внимания. Сердце колотилось. Решил: «Если Глэдис меня вдруг заметит – скажу, заревновал. Поехал проверять, с кем она едет. А вдруг она и вправду с мужичком отправляется – прелюбодеянием заняться?»

Но нет – вон его красавица, в гордом одиночестве. Уже подходит к стойке, и никакого спутника нету с нею рядом. Слава богу: значит, путешествует соло. Правда, любовник (или сообщник) может встречать ее в месте назначения, однако отчего-то Миро вдруг уверился: нет, цель ее поездки не секс, а бизнес; деньги – но не адюльтер.

А Глэдис тем временем пошла к самолету. Рейс, заметил Мирослав, международный. Маршрут Монреаль – Сент-Джонс, столица карибского острова Антигуа.

Карибы, Карибы!.. Подходящее местечко для темных делишек. Центр интернационального туризма и офшоров, разврата и «левых банков», продажной любви и налогового рая! За каким разделом в ассортименте услуг, предлагаемых Карибскими островами, отправляется туда Глэдис?

У Мирослава хватило ума не броситься вслед за ней, а, стиснув зубы, ждать.

Она вернулась через два дня – посвежевшее лицо, а взгляд, наоборот, усталый. Мирослав вел себя с ней сухо и неприязненно – в точности, как поступал бы обманутый муж (возможно, он таковым и являлся). А Глэдис ластилась к нему и говорила, что он у нее единственный, что ей очень жаль, но не может она ему все рассказать – пока не может, до поры до времени. Однако, продолжала она, Миро сам скоро узнает доподлинно, что за ее отлучками не крылось ровным счетом ничего плохого, а только забота о дальнейшем процветании их обоих.

Мирослав кивал, соглашался, потихоньку вроде бы оттаивал, а внутри билось: погоди, штучка, я еще выведу тебя на чистую воду! Впрочем, просто разоблачить ее козни уже представлялось ему не главным; главным стало – присоединиться к ней. Превратиться, в полном смысле слова (а не только в сексуальном или матримониальном), в партнера, компаньона, заставить ее делиться.

На Антигуа из Монреаля летали два рейса в неделю. Самолет маленький, там каждый пассажир на виду. Стало быть, если она вдруг снова отправится туда, вместе с ней одним бортом не полетишь. Тогда Мирослав прилежно изучил авиарасписание, составил маршрут и даже купил себе билет по маршруту Монреаль – Санто-Доминго (столица Доминиканы), а затем пересадка, и на местном самолетике на Антигуа. Билет был с открытой датой. И получалось, что его самолет, двигающийся кружным путем, должен вылететь на три часа раньше ее прямого рейса, а прибыть в Сент-Джонс раньше на час.

Теперь следовало раскрутить Глэдис, чтобы она заранее сказала, когда собирается в отлучку. И тогда Мирослав стал делать скорбное лицо и пенять, сколь ему не нравится, что ее отъезды происходят внезапно. «Если тебе нужно куда-то ездить – пожалуйста, я не против. Я даже готов не спрашивать, куда и зачем ты направляешься, раз ты не хочешь, чтоб я знал. Но предупреждай меня заранее. Хотя бы накануне. Иначе у меня бывает тяжелое чувство, как будто ты меня бросила совсем».

Что ж, иногда даже самому сильному мужчине простительно быть жалким. А любая железная леди порой бывает мягкой. И она обещала своему любовнику, что отныне будет предупреждать его за пару дней.

А вскоре сообщила ему вечером: «Я завтра уеду, меня не будет два дня. Не спрашивай, куда я еду, пока не могу ответить, однако рано или поздно я все тебе расскажу».

У Мирослава последовало очередное объяснение с завотделением в госпитале – тот, чертыхаясь, отпустил его, сухо заметив, что идет ему навстречу в последний раз.

И вот Мирослав уже летит на Карибы. В аэропорту пересадки выпил два мохито, выкурил сигару. Рейс, по счастью, не задержали – на Антигуа он прибыл на час раньше того прямого самолета, которым в прошлый раз летела подруга. «Вот будет забавно (и обидно), если на сей раз она отправилась не сюда».

Но нет – совершил посадку прямой борт из Монреаля. Глэдис деловито сошла с трапа, миновала таможенный контроль, радушно раскланявшись с офицерами. Чувствовалось: она на острове далеко не первый раз. Во всяком случае, все и все вокруг ей знакомо.

Она вышла из здания аэропорта и села за руль припаркованной на стоянке неновой «Тойоты». Нечто подобное (авто, поджидающее любовницу) Мирослав предвидел – поэтому заранее, еще из Монреаля, заказал напрокат на сутки «Пежо».

«Тойота» сорвалась с места. «Пежо» последовал за ней.

Вскоре они подъехали к морскому порту. В бухте стоял на рейде красавец круизный лайнер. Туристы ждали в очереди, чтобы сфотографироваться у таблички: «Добро пожаловать на Антигуа!» В воду с диким плеском пикировали пеликаны, выныривали с добычей. Глэдис, кажется, ничего не замечала.

«Тойота» припарковалась у кафе на открытом воздухе. Глэдис вышла и села за столик, заказала свежевыжатый сок. Буквально через пару минут к ней подвалил европеец в белом льняном костюме. Похоже, ранее они не были знакомы. Глэдис внимательно и оценивающе рассматривала его. Они обменялись парой фраз, и мужчина присел рядом. Глэдис допила сок, бросила на столик пару долларов, и оба встали.

Картину встречи Мирослав наблюдал, не выходя из кондиционированной прохлады своего «Пежо». Но что означало их рандеву? Деловую встречу? Любовное свидание?

Парочка подошла к ее машине, и Глэдис снова уселась в кресло водителя, а европеец занял место рядом. «Тойота» двинулась – Миро поехал за ними.

Они цугом выехали из города, и вскоре Глэдис довезла мужчину до чрезвычайно необычного особняка. За высокими воротами виднелось нечто вроде древней башни – впрочем, ухоженный сад и аккуратные дорожки свидетельствовали, что дом, несмотря на свой старинный вид, скорее всего, тщательно реконструирован и по-современному отделан.

Ворота отворила не автоматика, а в стиле прошлых веков – слуга, который глубоко, чуть не в пояс, поклонился женщине и радушно приветствовал гостя, сидевшего на пассажирском сиденье. Впрочем, дальнейшее происходило явно не по заведенному протоколу. Глэдис встала из-за руля, что-то сказала слуге и протянула ему ключ от авто. Тот снова поклонился, уселся на ее место в «Тойоте» и дал по газам. Машина умчалась в глубь парка. А Глэдис скорым шагом бросилась по направлению к Мирославу, сидящему в «Пежо».

Он спокойно ждал – а что ему еще оставалось делать? Она принеслась, забарабанила в окно. Мирослав опустил стекло.