Василий Сретенский - ОТ/ЧЁТ

Чуть ранее Хроники Титмара в книге помещено сообщение сверстника и приятеля Титмара по годам учебы Бруно-Бонифация Кверфурдского, капеллана императора Отгона III. При новом императоре Генрихе II он стал миссионером и в 1008 году отправился крестить печенегов. По дороге Бруно-Бонифаций гостил у Владимира. Вот что он пишет. „Государь Руси, великий державой и богатствами, только что изгнавший из своих пределов неправедных христиан, в течение месяца удерживал меня против воли, как будто я по собственному почину хотел погубить себя, и постоянно убеждал меня не ходить к столь безумному народу, где, по его словам, я не обрел бы новых душ, но одну только смерть, да и то постыднейшую. Когда же он не в силах был удерживать и устрашен был неким обо мне, недостойном, видением, то с дружиной два дня провожал меня до крайних пределов своей державы. Он стоял на одном холме, мы — на другом. Обняв крест, который нес в руках, я возгласил честный гимн: „Петре, любишь ли меня? Паси агнцы моя“. По окончании респонсория государь прислал к нам одного из бояр со словами: „Я проводил тебя туда, где кончается моя земля и начинается вражеская: именем Господа прошу тебя, не губи, к позору моему, своей молодой жизни, ибо знаю, что завтра до третьего часа суждено тебе без пользы, без вины вкусить горечь смерти и мне уже не воскресить тебя“. Дальше ничего интересного, кроме того, что Бруно погиб не назавтра, а в следующем, 1009 году.

Комментарий. Здесь скорее вопросы: связаны ли слова Владимира о воскресении с неким тайным знанием? Или же это просто оборот речи? А если все же Владимир что-то знал о возможности воскресения, то от кого? И кто это „неправедные христиане“? Иудаиты? Или византийские священники? Ведь разделение церквей не за горами.

XI–XIV века.В Аквитании, территория которой охватывает Прованс, часть Каталонии, часть Гаскони, при распространении идей балканских богумилов формируется секта, членов которой именуют катарами, или вальденсами.

Катары владеют неким „Святым словом“. Что это — сейчас никто не знает. Против них устроен крестовый поход, в ходе которого разрушили более тридцати крепостей. Среди них и последний оплот катаров — Монсепор. Между прочим, название крепости Montsegur по-французски не значит ничего. Это язык ок жителей Лангедока и Аквитании. Mont — это, конечно, гора, что во французском, что в испанском языке. Seguir есть в испанском. Это слово означает „следовать“, а в одном из вариантов — „быть последователем“. Кого? Куард уверен, что Иуды.

В ходе крестового похода в Лангедок одних жителей оборонявшихся городов убивали, другим выкалывали глаза, третьим отрезали носы и губы. Потом начались процессы инквизиции. Город Кассе — 94 сожженных, Муассак — 210, Монвимер — 83, Барлеж — 80. Все еретики и просто подозрительные без разбору были уничтожены, среди них, возможно, и руководство иудаитов. Но церковь подозревает, что некоторые из них сумели спрятаться внутри ордена францисканцев. Орден под подозрением. Если иудаиты и попали в его структуры, то замаскировались так хорошо, что сколько-нибудь внятных признаков своей деятельности не оставили. Папа Иоанн XXII объявил францисканское учение об отсутствии собственности у Христа и апостолов ересью в 1323 году, после чего орден, не без борьбы, отказался от нищенствующего образа жизни. А в XV веке, когда интерес к Иуде растет по всей Европе, францисканцы вновь подняли голову, организовав движение обсервантов. Учение о нищете захватывает теперь уже и бенедиктинцев, и даже доминиканцев. Устояли только августинцы. Во главе тех, кто отстаивает первоначальное монашеское правило regularis observantia, стояли „четыре столпа обсерватизма“: Бернардин Сиенский, Альберт Сартеанский, Якоб Маркский и Иоанн Капистранский. Четыре — число четное.

Комментарий: по comments, слишком все вилами на воде. Хотя…

XV век, последняя четверть.Если точнее — 1471 год. Новгородцы, не желая подчиняться власти великого князя всея Руси Ивана Васильевича III, заключили союз с великим князем Литовским Казимиром IV. Вассала Казимира, киевского князя Михайлу Олельковича, они призвали к себе на стол. В свите этого князя приехал в Новгород „жидовин“ (иудей, то есть) Сахария. Этот самый Сахария (а Куард утверждает, что он не Сахария, а Искария и не иудей, а тайный последователь Иуды) создает секту, названную потом „жидовствующими“. А новгородский епископ Геннадий обвинял их в стригольничестве и тайном богумильстве. Жидовствующие, получается те же катары, но на русский манер. А при отлучении жидовствующнх от церкви в соборном приговоре 1590 года им вменялось в вину, дай Бог памяти: „А вы есте чли субботу паче воскресения Христова. А инии от вас воскресению Христову и его святому вознесению не веруют“.

Комментарий. Надо же, двадцать четыре года назад курсовую писал по сектам XIV–XV веков, а до сих пор помню почти дословно. Но к делу: воскресение Иисуса — наиглавнейший догмат всего христианства. Если его отрицать, что от веры останется? Между прочим, покровителями жидовствующих в Москве называли дьяка Федора Курицына и митрополита Зосиму. А Иосиф, игумен Волоцкого монастыря, один из самых влиятельных иерархов того времени, обвинял в покровительстве жидовствующим и даже в еретичестве не кого-нибудь, а самого митрополита Зосиму. В доказательство он приводил якобы сказанные митрополитом слова: „А что то царство небесное? Что второе пришествие? А что воскресенье мертвым? Ничего того несть! Умер кто ин то умер, по та места и был“.

Тот же XV век.Трансильвания. Князь Влад Цепеш, он же Дракула, пытает и убивает членов какой-то секты“.

Я опять оторвался от компьютера. Во-первых, чтобы налить новую порцию бурбона с джинжерейдом. Во-вторых, для того, чтобы отрыть в соседней комнате книгу, купленную еще в студенческие времена. В ней опубликованы все варианты „Сказания о Дракуле воеводе“. Так и есть. „Сказание“ написано в 1480-е годы Федором Васильевичем Курицыным, сразу по возвращении из посольства в Венгрию, Молдавию и Валахию. И вот что я там еще обнаружил:

[файл И, продолжение 2]

„Был в Мунтьянской земли греческой веры христианин воевода именем Дракула влашеским языком, а нашим диавол.

Приидоша к нему некогда от турьского правителя послы. И коша вошли к нему, и поклонились по своему обычаю, а шапок своих з глав не сняша, он же вопроси их: „Что ради тако учинили, ко государю велику приходя и такову срамоту мне учинили?“ Они же отвещали: „Таков обычай нашь, государь“. Он же глаголил им: „И я хощу вашего закона подтвердити, коего вы крепко держитесь“. И повелел им гвоздием малым железным ко главам прибита шапки. И отпустив их, рек им: „Шедше скажите государю вашему: он привык от вас ту срамоту терпети, мы же не привыкали. И пусть не посылает своего обычая ко иным государям, кои не хотят его имети“.