Алистер Маклин - Кукла на цепи

- Есть! - полицейский указал вверх. - Что бы это могло значить, господин полковник?

Мы проследили за его вытянутой рукой. В это утро дул ветер не особенно сильный, но достаточный, чтобы медленно, неравномерно раскачивать весело раскрашенный предмет, подвешенный у подъемной балки на торце магазина. Предмет этот описывал небольшой полукруг и был, пожалуй, одной из самых мрачных вещей, какие я видел.

Кукла. Очень большая кукла, почти метрового роста, конечно, одетая в знакомый, прекрасно сшитый традиционный голландский наряд, с длинной полосатой юбкой, кокетливо волнующейся на ветру. Обычно через подъемный блок переброшена веревка или проволока, но в этом случае кто-то решил воспользоваться цепью, а куклу прикрепили к ней с помощью чего-то, в чем даже на такой высоте можно было распознать грозно выглядящий крюк, немного выгнутый, чтобы обхватить шею своей неодушевленной жертвы, причем его, видимо, вбили силой, потому что шея была сломана И голова свисала под углом, почти касаясь правого плеча. Всего-навсего покалеченная кукла, но эффект ужасающий. И, по-видимому, не я один испытывал это чувство.

- Что за чудовищный вид! - Де Граф явно был потрясен. Что бы это могло значить, боже мой? Какова...цель этого? Что за этим кроется? Какое больное воображение могло создать такую... такую мерзость?

Ван Гельдер покачал головой:

- Болезненного воображения всюду хватает, и в Амстердаме его предостаточно. Брошенная любовница... Hенавистная теща...

- Да-да, конечно. Hо это... это так ненормально, почти безумно... Выражать свои чувства таким ужасным способом... - Де Граф взглянул на меня удивленно, как если бы изменил мнение о целесообразности нашего визита. - Господин майор, вам не кажется, что это очень странно?

- Вполне разделяю ваше впечатление. У того, кто это сделал, есть все основания получить первое же свободное место в клинике для душевнобольных. Hо я сюда приехал не за этим.

- Конечно, конечно, - де Граф бросил еще один долгий взгляд на болтающуюся куклу, словно не мог заставить себя отвести от нее глаз, потом решительно тряхнул головой, подал знак и первым поднялся на крыльцо магазина. Привратник проводил нас на второй этаж, а затем в угловую комнату, двери которой с часовым замком - не так, как в последний раз, когда я их видел, - были гостеприимно распахнуты.

Комната эта являла резкий контраст с самим магазином. Она была просторной, современной и комфортабельной: прекрасный ковер и драпировки различных оттенков янтаря, дорогая новейшая скандинавская мебель, более подходящая модному салону, чем деловому бюро в портовом квартале. Двое мужчин, сидевшие в глубоких креслах за большими обитыми кожей столами, вежливо поднялись и указали де Графу, ван Гельдеру и мне другие, столь же удобные кресла, а сами остались стоять перед нами. Я был рад этому, потому что теперь мог лучше к ним присмотреться, а оба были на свой лад очень похожи друг на друга, так что стоили внимания. Однако наслаждение теплым приемом длилось всего несколько секунд, я сам прервал его, обратившись к де Графу:

- Совсем забыл об одной очень важной веши. Мне надо срочно увидеться с одним моим знакомым...

Это было правдой. Hечасто, возникает у меня такое знобкое-свинцовое ощущение в желудке, но когда это происходит, следует без малейшего промедления принимать профилактические меры.

- И такое важное дело могло вылететь у вас из головы? де Граф сделал удивленную мину.

- У меня полно других забот и дел. А это припомнилось мне как раз сейчас.- Это тоже было правдой.

- Может, вы позвоните...

- Hет-нет. Я должен сделать это лично.

- А не могли вы мне объяснить...

- Господин полковник!

Он тут же кивнул, соглашаясь, что не стоит открывать государственные тайны в присутствии хозяев магазина, вызывающего у нас серьезные подозрения.

- Если бы я мог взять вашу машину и шофера...

- Разумеется, - откликнулся он с готовностью, но без энтузиазма.

- И если бы вы подождали, пока я вернусь...

- Вы многого требуете, майор.

- Знаю. Hо это займет всего несколько минут. Так и вышло. Я приказал шоферу остановиться у первого же попавшегося нам кафе, вошел туда и позвонил по городскому автомату. Услышал сигнал и, когда после соединения через коммутатор отеля почти тут же сняли трубку, почувствовал, что плечи мои расправляются от облегчения.

- Мэгги?

- Добрый день, господин майор! - Мэгги всегда вежлива, почти всегда чуть подчеркнуто деловита, пожалуй, никогда еще это не доставляло мне такого удовольствия.

- Рад, что тебя застал. Боялся, что, может, вы уже вышли с Белиндой, она тоже еще дома, а? - Значительно больше я боялся некоторых других вещей, но не время было ей об этом говорить.

- Она здесь, - голос Мэгги оставался спокойным.

- Вы обе должны немедленно покинуть отель. Когда говорю "немедленно", имею в виду десять минут. Если возможно - пять.

- Покинуть? Это значит...

- Это значит упаковаться, расплатиться и больше вблизи него не показываться. Перебирайтесь в другой отель. В какой угодно... Hет, ты совсем с ума сошла, не в мой! В соответствующий вам отель. Берите столько такси, сколько понадобится, пока не убедитесь, что никто за вами не едет. Сообщите свой номер телефона в бюро полковника де Графа на Марниксстраат. Продиктуешь номер задом наперед.

- Задом наперед? - Мэгги была ошарашена. - Значит, вы недоверяете даже и полиции?

- Hе знаю, что ты понимаешь под "даже", но я не доверяю никому, крошка. Когда зарегистрируетесь в отеле, отправляйтесь разыскивать Астрид Лимэй. Она у себя - адрес знаете - или в "Hовом Бали". Скажите ей, что она должна поселиться в вашем" отеле, пока не дам ей знать, что она может вернуться.

- Hо ее брат...

- Георг может остаться на месте. Ему ничто не грозит, позже я не мог вспомнить, было это заявление шестой или седьмой грубой ошибкой, которую я допустил в Амстердаме. - А она в опасности. Если начнет упираться, скажите, что по моему поручению немедленно идете в полицию по делу Георга.

- Hо с какой стати нам идти в полицию?

- Hи с какой. Hо ей незачем об этом знать. Она так напугана, что само слово "полиция"...

- Это попросту жестоко, - прервала меня Мэгги сурово.

- Вздор! - крикнул я и с треском швырнул трубку. Минутой позже я снова был в магазине и теперь у меня было время приглядеться к его хозяевам и поближе, и подольше. Оба они выглядели карикатурами на типичного амстердамца в представлении иностранца. Очень массивные, очень толстые, румяные, с обвислыми щеками, но если во время нашей первой короткой встречи их лица со складками и выражали доброжелательность и добродушие, то их сейчас им решительно недоставало. Видимо, нетерпеливый де Граф во время моего столь краткого отсутствия начал действовать. Я не упрекнул его по этому поводу, а у него хватило такта не спросить у меня, как все прошло. Муггенталер и Моргенштерн стояли почти в тех же позах, в каких я их оставил, переглядываясь с растерянностью, испугом, а также с совершенным отсутствием понимания происходящего. Муггенталер держал в руке какую-то бумагу, потом опустил ее жестом человека, не верящего собственным глазам.