Леонид Словин - Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда)

Чернышев потянулся к сотовому телефону:

— Тихо всем! Выхожу на связь с начальством!

Разговор с непосредственным начальником получился коротким, но продуктивным.

И Анастасия, и опер — друг Виктора, и Алекс внимательно прислушивались.

Крончер с удивлением открыл для себя — Чернышев докладывает так, будто не сам видел рындинскую «фабрику смерти», а лишь узнал о ней из некоего источника.

Больше того, начальство, показалось ему, это вполне устраивает. Оно и не стремится получить более исчерпывающую информацию.

Ни слова не было сказано о том, что они проникли в Медицинский Центр и освободили его, Алекса, черт возьми!

Между тем все в машине, кроме Крончера, понимали, что происходит.

До принятия новых законов, регламетирующих борьбу с мафией все их сегодняшние действия были абсолютно незаконными.

И задержание экипажа «амбуланса», и допрос с угрозами, учиненный Михалычу в лесу, у скоростняка, и самочинный обыск Медицинского центра Рындина, и, конечно же, нанесение телесных повреждений охранникам…

Их могли запросто отправить за решетку.

В таких случаях прокуроры дают санкции на арест ментов с особой легкостью. Не спас бы их и успех операции — поскольку состав должностного преступления был на лицо.

И, вообще, кто сказал, что победителям ничего не светит?

Светит. И чаще всего суд. Победителей судят порой еще строже, чем побежденных: они ведь куда более опасны…

Правда, вот незадача: что стало бы с Крончером, если бы они не ворвались на территорию Центра вместе с запуганным насмерть водителем и не разоружили охрану, а, вместо этого, пошли бы по начальству?! И какие доказательства они могли бы представить? Инстинкт? Подозрения? Интуицию?

И есть ли гарантия, что у главы «Милосердие, 97» не было в прокуратуре своего человека, который бы его немедленно предупредил об опасности?

Начальство на другом конце провода не меньше своих подчиненных было заинтересовано в успехе. Оно само все прекрасно понимало, и вынуждено было играть в ту же игру.

— Там функционирует подпольно центр по насильственному изъятию жизненноважных органов для пересадки… — Чернышев все больше успокаивался, освобождаясь от лежавших на нем грузом собранных сведений.

Упомянул он и бомже из Бирюлево-Западного, и о признании санитара…

— Надо срочно истребовать историю болезни бомжа…

— Она у нас в кабинете, сверху, на сейфе. Пусть кто-нибудь сходит, возьмет.

Несколько раз разговор прерывался. Виктор слышал, как начальник отдела кого-то послал к ним в кабинет. Кому-то приказал: «Никуда не уходить…». Потом кого-то позвали…

Стало ясно: сейчас, не мешкая, будет собран оперативный состав и намечен план действий. Режиссура была известна, и актеры действовали согласно ей, не отклоняясь ни в ту, ни в иную сторону.

— По некоторым сведениям… — продолжил Чернышев, — на складе, в шкафу, в помещении кассы, находится несколько самопальных рюкзаков. Возможно, именно в одном из таких привезены части расчленнного трупа в Видное…

— Когда их видели? Рюкзаки могли за это время убрать… — прозвучал резонный ответ.

Собеседник делал вид, что не допускает даже мысли, что Чернышев и Гончарова могли проникнуть на склад, а тем более предпринять при этом кое — какие меры.

Он отлично знал свои кадры.

— Очень может быть, что один из рюкзаков засунут под радитор центрального отопления… — предположил Чернышев.

— Это было бы отлично, Виктор…

— Да и еще «Крокодил Гена»! Нет ли его под сиденьем у водилы? По игрушке легче опознать «амбуланс».

Лихой наскок на Медицинский Центр обещал успех. Оба они понимали друг друга, хотя степень риска в будущем была у них разной.

Главное из неписанных правил игры гласило:

«Если провал — вы берете всю вину на себя. Я ничего не знал, ты мне не докладывал…»

Пока еще Крончер все еще не мог вникнуть в причину странных умолчаний.

Чернышев дал ему глотнуть из плоской фляги, которую брал с собой в лес.

— Ну как? — ревниво осведомился он.

Можно было подумать, что содержимое фляги — продукт его, Чернышева, собственного изготовления.

— Перфект! Высший класс!

— Куда мы теперь? — спросила Анастасия.

— Ты с Алексом в гостиницу, — отрывисто бросил Виктор.

Она покраснела. Но он, посмотрев на нее в зеркальце спереди, продолжил:

— Его сейчас нельзя оставлять одного.

— А вы все?

— На службу. До начальства дошло, кажется. Ну, и он тоже руку приложил, — Чернышев усмехнулся и кивнул в сторону сидевшего за рулем приятеля. — Ночью начнут трясти Медицинский Центр. Нам троим там появляться нельзя, да нас и не пошлют. Начальство знает: охранники опознают схода…

Виктор обернулся к Крончеру и Анастасии. Те сидели не шевелясь, словно боясь нарушить замкнувшую их невидимую цепь высокого напряжения. Теперь, когда операция подходила к концу, провода вот — вот должны были разъединиться.

Оставался только небольшой китайский отрезок, именуемый «Чень».

В территориальном отделении милиции стрельба за забором Медицинского Центра «Милосердие, 97» не осталась незамеченной. Первая же машина «ПМГ», подъехавшая к особняку, обнаружила, что дверь контрольно-пропускного пункта прочно заперта. Металлические ворота были тоже закрыты.

Лезть через ворота менты не решились. Им — то было хорошо известно об электронике, которой напичкано рындинское заведение. О нем и без этого уже ходили скверные слухи.

Экмпаж ПМГ вернулся не солоно хлебавши.

Начальник отделения, хоть и с опозданием, поставил, все же, в известность о выстрелах Районное Управление, а то, в свою очередь, дежурного по городу и Региональное Управление по борьбе с организованной преступностью.

Поскольку сообщение поступило в РУОП почти сразу вслед за звонком Чернышева, оно произвело впечатление разорвавшейся бомбы. Старший оперативный состав был немедленно вызван к генералу.

Докладывал его первый заместитель.

— Я уже дал команду обложить Центр: Рындин сейчас — как медведь в берлоге, — расторопный полковник, сразу же взявший инициативу в свои руки, по привычке слегка играл на публику.

Послышались смешки: уж про его страсть к охоте знали все.

— Это очень важно и вот почему…

Он впервые, хотя и в узкой аудитории, упомянул об операции, разработанной им пару недель назад вместе со своим непосредственным шефом из ГУОПа — «Димой».

— Создана специальная группы представителей полиции трех государств для борьбы с преступным оборотом трансплантантов…

Полковник изложил общие мероприятия: перекрытие подходов к Центру, обеспечение прикрытия…

— Мы уже выставили там наряды. Каждого, кто попытается войти или оттуда выйти, будут задерживать и доставлять в штаб проведения операции…