Пьер Вери - Убийство Деда Мороза

— Вы по-прежнему надеетесь ее найти? — прошептал он.

— Кого?

Ризничий поднял палец к небу.

— Спроси у Звезды Пастухов! — сказал он.

— И найдешь Золотую Руку! — закончил маркиз. — Нет, Каппель, я не отказался от поисков Золотой Руки. Я твердо верю, что она здесь, в Мортефоне, в какой-нибудь дыре в стене.

Маркиз все еще чувствовал на себе подозрительный взгляд ризничего. «Что это малый может замышлять?», — спрашивал он себя.

— Пожалуйста, господин де Санта-Клаус… Признаюсь, я начал терять веру в мою ореховую палочку. Я подумал, что, может быть… Если бы вы могли одолжить мне ваш детектор… Я бы хотел попробовать.

— Охотно, Каппель!

Маркиз номер два сунул руку в карман и достал оттуда прибор вроде компаса, который маркиз номер один называл детектором. Ризничий рассыпался в благодарностях, но они не обманули маркиза. В тот момент, когда он достал из кармана детектор, на лице Каппеля мелькнуло выражение легкого удивления, тотчас подавленное.

«Ты, дружок, пытался расставить мне ловушку! — подумал „португальский аристократ“. — Номер не удался! Ладно, ладно!» Он протянул руку:

— Я должен пойти к месье Вилару. Он обещал показать мне некоторые документы местной истории.

Учитель болтал перед мэрией с доктором, полевым стражем и мэром. Последний, завидев маркиза, удалился.

— Похоже, господин Нуаргутт питает ко мне весьма умеренную симпатию, — пошутил маркиз де Санта-Клаус.

Трое мужчин рассмеялись.

— Я думаю, — сказал учитель, — что по мнению господина Нуаргутта вы слегка попахиваете ересью, господин маркиз, если позволите мне такую шутку.

— Ересью?

— Не будем преувеличивать! Я не хочу сказать, что он вас подозревает. Но ваши повадки, ваше продолжительное пребывание в Мортефоне его заинтриговали! Он нам только что признался в этом.

— Короче, он меня подозревает в воровстве, а может, и в убийстве? Мне казалось, он считает виновным Корнюсса.

— Ну, вы перегибаете палку, господин маркиз! Хотя… конечно… наш мэр всегда любил романы. Мы здесь к этому привыкли и не обращаем внимания. Можем поспорить, что после обеда он сменит убеждения и увидит в этом деле скрытый шпионаж.

— Рука Германии! — пошутил Рикоме.

— Германии? Дело о шпионаже? — воскликнул полевой страж. — Но, в самом деле… Этот немец…

— Поговорим серьезно, дорогой господин Вилар. Раз уж вы сами предложили, я бы хотел заглянуть в библиотеку.

— Она не богата, — заметил Рикоме. — Собрана из Жюль Верна, Майн Рида, Уэллса и, конечно же, Эркманн-Шатриана…

Проходя мимо запертой на ключ двери, месье Вилар поежился.

— Он здесь, — сказал он.

— Человек, который…

— Да!

— По-прежнему ничего не известно?

— Ни малейшей догадки относительно того, кто он. Сегодня утром я сообщил его приметы по телефону в Нанси. До сих пор полная тайна!.. Не скрою, я буду рад прибытию полицейских.

— Кстати, мне говорили, что вчера вечером вы были…

— Великолепны… — закончил Рикоме.

— Ну уж, ну уж! — ответил учитель. — Я был… скажем, молод. Увлечение! Подстегивающее возбуждение! Кроме того — я поразмыслил! У каждого своя профессия, не так ли? Сыщики не играют в учителей, учителям нечего воображать себя сыщиками! Задача такого человека, как я, учить детей: б-а-ба. Вчера вечером я вышел из образа. Я в него вернулся. Не будем больше об этом.

Эти слова были произнесены просто. Они отражали действительную скромность. Учитель был симпатичным человеком.

— Тем не менее, вы были великолепны, Вилар! Пусть даже просто своей решительностью. Бедный Нуаргутт показался полным ничтожеством! Ах, если бы вы захотели заняться политикой…

Виркур согласился с этим. Учитель, полупольщенный, полусмущенный, рассмеялся.

— Говорят, он похож на немца? — бросил маркиз.

— Как две капли воды… Хотите посмотреть на него?

Учитель открыл дверь и раздвинул ставни.

Труп лежал на столе, лицом в потолок.

— Этот тип не красавец, — сказал Виркур.

Маркиз де Санта-Клаус медленно обошел вокруг тела. Доктор пальцем показал на горло, где синяки образовали темную, неровную линию.

— Кажется, полиция творит чудеса с отпечатками пальцев, — заметил Вилар.

— Да, но… кожа не сохраняет отпечатки пальцев!..

Маркиз внимательно разглядывал лицо предполагаемого немца, приподнял голову, отпустил, а затем предложил:

— Может быть, теперь пойдем посмотрим книги?

Преподаватель охотно показал во всех подробностях скромные богатства библиотеки. Маркиз отвечал, читал названия, листая том, высказывал мнение об авторе, но мысли его бродили далеко от предмета разговора. Они оставались в холодной пустой комнате, где лежал труп «упавшего с неба».

— О, — заметил он, проводя пальцем по корешкам, — у вас и Шекспир есть!

— Ну да! — отвечал Вилар с оттенком забавной гордости в голосе.

Буря наконец стихла, задохнувшись в собственной ярости.

«Трудновато мне будет выпутаться из этой истории, — размышлял в смущении маркиз де Санта-Клаус. — Дело в том… Черт возьми, дело в том, что я слишком стар! Сорок лет! В общем, старик!» Он разглядывал детей; некоторые стояли задумавшись под козырьками подъездов, другие с криками носились друг за другом. На Банной улице постоянно дежурила какая-нибудь группка ребят на подступах к комнате, снабженной лишь узким слуховым окошком, где Корнюсс проявлял свои пленки. Для них это была черная комната — пресловутая черная комната наказаний. В их воображении она рисовалась полной угрозы, ловушек, населенной всякими тварями цвета плесени. От этой картины мурашки бегали у них по спине…

— Вы видели? — спросила одна из девочек.

Это была Мадлен Небах. Она указала пальцем на слуховое окошко.

— Глаз… Глаз Деда Мороза, которым он все видит… Он смотрел на нас.

Толстощекий малыш расхрабрился:

— Глаз? Ничего он не может видеть, ведь Дед Мороз умер!

— Да? Ладно, ладно, сунь-ка туда свой нос, если ты такой храбрый, толстый бочонок!

— Пфф! Какие дуры эти девчонки! Во-первых, нет там глаза… это шутка!

— Нет, есть. Красный.

— Это не глаз, а лампа. Мой брат Кристоф однажды заглянул в окошко. Мой брат Кристоф ничего не боится. Он увидел кюветы на столе, кучу пузырьков и красную лампу.

Тем не менее малыш потихоньку отодвинулся и прижался к стене, совсем не убежденный собственными словами…

«В подобном деле как раз и нужны такие сыщики, как этот малыш и шестилетняя девочка, — подумал маркиз де Санта-Клаус. — Они бы разобрались! Дед Мороз, Дед с Розгами, Оборотень, Человек с Сумкой и Продавец Песка, Людоед, Матушка Мишель и Папаша Простак, — это их страна! Здесь они среди своих! Ох, до чего грустен возраст разума! И я забыл о Золушке! А, вот как раз и барон. Для прекрасного принца у него что-то озабоченный вид!»