Сергей Смирнов - Всегда начеку

Где-то невдалеке послышалась песня:

Затем из мрака выплыла фигура пьяного человека. Поравнявшись с крыльцом, около угла дома, пьяный взмахнул руками, поскользнулся и, не удержавшись на ногах, упал. Песня оборвалась. Через несколько секунд, грязно ругаясь, понося Советскую власть и большевиков, пьяный попытался подняться, но снова растянулся на земле да так и остался лежать.

Ленкова охватило волнение: клюнет часовой на приманку или не клюнет? Это решало сейчас судьбу его дерзкого замысла.

Часовой «клюнул». То ли он принял пьяного за одного из своих, то ли решил прогнать его отсюда, но, во всяком случае, он не долго раздумывал. Подойдя к лежащему в грязи Василию, он нагнулся над ним. А через мгновение уже свалился без звука от удара Ленкова...

...Большая горница Захватова была полна гостей. За длинным столом, заваленным тарелками со снедью и заставленным бутылками, в дальнем правом углу под образами сидел в белой рубашке сам атаман. Рядом с ним — красавица Маруська, ближайшие дружки Буланова. Все пьяные, потные, раскрасневшиеся от самогона и духоты.

Распахнув ударом ноги дверь, Ленков ворвался в комнату с наганом в руке. Он с первого же взгляда понял, что статный мужчина в белой рубахе — это Буланов. Кого же еще посадят в красный угол, под образа, на самое почетное место? Надо кончать атамана, решил Ленков, с другими будет легче.

— Руки вверх, контра-а! — гаркнул Николай и выстрелил в Буланова.

«Не промазал!» — с радостью подумал он, когда атаман качнулся назад.

Но что это? Отстранив Маруську и опираясь руками о стол, Буланов начал подниматься, точно хотел произнести тост или приветствовать нового гостя. На белой рубашке разлилось кровавое пятно. Все оцепенели, в том числе и Ленков, пораженный огромной физической силой Буланова, сраженного в грудь пулей. Но вот атаман глотнул ртом воздух, в то же мгновение ноги его подкосились, и он ничком грохнулся на стол.

Внезапное вторжение Ленкова и его дерзость ошеломили даже отъявленных головорезов. Они решили, что дом окружен отрядом милиции. Не давая бандитам опомниться, Николай с помощью Некрасовых разоружил и связал пятерых дружков Буланова. Знали бы они, что у него в нагане осталось всего два патрона!

Теперь надо было постараться, чтобы все случившееся осталось в тайне и чтобы притаившиеся в лесу бандиты не узнали ничего. Из дома никто не должен выйти.

— А ну, бандитские прихвостни, сыпь в подполье! Живо! — крикнул Ленков, потрясая наганом.

Гулящих девок точно ветром вынесло из горницы на кухню. За ними, с волчьим взглядом, прошел коренастый Захватов, протрусила, на ходу осеняя себя крестным знамением, его тощая жена. Маруська не спешила. Она взяла стакан, наполненный самогоном, залпом выпила, поцеловала донышко и поднялась. Покачивая крутыми бедрами, подошла к Ленкову и с вызовом бросила:

— А может, мне остаться, а? Люблю смелых мужчин. Ужас как люблю!

— Проходи, шлюха! — отрубил Ленков.

Когда крышка подпола захлопнулась за Маруськой, Ленков с Василием подтянули на крышку сундук с мукой, стоящий на кухне.

— А теперь, Василий, во весь дух скачи в Пучеж. Скажи Петру Степановичу, что подошел самый выгодный момент, чтобы добить банду.

— А я пойду в свою деревню, мужиков подниму, — сказал Михаил Николаевич. — На подмогу.

— Добро! — согласился Ленков. — А я займусь контрой, узнаю, где у них логово.

Растащив в разные стороны четырех бандитов, Ленков взял лампу и вывел пятого, одетого в офицерский мундир, в сарай, где стояли оседланные кони булановцев.

— Вот что, контра, интересуюсь местом расположения вашей банды.

— А ты кто такой, что осмеливаешься задавать вопросы офицеру русской армии?

— Офицер русской армии! — презрительно повторил Ленков. — Ах, ваше благородие, виноват! Какое ты, гад, благородие, бандит ты, белогвардейская сволочь! Вот ты кто, ваше благородие. А вопросы задаю потому, что я милиционер, представитель...

Неожиданно бандит плюнул в лицо Ленкову. Николай Павлович отшатнулся назад, точно его ударили хлыстом. Схватился за рукоятку нагана, но через секунду опустил ее. Медленно провел рукавом по лицу. Гневно сверкнули глаза:

— Нет, пулю я на тебя не потрачу, не бойся, и не зарублю, хотя мог бы. Тебя советский суд судить будет, сполна ответишь. Ну говори! А не скажешь — прикончу, пускай потом под трибунал пойду. Считаю до трех. Раз... Два... Одну секунду осталось тебе жить, — и Ленков поднял наган. — Говори, где логово вашей банды?

— Э-э... в лесу.

— Знаю, что в лесу. Как проехать? Где дорога?

— От Лужинок надо ехать на Кондаурово. Проехав версты три, до спиленного дуба, свернуть направо. Еще две версты до оврага. Там — влево, по оврагу, не более версты...

— Хорошо, живи пока, гад, но если соврал — сей же момент в расход пущу, — пообещал Николай.

Втащив первого бандита в дом, он выволок в сени другого.

— Твой дружок указал мне место расположения вашей банды. Хочу проверить, не соврал ли. Рассказывай, как проехать в логово?

— Дорогу на Кондаурово знаешь?

— Найду.

— Так, значит, по ней версты три, не более. Там будет спиленный дуб — примета, значит. Поворачивай направо и дуй до оврага. От него, значит, подавайся влево...

— Ясно! — перебил Ленков. — Сколько там ваших?

— Да человек двадцать пять наберется.

Вернувшись с грабителем в горницу, Ленков устало опустился на лавку. «Ну, кажется, все в ажуре», — сказал он себе, медленно скользя взглядом по столу, уставленному едой.

Тут и жареное мясо, пироги, рыба, грибы, а самогону-то!

Николай уже забыл, когда он в последний раз ел мясо и вообще наедался досыта. Кажется, один съел бы все, что сейчас на столе... Но негоже ему, красному милиционеру, подбирать объедки с бандитского стола. Нет, он готов еще пять лет одну картошку жевать, лишь бы всю контру побыстрее вывести, разбить беляков. Табак — другое дело, это, можно сказать, военный трофей. Он для дела нужен, чтобы не заснуть. А который сейчас час?

Ленков приподнял занавеску на окне. Ветер утих. Да и дождь вроде бы перестал. Свернул цигарку, прикурил от лампы, затянулся. «Василий, конечно, уже в городе. Часа через два прискачут. Как раз. Нагрянем в логово на рассвете».

Неожиданно до ушей Ленкова донеслись глухие удары. Да, кто-то стучит в наружную дверь. Вытащив из-за пояса наган, Николай шагнул в сени, подошел к двери, запертой на деревянный засов.

— Кто там? Негромко донеслось:

— Это я, Иван Игнатенко.

— Чего тебе надо? — сердито спросил Ленков.

— Видишь ли, добрый человек, Захватов с Маруськой только что к булановцам поскакали. Уходи, пока не поздно.

— Врешь, гадина! — гневно вскрикнул Ленков. — Шпарь-ка с крыльца, а не то пуля продырявит твою башку.