Джон Берли - Уайклифф разрывает паутину

— В Хильде было что-то извращенное, это несомненно. А когда молоденькая девушка понимает, какую власть она имеет над мужчинами, но не умеет различать подспудных опасностей… — Она прервалась, и, к огромному удивлению Уайклиффа, из глаз ее полились по бледным щекам слезы. — Извините… Мне бы хотелось быть уверенной, что я правильно поступила.

— Можете в этом быть уверены абсолютно. Нам необходимо знать все факты, а уж разобраться в них мы сумеем.

— Я очень надеюсь, что сумеете. Ради всех нас.

— Еще только один вопрос, мисс Клемо. Та фигура, что вы видели в тумане. Вы в самом деле думаете, что это был Берти?

Она ответила не сразу:

— Я не знаю, что вам сказать. Это мог быть он, а мог быть любой другой мужчина. Я почти не разглядела…

— Хорошо, — перебил Уайклифф. — Мне кажется, теперь нужно сообщить всем, что вы у нас были.

— Но я как раз не хотела этого! Я думала, что просто приду к вам и… Отец Доул заверил меня, что вы не станете…

— Не хочу вас пугать, мисс Клемо, — снова перебил ее Уайклифф, — но если тот, кого вы видели, узнает, что вы уже побывали в полиции, ему не будет смысла… что-нибудь против вас замышлять.

— А он мог бы пойти на это? — спросила она взволнованно.

— Необходимо сделать все, чтобы этого не случилось. Желаете дать письменные показания?

Она подняла на него усталый и испуганный взгляд.

— Наверное, мне нужно это сделать.

— В таком случае, с вашего позволения, мы позвоним вам домой и сообщим, что вы задерживаетесь, поскольку излагаете свои показания на бумаге.

Она заметно нервничала, но все же кивнула:

— Если вы считаете, что так будет лучше…

— И вот еще что. Не пора ли сказать Джеймсу правду о том, что произошло много лет назад, когда вы жили на ферме Трегеллес?

Она покраснела, как школьница.

— Я уже все рассказала ему… Сегодня утром, — она говорила тихо, только что не шептала. — Он очень расстроился и затаил на меня обиду.

— Тем не менее, я полагаю, вы правильно сделали, что признались. А сейчас мисс Лэйн проведет вас в соседнее помещение и даст все необходимое, чтобы вы смогли записать свои показания. Не забудьте в конце поставить подпись. Домой мы вас доставим.

— Хотите чаю или кофе?

— Кофе, пожалуйста, — кивнула Эстер.

Люси увела ее, и Уайклифф остался один на один со своими мыслями. Он нередко огорчался, замечая, сколь печальна жизнь вокруг него, особенно судьбы женщин. В какой-то степени Эстер и Джейн Рул были очень похожи — они обе принадлежали к той категории женщин, которые либо так и не открыли в себе сексуальности, либо совершенно разочаровались в ней, потому что любое их влечение всегда оставалось безответным.

Чувствуя беспокойство, он спутался вниз. Смешанная группа из сыщиков и констеблей прилежно трудилась за компьютерами, закладывая в память кусочки жизней людей, некоторые из которых никогда не слышали о Хильде Клемо, пока ее имя не попало в выпуски теленовостей. Керси стоял у витрины и смотрел сквозь нее на улицу поверх коричневой бумаги, которой закрыли нижнюю часть стекла, чтобы отгородиться от любопытных взглядов снаружи. Порывистый ветер терзал завесу дождя над серой поверхностью моря и над блестящими серыми крышами тесно лепившихся друг к другу домов. Это был уже не игрушечный рыбацкий поселок, приманка для туристов; странным образом городок сейчас вернул себе истинный облик и чувство собственного достоинства.

— Мне только что позвонила старшая медсестра из городской больницы в Труро, — сказал Керси. — Один из тамошних пациентов полагает, что видел Хильду Клемо в субботу днем поблизости от Трегеллеса. Он часто приезжает сюда порыбачить с берега и направлялся к давно облюбованному тихому местечку у Пэбиер Пойнт. Вероятно, нам следует кого-то послать к нему.

— Как он оказался в больнице?

— Дорожно-транспортное происшествие в воскресенье вечером. Он влетел на своей машине в изгородь и сильно поранился. Только нынче утром немного оправился и узнал новости.

— Да, отправь туда кого-нибудь. Пусть поедет Люси, когда закончит дела наверху.

Уайклифф повернулся к Поттеру, возле которого, как обычно, на краешке стола стояла большая чашка с чаем.

— Поищи в телефонном справочнике даму по фамилии Мелвилл-Трис. Может начинаться с «достопочтенная миссис», если только она еще жива. Последний известный адрес — Аллестон Мэйнор.

— Простите, что вмешиваюсь, сэр, — сказал вдруг констебль Ричардс, один из местных полицейских, — но я знаю очень старую женщину, чья фамилия как раз Мелвилл-Трис. Она живет вместе с дочерью на Хелиган-Уэй в трех километрах от городка. Дом называется Стэнли Хаус. Мне помнится, что прежде она сама или ее семья владела Аллестон Мэйнор.

Почти тут же Поттер нашел искомое в телефонной книге:

— Вот она, сэр. «Мелвилл-Трис, достопочтенная миссис М., Стэнли Хаус…»

— Попробуй поговорить с ней по телефону и спроси, сможет ли она повидаться со мной через полчаса.

Ответ был получен положительный.

Уайклифф взял себе в водители констебля Ричардса — розовощекого юнца, которому, казалось, самое место было еще на школьной скамье. Полиция стремительно молодеет, черт побери!

— И давно служишь, Ричардс?

— Три года, сэр. Мне двадцать два.

Двадцать два. В этом возрасте Уайклифф уже пять лет ухаживал за Хелен, и они собирались пожениться.

— Женат?

— Планирую это дело на будущий год, сэр.

Стэнли Хаус оказался малопривлекательным прямоугольным строением без всяких архитектурных излишеств. Построил его, должно быть, какой-нибудь твердолобый корнуоллец, разбогатевший на глиноземе, цинке или меди еще в начале прошлого столетия. Вдоль фасада была устроена терраса с балюстрадой, выходившая на поросшую рододендронами лужайку, по периметру которой были высажены деревья. Когда хозяин стоял на террасе и оглядывал свои владения, у него наверняка возникало ощущение, что жизнь прожита не зря. Но теперь ни о нем самом, ни о его семье и памяти не осталось.

— Чем могу быть вам полезна, старший инспектор?

Для своих восьмидесяти восьми лет достопочтенная миссис Мелвилл-Трис была невероятно осаниста и подвижна до бойкости. Голос звучал чуть надтреснуто, но дикции ее была свойственна та точность и четкость, что отличают людей из самых верхов общества.

Уайклифф объяснил цель своего визита в надежде, что старая леди окажется столь же снисходительной, сколь она была корректна.

— Видите ли, мистер Уайклифф, наш прежний дом в Аллестон Мэйнор был разрушен неприятельской авиацией во время войны. Это случилось при одном из ночных налетов на Плимут. Как нам рассказывали, немецкий бомбардировщик попал под атаку наших истребителей и вынужден был сбросить бомбы наугад. Одна из них упала во двор позади нашего дома. Задняя стена была разрушена напрочь, но фасад уцелел. Тем не менее архитекторы отсоветовали мне заниматься ремонтом, сказали, что дом нужно отстраивать заново, о чем не могло быть и речи. Впрочем, старый дом так или иначе был для нас слишком велик.