Анатолий Степанов - Привал странников

— Сейчас бабы местные с цветами будут. Ты останови, Галина.

Бабы были всякие: с огурцами, с помидорами и с цветами, конечно. Галина остановила. Смирнов долго прицеливался, долго приценивался. У интеллигентной старушки купил букет роз и вернулся на свое место.

— Тебе, Галина. За храбрость.

— Спасибо. — Галочка взяла букет, наклонилась к розово-алым цветам, вдохнула их запах. Еще раз сказала: — Спасибо, Александр Иванович, вы настоящий рыцарь!

— Мы когда-нибудь поедем?! — подал недовольный голос Казарян, и Алик, тоже проснувшийся, подал голос:

— И орут, и орут!

— Эх вы, представители творческой интеллигенции! — огорчилась за всю творческую интеллигенцию Галочка и сказала уже одному Казаряну: — Раз до рыцаря не доросли, оставайтесь пажом. Будете букет держать.

Казарян взял букет и от растерянности понюхал. Поехали.

К Москве их снова убаюкало. Не спал один Смирнов. Путепровод у Северянина, ВДНХ, Рижский вокзал. У перекрестка проспекта Мира с Садовым встали вслед за троллейбусом. И, как открылся зеленый, Галочка, привыкшая за долгий день ехать по прямой, рванула вслед за муниципальным транспортом. Прямо на Сретенку, улицу с односторонним встречным движением. Неизвестно от чего, скорее всего от интуитивного ужаса, первым проснулся Казарян и взревел:

— Куда, куда?!!

Но было поздно — они ехали по Сретенке.

— Быстро, Галочка, направо, в переулок, — приказал Смирнов, и они покатились вниз. — Теперь еще раз направо и во двор. Стоп. Ты молодец, Галочка.

Казаряновская "восьмерка" стояла с выключенным мотором. Милицейских свистков не было слышно.

— Такой уж молодец, что прямо деваться некуда! — уже успокоенный Казарян сказал это всего лишь с легкой укоризной. Смирнов хлопнул его сзади по плечу:

— Дурашка, она гениально отрубила хвост!

— А был? — быстро спросил Казарян.

— На Ярославском ждали. У поворота на Алькину дачу. Оттуда и повели.

— Ребята, вы о чем? — спросил окончательно проснувшийся Алик.

— О том, дорогой товарищ Спиридонов, — ответил Смирнов, — что игроки той команды знают, где находится твоя дача. Поэтому и хвостом за нами не последовали в безмашинные места. Откуда знают — вот вопрос.

— Ничего не понял, — признался Алик.

— После поймешь, — прекратил Алькину болтовню Казарян. — Саня, зачем им так пристально за тобой следить?

— Контакты контролируют. А у меня сегодня никаких контактов. Галочка, вези нас домой.

Осторожно, еще опасаясь милиции, выехали на бульвары. Неторопливо доехали до Алькиного дома. Вылезли все — прощаться.

— Мы с Галочкой — в Дом кино, поужинать, — сообщил Казарян, — а часов в одиннадцать я вам позвоню.

Так и расстались. Алик и Смирнов пошли домой, а Казарян с Галочкой поехали в Дом кино.

Не соврал Казарян, ровно в одиннадцать позвонил. И не просто так — с новостями:

— Я, Санек, совместил приятное с полезным. Бармен твой, Денис, в нашем ресторане гулять изволил.

— Ты его щупал?

— Зачем же молодому человеку вечер портить. Но главное не в этом, Саня. Главное, в какой компании гулял. Занятная компания… Если б надо было, я, конечно, этого Дениса за пищик пощупал. Но больно компашка перспективная. Думаю с нее начать.

— Завтра утром, — посоветовал Смирнов.

— Или днем. Или вечером. А в общем, с тобой надо посоветоваться.

И короткие гудки — конец разговору.

Творческие работники и пенсионеры спят до упора — пока не выспятся. Так делали и Смирнов с Аликом. Но довести до конца это дело им не дал телефонный звонок.

— Ромка, что ли? — догадался криком из кабинета Смирнов.

— Сейчас узнаем, — пообещал из спальни Алик и босиком пошлепал к телефону. Помолчал немного, сняв трубку, потом сказал недоуменно:

— Саня, тебя.

— Здравствуйте, Александр Иванович! — раздался в трубке молодой жизнеутверждающий голос. — Это Леонид Махов беспокоит. Мне бы повидаться с вами надо.

— Чудеса! А я сегодня собирался тебе звонить, просить рандеву.

— Так я приеду?

— Обязательно! Когда будешь?

— Через пятьдесят минут.

— Прелестно. К завтраку поспеешь. — Смирнов положил трубку.

— Ты хочешь поведать милиции о субботнем происшествии? — тихо поинтересовался Алик, почесывая голое толстое пузо.

— Нет, Алька. Пока нет.

— По-моему, правильно, — успокоился Алик. — Пойду под душик, а потом завтрак готовить. Милиционера кормить.

Ровно через пятьдесят минут прибыл лощеный, одетый с иголочки капитан Махов, очень похожий на артиста Абдулова. Но и старички к этому времени были ничего себе: умыты, бриты, приодеты с позволительной для старичков шикарной небрежностью.

Уселись, естественно, на кухне, и с неожиданной жадностью — все трое — набросились на пищу. Первым опомнился Махов, смущенно признавшись:

— Я сегодня позавтракать не успел.

— Ты не стесняйся, ты рубай! — приободрил его Смирнов, продолжая рубать. Замели все: огурцы, помидоры, жареную колбасу, макароны. На чае сбавили темп и приступили к разговору.

— Я с вами, Александр Иванович, посоветоваться хочу, — начал Махов и оглянулся на Алика.

— Чай допью и уйду, — пообещал ему тот.

— Да вы не мешаете, я из вежливости, только из вежливости, — заверил его Махов. — Просто боюсь, что вам это будет неинтересно.

— Может, и интересно, но я ухожу. — Алик допил чай и поднялся. Махов, понаблюдав за тем, как уходит Алик, встал, прикрыл дверь и начал:

— У меня сомнения, Александр Иванович…

— Сомнения — это хорошо, — перебил его Смирнов. — Еще чаю хочешь?

— Если можно, — обиженно выразил желание еще попить чайку Леонид Махов. Смирнов налил ему покрепче и посоветовал:

— Пей и не торопись. — Сам свой чай допил, как водку, и стал смотреть, как элегантно обращается с чашкой Махов. Без звука поставив чашку на блюдце, Махов укорил Смирнова:

— Вот вы перебили, Александр Иванович, и не знаю теперь, с чего начать.

— Раз не знаешь, значит, действительно сомневаешься. Давай с конца, с результата.

— Взял я этого остоженского наркотического супербосса. Вчера с поличным.

— Ну и что это такое?

— Гнида, — коротко охарактеризовал наркобосса Махов. И признался: Особой моей заслуги тут нет. Шел по трындинской схеме. Просто Трындин не имел права давить свидетелей, а я в связи с находкой тайника такое право имел. Ну и, естественно, придавил слегка. А наркоманы, когда не в кураже, — материал податливый.

— Поздравляю.

— Еще не все, Александр Иванович. Поляков этот признался, что тайник на крыше — его.

— Вон как чистенько у тебя все получается!

— Чистенько, да не совсем. Товар, что при нем был, когда его брали, с московской базы аптекоуправления. Там у него единственный канал — два грузчика, щипавшие по самой малости. Товар же из тайника областной базы. А Поляков не знал об этом: очень подробно мне рассказывал, как он копил понемногу этот запасец за счет поступлений с московской.