Рауль Мир-Хайдаров - Из Касабланки морем

Он внимательно вгляделся в лица окружавших его людей и увидел на них уже не испуг, а интерес и надежду. И гораздо увереннее продолжал:

-- А сейчас тех, кто умеет держать в руках топор и пилу -- попрошу в одну сторону, тех, кто хоть однажды сложил себе сарай или печку,-- в другую. Тем, кто помоложе и у кого силенок побольше, ну и кому как следует заработать нужно,-- рекомендую идти в бетонщики. Самая тяжелая и почетная работа, будете ударной силой. Может, слышали: бетон -- хлеб стройки! Тут уж учеба самая простая -- не разгибай спины.

Заработать нужно было каждому, и из подавшихся в плотники и каменщики кое-кто переметнулся к бетонщикам. Но Атаулин остановил это движение.

-- Не спешите, везде будет возможность заработать, это я вам обещаю. Только работать научитесь. Зарплата будет зависеть только от вас -- что заработаете, то и получите.

Он почувствовал, что молчание рабочих стало напряженным, и понял, что темы коснулся больной. Сказал уверенно:

-- На нашей стройке, если удастся организовать дело так, чтобы одна бригада не простаивала по вине другой, заработки будут хорошие. Вижу, пришли вы не на один день, вкалывать будете до последнего, пока не въедут сюда, где мы сейчас стоим, машины с зерном. Так что, считайте, с этого месяца у вас будет приличный заработок. Но главное, мне кажется, чтобы дома у каждого из вас почувствовали, что вы стоящим делом заняты.

Он замолчал, и люди стали оживленно обсуждать услышанное.

Мансур стоял, не менее взволнованный, чем окружавшие его рабочие, и понимал, что никто не давал ему таких полномочий -- устраивать "ликбез", тем более обещать заработки, пока дело не сдвинулось с мертвой точки. Но понимал он и другое: он здесь в ответе и за элеватор, и за людей, которых должен был и направить, и окрылить. Толпа не расходилась, и вдруг из группы "бетонщиков" вышел его сосед по дому, дядя Саша Вуккерт, отец многочисленной семьи.

-- Ты, Мансур, уж больно напугал нас ученьем. Ученье ученью рознь. Учиться работать мы будем -- такая грамота каждому из нас по плечу. Ты говоришь, научат нас ремеслу приезжие, а я думаю, и среди своих, если хорошо поискать, найдутся люди, знающие толк в строительстве. Я вот в войну в Челябинске завод строил, сварочное и арматурное дело знаю. Да и кладке могу поучить, не забыл еще. А если и зарплата будет, как ты говоришь, подходящая, мы в долгу не останемся. Правильно я говорю, мужики?-- дядя Саша повернулся к землякам.

-- Да чего уж там, не сомневайтесь, не подведем, -- взволнованно, вразнобой поддержали собравшиеся.

...Им навстречу, и слева, и справа, параллельным курсом, шли и шли величественные, как айсберги, нарядные теплоходы под разными флагами, и ветер доносил с некоторых палуб веселую музыку -- у каждого свое расписание, свой порядок на корабле. "Тесно стало и на земле, и на воде, и в воздухе, да и в космосе уже, наверное..."-- почему-то подумал вдруг Атаулин. Но мысль о вселенских проблемах не перебила его дум об Аксае, где двадцать три года назад он строил элеватор...

Когда через два года Атаулин сдал государственной комиссии свой первый в жизни объект и, несмотря на молодость, круто пошел вверх по служебной лестнице, к нему стали обращаться с просьбой поделиться опытом -- как это удалось раньше нормативного срока построить элеватор в степи, вдали от железной дороги, да еще и не привлекая командированных рабочих, что ложится тяжелым бременем на себестоимость объекта; как ему удалось не только уложиться в сметную стоимость, но и сократить ее, тогда как даже уложиться в первоначальную стоимость -- явление для нашего строительства редчайшее. А на его типовом элеваторе, какие повсеместно строятся в стране, был установлен рекорд: по срокам, стоимости и по качеству. Всесоюзный трест "Элеватормельстрой" выпустил тогда сразу специальный информационный бюллетень для республиканских организаций, где были запечатлены на снимках не только готовый элеватор, но и многие этапы работ,-- пригодились работы фотографа местной газеты, частенько наведывавшегося на ударные стройки района. А Атаулин рассказал о технико-экономических, экономических показателях, рационализаторских предложениях, внедренных в ходе строительства, описал с экономическими выкладками работу самой большой комплексной бригады Вуккерта, на долю которой приходилась треть выполненных работ. Бригаде же принадлежала и половина всех изобретений и рационализаторских предложений. Да, работали тогда думая...

В том же бюллетене были и снимки известных бригадиров, ударников, не было только фотографии самого Атаулина. Наверное, начальство полагало, что не стоит афишировать, как вчерашний выпускник продемонстрировал не только инженерный талант, но и административную хватку. Но Атаулин не обиделся, решив, что его время еще впереди, да и к бюллетеню отнесся скептически.

Но все это было потом, казалось на бумаге четким, убедительным, цифры, показатели и темпы просто ошеломляли, а в жизни было все совсем непросто и не так парадно. Ведь ему тогда было всего лишь двадцать два, и элеватор был в его жизни первой стройкой.

Как только закончили с "нулевкой", то есть поднялись из фундаментов, он ощутил, что дело пошло и идет по какому-то скоростному графику, если сравнить со строительством в Нагорном.

Атаулин в душе был уверен, что чужой опыт нельзя внедрять повсеместно, разве что по мелочам и что-нибудь явное, очевидное, а в целом -- никогда. Тогда молодым умом он понял для себя, что нужно не чужой опыт внедрять, а растить, поддерживать людей, способных создать свой. Может, оттого у него каждый бригадир относился к делу с такой ответственностью, какой иногда не обнаружишь у человека, облеченного властью. У него и табельщица Мария Николаевна Яблуновская "владела" общей картиной строительства настолько, что он мог доверяться ей, как "телевизору"-- все она знала, помнила, могла предсказать. По мышлению, энергии, хватке она была создана для такого живого, кипучего дела, как строительство. А что важнее, чем человек на своем месте! Вот такие люди "на своем месте" были у него на каждом мало-мальски важном участке,-- а в большом деле мелочей нет. Попадется непутевый сантехник -- а он один по штату на участке--оставит вдруг по нерадивости на один день стройку без воды -- и простоят без дела почти триста человек, и полетят планы на неделю, на месяц. А слесарем-водопроводчиком был на участке Геннадий Александрович Кужелев, фронтовик. И ни разу за два года у них перебоев с водой не было, а там, где велись бетонные работы, она шла рекой. Начальство в Нагорном заинтересовалось Кужелевым, и, считай, работал Геннадий Александрович на два элеватора за одну зарплату, но Атаулин не обижал его в деньгах, понимал, что лучше платить одному специалисту, чем трем никчемным работникам.