Даниэль де Труа - Псевдоним(б). В поисках Шекспира

Слова звучали четко и ясно. Анна жестикулировала плавно и выразительно, одной рукой старательно придерживая тогу, чтобы не обнажалась грудь. Латынь всё звучала и звучала, а Уилл преисполнялся благоговением. Он упал на колени и слушал, воздев руки и открыв рот…

Утром он проснулся поздно и не мог вспомнить, ни чем закончился сон, ни слов из речи Цицерона, хотя в грамматической школе его заставляли ее учить наизусть.

Уилл позвал Энди позавтракать, чего раньше никогда не делал. Юноша за одним столом с Шакспером чувствовал себя очень неуютно. Он понял, что хозяин станет расспрашивать о результатах слежки за Саутгемптоном, а сказать толком было нечего. Ну проследил он его до дома, и что? Этого хозяину явно было мало. Поэтому он старательно, но не очень жадно, ел, знал уже, что хозяин скуповат и всякий лишний кусок ставит ему, как он говорит, в дебет.

– Да, Энди, дебет тебе, – прервал молчание Уилл, как только утолил внезапно проснувшийся голод.

«Что это со мной? Обычно никогда утром есть не хочется, а тут?… – удивлялся Шакспер. – Надо же!»

– За что дебет, хозяин? Я ж стараюсь.

– Ты стараться будешь до второго пришествия.

– Что же мне делать, если он или в своей загородной усадьбе сидит, или дома. А ездит он повсюду в карете со слугами – не подступиться. Я даже не видел, чтобы он из нее выходил.

– А дома он с кем сидит? С женой?

– Хозяин, ну как же я узнаю, с кем он дома сидит? У его дома вон забор какой!

– Какой? А ты перелезь!

– Так там собаки. Да и слуги везде шастают. Тут же и мне конец, и вашему заданию!

– Да, ты прав, действовать нужно с умом. Но вот что, с этим графом сделаем перерыв. А ты пока что сгоняешь в Стратфорд, посмотришь, как там моя жена поживает.

– То есть весточку ей передать?

– Нет, никакой весточки. И вообще чтобы она и не подозревала, что я тебя прислал. А ты вот что… ты за ней последи. Что да как…

– А что надо узнать-то?

– Сам увидишь. Разберешься. Не маленький уже. Возьми еды с собой – кредит тебе. И иди.

– А как я ее дом-то найду?

– Да там тебе всякий скажет. Спроси дом Уильяма Шакспера.

– Так вы же Шекспир…

– Не твое дело, Шекспир и Шакспер – это одно и то же. Лондонское произношение. Они здесь правильно не умеют имена произносить. Пошел уже.

– Уже ушел, хозяин, – поклонился Энди.

– И без результата не возвращайся! А то дебет тебе будет!

– Не надо дебета, хозяин… Все в лучшем виде будет сделано.

Все сделано в лучшем виде. Объект прошел через НЛП-304. Результат достигнут с первого раза. Объект легко поддается воздействию методик и вошел в первое метасостояние. Объект свято верит в необходимость активизации работы фонда ПШ и будет голосовать за выплату всей денежной суммы за открытие. Агент считает, что самостоятельно принял это решение вопреки тому, что его убеждали в обратном. В случае необходимости с ним может быть проведен дополнительный сеанс. И.

Настроение у Олега Романова поднялось, как только он прочитал это послание. Письмо пришло от Ирины по сети TOR, которая скрывала IP-адреса компьютеров, с использованием специальной программы кодирования электронной почты да вдобавок было зашифровано. Олег тут же запустил еще одну программу, которая удаляла файлы с жесткого диска компьютера, чтобы не осталось и следа от прочитанного им сообщения.

Романов сварил кофе, от которого Александр никогда не отказывался, и зашел к нему в комнату. В номере, даже двухкомнатном, ютиться больше не хотелось, но оставлять Александра одного, а самому жить в соседнем, было небезопасно и не потому, что он мог снова сбежать. Нет, контакт был полностью восстановлен. Но после истории с убийством Питера Олег перестраховывался. Поэтому они сняли на неделю трехкомнатные апартаменты в «Miami Sunny Isles». Это было и дешевле – всего две тысячи долларов в неделю за двоих, – и не требовало регистрации, что является большим плюсом, если вас ищут. Александр целыми днями сидел за компьютером, а Олег лишь изредка заходил к нему в комнату, узнать, как продвигается исследование.

Александр с удовольствием сделал большой глоток:

– Кофе ты варишь просто божественный.

– Я рад, что тебе нравится. Никакого секрета: хорошая вода, хороший кофе и корица… Ну ладно, вернемся к нашим баранам. – Олег хихикнул. – Хотя один из них, как выясняется, совсем не баран. Так ты утверждаешь, что граф зашифровал свою подпись? И эта подпись якобы цифровая?

– Ну, естественно, не в современном понимании этого термина… Я полагаю, что он использовал целую систему подписей. Во-первых, анаграмма на странице оглавления; во-вторых, портреты на обороте титульной гравюры. Вернее, водяные знаки, которые видны только с обратной стороны. Мы с тобой этим сейчас как раз занимаемся. Кстати, когда мы наконец сможем увидеть книгу?

– Заявка еще обрабатывается. В четверг обещали дать ответ.

– Чертовы бюрократы! Хуже, чем в России.

– Если бы сразу взяли письмо из университета, было бы быстрей…

– Если бы ты не устроил стрельбу, не пришлось бы бежать из Англии.

– Если бы не убежали, может, уже и некому было бы исследование заканчивать… Да ладно, хватить цепляться. Оба хороши… Надеюсь, мы от них оторвались.

– А мне кажется, нас найти – раз плюнуть.

– Вот поэтому я и не мешаю тебе работать. Теперь это уже вопрос времени – кто быстрее. Ну так вернемся к Шекспиру.

– Хорошо. Система подписей в Первом Фолио такая. Во-первых, анаграмма на странице с содержанием; во-вторых, портрет на обороте титула; в-третьих, колонцифра на последней странице – девятьсот девяносто три. Для чего портрет, и имеет ли он прямое отношение к автору, мы пока не знаем. За тем и приехали, чтобы узнать. Но в любом случае, портрет – это намек на автора.

– Получается подпись трех видов: буквенная, цифровая и иконографическая. С анаграммой понятно. Она слишком проста, чтобы кого-то убедить, а с цифровой подписью, наоборот, все сложно, так ведь?

– Да, это случай, так сказать, нецелевого использования кодовых таблиц. Помнишь, мы в Париже видели книгу шифров, она и сейчас, кстати, популярна. Там этих таблиц видимо-невидимо. Есть и та, которая подходит к нашему числу. Ну ты понимаешь, что такое простейшее шифрование. Есть исходный текст, состоящий из букв. По таблице каждая буква получает числовое значение. Это и есть код. Буквенный текст записывается цифрами – кодируется. Кто не знает кода, никогда не прочитает. Кто знает, расшифрует и восстановит исходный текст.

– Да, всё правильно, этот же принцип используется в работе компьютера.

– Точно. Но в Первом Фолио цифр почти нет, поэтому все, кто пытается найти следы автора в Первом Фолио, ищут эти цифры в буквах, то есть пытаются получить какие-то цифры из разных кусков текстов. Вместо кодовых цифр – кодовое сочетание букв. Тут бэконианцы очень преуспели, накопали разных расшифровок. Но результаты крайне неоднозначны, я бы сказал, математически неубедительны.