Даниэль де Труа - Псевдоним(б). В поисках Шекспира

Потом Томас Харриот рассказывал удивительные вещи о том, что на небе нет никакого Бога, а есть только планеты и солнце. В подтверждение его слов все пошли в галерею, где сэр Уолтер достал телескоп – огромную подзорную трубу, – в который все стали разглядывать звезды и луну, благо погода была безоблачная. На луне Уилл своими глазами увидел горы и узнал, что там тоже живут люди. Потом Марло ругал Священное Писание: мол, это все сказки для маленьких детей и дураков, что никакого непорочного зачатия не бывает, а залететь жена без мужа может только от соседа. Потом он тоже читал стихи. Следом за ним эстафету перехватил сэр Уолтер, а потом постоянно кашлявший Роберт Грин. Шакспер потерял нить разговора и счет времени. Все много пили и курили, так что у Уилла голова пошла кругом. А потом, уже глубокой ночью, Марло с Джорджем Чепмэном собрались в трактир к девицам.

– Да, кстати, это мой приятель, Уильям Шекспир, – вдруг перед самым уходом решил его представить Кит. – Он пишет драмы и стихи. Вы смотрели «Генриха VI»? Так это его рук дело.

– Да это не я, – стал оправдываться Уилл.

– А ну-ка прочти что-нибудь? – потребовал совсем пьяный Грин.

– Не знаю я никаких стихов, я просто в театре служу.

– А я думаю: где я тебя видел? – не унимался Грин. – Я видел тебя перед театром Бербеджа! Ты лошадей сторожил!

Уильям смутился, а Марло посмотрел на него с нескрываемым удивлением.

– В театре людей мало, приходится делать всё самому, и на сцену выходить тоже.

– Так это твои пьесы ставят на театре вместо моих? Вместо пьес Кита?

– Это какая-то ошибка, – пытался протестовать Уилл.

– Так ты еще, пожалуй, у кого-то их переписываешь, конюх, – не унимался не на шутку распалившийся Грин, – у нас хлеб отбиваешь, а сам, как я посмотрю, и двух слов связать не можешь! Да и говоришь с деревенским акцентом, тоже мне, драмодел! А ну читай давай!

– Да что ты к нему пристал, – вступился за Уильяма Марло, – пойдемте лучше в «Кабана», девчонки уже заждались, да и хозяину пора дать покой.

Никакого тебе покоя с этими мобильными телефонами не будет! Александр схватил трубку. Номер на экране не определился.

– Алло! Я слушаю.

– Ну слава богу, вы живы. А то я уже и вправду начал волноваться. Телефон неделю не отвечает, – раздался спокойный голос Эдуарда.

– Разрядился.

– Я так и понял – судя по тому, что компьютер у вас включен дни и ночи напролет. Работаете?

– С чего вы решили?

– Александр, я не устаю вам повторять, что информация – это моя профессия. Хочу вас предупредить. Не вздумайте приехать домой. Они ждут вас в вашей квартире.

– Я не знаю, кто это «они». Но кто-то прислал мне e-mail с адреса Christopher_Marlowe@gmail.com, а потом этот Christopher_Marlowe вышел со мной на связь по скайпу и показал мне мою квартиру.

– Это очень плохо. Значит, они как-то узнали ваш IP-адрес. Теперь они вас найдут. Это дело техники. И потом, прошла уже неделя, у вас на размышления осталась еще одна. Хорошо, конечно, что вы стали работать, но я бы хотел, чтобы вы работали на нас. Через неделю я улетаю и оставляю вас с ними один на один. Удачи!

– Ну и черт с тобой! – крикнул Александр в уже не подававшую признаков жизни телефонную трубку. Проклятый телефон! Как без него хорошо работалось!

Он снова открыл компьютер.

В мае 1593 года в Лондоне начались массовые столкновения между католиками и протестантами. В городе распространялись сатирические листки с памфлетами против рабочих-иммигрантов из Фландрии. Тайный совет искал авторов провокационных воззваний среди лондонской литературной богемы. Одна из сатир называлась «Обвинение Голландской церкви», была написана белыми стихами и подписана «Тамерлан». Все указывало на Марло. Были произведены обыски, в том числе на квартире драматурга Томаса Кида, друга Марло. Среди его бумаг обнаружились документы, содержащие еретические высказывания: отрицание Божественной сущности Христа, сомнения в существовании Господа, – и в том числе черновики сатиры. Кида бросили в «Звездную палату», и под пытками он признался, что это документы Марло, а у него они оказались случайно: дело в том, что они два года назад жили с Марло в одной квартире и работали на Фердинанда Стэнли, графа Дерби. 18 мая 1593 года Тайным советом был подписан приказ об аресте Марло. 20 мая поэта, гостившего в поместье Скедбери (графство Кент), что у своего друга Томаса Уолсингема (кузена Френсиса Уолсингема, три года тому назад умершего шефа английской разведки), вызвали на заседание Тайного совета. Но как это ни удивительно, Марло не арестовали, а всего лишь взяли подписку о невыезде. Поэт каждый день должен был отмечаться в канцелярии Тайного совета до тех пор, пока не будет закончено следствие и не вынесено окончательное решение. Предполагается, что содержать тайного агента под стражей, да еще в застенках архиепископа, было рискованно, так как он владел секретной информацией и мог раскрыть ее под пытками. Марло в тот же день почему-то переехал в Дептфорд, а не назад в Скедбери, к своему другу Томасу Уолсингему.

26 мая на имя лорда Сесила пришел донос от бывшего приятеля, а теперь злейшего врага Марло Ричарда Бейнса, в котором тот обвинял поэта по восемнадцати пунктам, например в «чтении атеистических лекций», «греховной страсти к молоденьким мальчикам», «чеканке фальшивой монеты», «приверженности католичеству», «подпольном издании атеистической литературы», «насмешках над сюжетами из Ветхого и Нового Заветов». Вот такие цитаты из Марло приводил доносчик: «Христос – ублюдок, а его мать – распутница», «самаритянка и ее сестра были шлюхами, и Христос их имел», «святой Иоанн Богослов был любовником Христа и всегда прижимался к его груди», «все, кто не любит табак и мальчиков, – дураки». Вот последний абзац доноса Ричарда Бейнса:

Эти и многие другие высказывания могут быть подтверждены честными и добропорядочными свидетелями, так как этот Марло высказывал свое мнение в публичных речах, а не просто держал их при себе. Почти в каждой компании, в которой он находился, он вел атеистическую пропаганду, призывая людей не бояться чучел и пугал, всячески ругая Господа и апостолов, о чем я, Ричард Бейнс, свидетельствую… мне кажется, христиане должны сделать все возможное, чтобы рот такого опасного человека закрылся навсегда и не извергал подобных речей, в которых он, цитируя Святое Писание, извращал его в присутствии важных лиц, чьи имена мы тоже назовем, когда для этого будет подобающий момент. Когда эти вопросы возникнут, то и имена свидетелей будут названы».