Дэвид Моррелл - Чужое лицо

Помещение было залито золотистым светом. В вазе на столике стояли яркие крупные цветы. Справа они увидели лифты, слева - стойку администратора и газетный киоск. Один клерк в униформе прохаживался неподалеку от входа, другой находился за стойкой. Пожилая дама в очках рассматривала журналы возле киоска.

На первый взгляд все спокойно, решил Бьюкенен, ожидая, пока в вестибюле появится Холли.

- К вашим услугам, сэр, - направился к ним находившийся у входа клерк.

Он, видя перед собой пару, обратился как и положено, к мужчине, но, поскольку Бьюкенен играл роль ассистента репортера, он поправил на плече ремень фотоаппарата и повернулся к Холли, показав бровями, что ей следует ответить.

Холли мгновенно вошла в роль.

- Я из газеты.

Клерк бросил взгляд на протянутое ему удостоверение. Скорее всего, его внимание привлекло название газеты, подумал Бьюкенен. Холли не представилась, и, если повезет, клерк не запомнит ее имени.

- Я хотела бы увидеть мистера Малтина. - Холли спрятала удостоверение в сумочку.

- У вас назначена встреча?

- Нет, но если он располагает временем, я отниму у него не больше десяти минут.

- Одну минуту. - Клерк прошел к стойке и взял телефонную трубку.

- Мистер Малтин, здесь к вам из "Вашингтон пост". Журналистка с фотографом... Да, сэр. Я передам.

Он положил трубку.

- Мистер Малтин не хочет, чтобы его беспокоили.

- Но вчера здесь было много репортеров...

- Мне известно только одно: он не хочет, чтобы его беспокоили.

- Пожалуйста, позвоните ему еще раз.

- Извините, по...

- Это очень важно. У меня есть сведения о его пропавшей жене.

Клерк заколебался.

- Я думаю, мистер Малтин очень расстроится, если узнает, что вы не передали ему это сообщение. Глаза клерка потемнели.

- Минутку. - Он снова прошел к стойке. На этот раз он повернулся к ним спиной, и Холли с Бьюкененом не могли расслышать, что он говорит. Затем клерк обернулся и раздраженно положил трубку.

- Мистер Малтин хочет вас видеть. Прошу вас. Они направились вслед за портье к лифтам, а когда вошли в кабину, портье, смотря прямо перед собой, нажал кнопку 30-го этажа. Правильно, подумал Бьюкенен. Так он будет уверен, что мы вышли там, где и намеревались.

На 30-м этаже портье подождал, пока Холли не позвонила в дверь квартиры Фредерика Малтина. Только когда Малтин открыл дверь, мрачно уставился на Холли и Бьюкенена, а затем жестом неохотно пригласил их войти, портье вернулся в лифт.

Бьюкенен и Холли прошли мимо Малтина, который нетерпеливо захлопнул дверь и прошествовал на середину просторной комнаты.

Сказать "просторная" значило не сказать ничего. Этот прямоугольный зал с очень высоким потолком мог бы вместить по меньшей мере четыре обычные комнаты. Две стены представляли собой сплошное огромное окно, которое начиналось на высоте бедра и тянулось к самому потолку, открывая потрясающий вид на 5-ю авеню с одной стороны и на Центральный парк - с другой. Комната была со вкусом обставлена старинной мебелью. На Бьюкенена произвели впечатление полированное дерево и хрусталь, дорогие ткани и восточные ковры, картины в стиле кубизма явно подлинники. В углу, рядом с витриной, где была выставлена керамика ничуть не хуже той, что экспонируется в музеях, стоял сверкающий рояль. Неудивительно, что Фредерик Малтин был недоволен финансовыми условиями своего развода с Марией Томес. Было очевидно, что он привык к роскоши.

- Не знаю, какой информацией о моей бывшей жене вы располагаете, но она так или иначе уже устарела, потому что я только что получил от нее известие.

Бьюкенену потребовалось все его самообладание, чтобы удержаться от вопросов. По сценарию главной в этом шоу была Холли. Она должна была вести его.

И она начала.

- Ну что ж, значит, вы почувствовали облегчение.

- Конечно. Очень большое облегчение. Фредерик Малтин был человеком среднего роста и веса, лет сорока пяти, с обычным лицом, умеренным количеством волос и умеренным количеством седины в них. Зато в остальном в его облике не было ничего усредненного или умеренного. Изящные, начищенные до блеска черные туфли на тонкой подошве и тщательно отглаженный синий двубортный костюм были, безусловно, иностранного происхождения и сшиты на заказ. Сверкающей белизны рубашка и изысканный галстук в полоску отличались текстурой дорогого шелка. Бьюкенен не мог не обратить внимания на бриллиантовые запонки Малтина, когда тот с показным нетерпением посмотрел на свои украшенные бриллиантами часы фирмы "Картье". На левом мизинце блестело кольцо с сапфиром. В общем, утреннее одевание, похоже, обошлось ему тысяч в двадцать долларов.

- Портье сказал, что вы просили о десятиминутном разговоре, но я не могу уделить вам даже и этого времени, - продолжал Малтин. Голос у него был пронзительным, в нем звучали повелительные нотки.

- Но вам наверняка хочется как можно скорее сообщить эту хорошую новость прессе, - сказала Холли. - Ведь вчера было столько шума... Я имею в виду ваши настойчивые утверждения о том, что с ней что-то случилось. Вы, естественно; хотите, чтобы все узнали, что тревога была ложной.

- Ну да, - ответил Малтин, - конечно. Я не... Вы правы. Действительно, вам и другим репортерам необходимо информировать ее поклонников о том, что она никак не пострадала.

Холли произнесла озадаченным тоном:

- Но вы так это говорите... Будто еще ничего не сообщили средствам массовой информации.

- Я... я только что получил это известие. Все еще прихожу в себя. Знаете, это такое облегчение. - Малтин вынул из нагрудного кармана своего костюма шелковый бордовый платок и вытер лоб.

Да, вид у тебя облегченный, черта с два, подумал Бьюкенен.

- У меня еще не было времени собраться с мыслями. Строить какие-то планы...

- Что сказала вам ваша бывшая жена? - спросила Холли. - Где она была последние две недели?

Малтин казался смущенным.

- Далеко отсюда. Она сказала мне - где, но не желает называть точное место. Хочет остаться там еще на какое-то время. Отдохнуть. После этого недоразумения репортеры облепят ее, если только получат такую возможность.

- Но вы можете хотя бы намекнуть, где она находится?

- Во Франции. И это все, что я намерен сообщить.

- А она объяснила, почему так внезапно исчезла?

- Она хотела сменить обстановку, отправиться в путешествие. В своем нетерпении покончить с этими злополучными юридическими делами я ошибочно предположил, что, если я не могу с ней связаться, значит, с ней произошло какое-то несчастье.

Присматриваясь к комнате, Бьюкенен уловил слабый запах сигаретного дыма, хотя в этом тщательно убранном помещении не было видно ни одной пепельницы. И от одежды Малтина сигаретами тоже не пахло. Бьюкенена всегда удивляло, что курильщики не понимают, насколько всепроникающ этот аромат. Сигаретным дымом тянуло из какого-то удаленного уголка этих огромных апартаментов. Бьюкенен сильно подозревал, что Малтин не только сам не курил, но и не одобрял курения в своем присутствии, а тем более у себя в доме.