Паула Гослинг - Кобра

– Будете в полном порядке, леди. Только не волнуйтесь, о'кей?

Полицейские посовещались, затем старший нагнулся опять.

– Где это произошло?

Шофер объяснил ему, где Клер села в такси.

– Знаете ли Вы, кто это сделал, мисс? Может быть, один из Ваших знакомых имел что-нибудь против Вас?

– Нет… Я даже не сообразила, что в меня выстрелили. Я думала, на меня кто-то налетел с коробкой в руках или чем-то вроде. Я даже не слышала ничего похожего на выстрел.

Усталость исчезла из глаз полицейского.

– Вы имеете в виду, что рядом с Вами никого не было, Вы не видели оружия, не слышали выстрела, ничего подобного?

– Она просто шла по улице. Мне голоснула, все как обычно, – вставил таксист. – Просто шла как и все.

– Да-а, делишки.

Полицейский повернулся и побежал к своей машине. Открыв дверцу, он достал рацию: – Говорит Зебра Пять Чарли, возможный снайпер на углу Клири и Бучанан. Одна жертва, рана сквозная. Прием!

Рация ожила в его руке:

– Спасибо, Зебра Пять Чарли. Сообщение принято под номером двести семнадцать, угол Клири и Бучанан. Где вы сейчас находитесь?

– Клири и Полк.

Клер почувствовала, как вместо таксиста около нее сел второй полицейский. Сиденье покачнулось, вызывая у нее тошноту.

– Разрешите мне взглянуть, мисс?

У него был мягкий голос и легкие руки, которые быстро управлялись с платком таксиста, насквозь пропитавшимся кровью и ставшим бесполезным. Клер выпрямилась и откинула голову на спинку сиденья, глядя на свет, проникающий через люк на крыше машины. Кусочек прозрачного пластикового покрытия был отколот, и не доставало одного из шурупов.

– Все выглядит не так уж плохо, уверяю Вас.

– Таксист то же самое сказал, – проговорила она, слыша свой голос словно издалека. – Но мне очень больно.

– Еще бы, болит, должно быть, сильно. А Вы держитесь молодцом, просто молодцом. – В его голосе слышался выговор южного штата.

Снаружи таксист спорил о чем-то с первым полицейским, который закончил говорить по рации, и теперь пытался направить транспорт в объезд двух неподвижных машин. Таксист переминался с ноги на ногу, пиная рваный клочок газеты.

Голос молодого полицейского заглушил нытье водителя такси:

– Вы только не волнуйтесь, мисс?…

– Рэнделл, Клер Рэнделл.

– Мисс Рэнделл. Постарайтесь расслабиться. «Скорая помощь» приедет с минуты на минуту. Мы бы сами Вас отвезли, но… если там действительно снайпер, каждый патруль будет на счету. Понимаете?

– Конечно. Вы имеете в виду, что он еще кого-нибудь может убить.

Клер попыталась избавиться от тумана, застилавшего ей глаза. Молодой полицейский снял фуражку. Вместо лица у него был бледно-розовый шарик с ушами, который порывался улететь через крышу такси. Шарик снова заговорил:

– Да, боюсь, что так. Неприятное дельце.

Издалека донесся нестройный хор сирен. Их громкие пронзительные завывания наполняли улицы тревогой и беспокойством.

– Скорее всего, он на одном из этих трех.

Малчек посмотрел на противоположную сторону улицы и вверх на здания, безразличные и безымянные, мигающие слепыми глазами окон вслед заходящему солнцу. Стекла верхних этажей отливали кровавым светом заката.

– Я думаю, на двенадцатиэтажном, – сказал он Гонсалесу. – До него далековато, но зато оно самое высокое. Все зависит от того, намеревался ли он кого-нибудь убить или только напугать. Значит, ты уверен, что больше покушений на убийство сегодня не было?

Гонсалес покачал головой:

– Два магазина сообщили о разбитых витринах, и у кого-то вспороли шину. А больше ничего, никаких покушений.

Он оглядел пустынный перекресток. Сообщение под кодом 3000 было передано десять минут назад. Сразу же полицейские машины перекрыли все четыре ведущие к перекрестку улицы и переулки между ними. Транспорт направляли в объезд, пешеходов – в обход. Вдалеке за забором ограждения толпились и напирали зеваки, вглядываясь, переговариваясь, загораживая глаза от солнца, чтобы лучше видеть. Несколько любопытных лиц выглядывали из окон зданий. Гонсалес протянул руку за громко говорителем.

– Отойдите от окон. Отойдите от окон. Говорит полиция, вы подвергаете себя опасности. Всем отойти от окон. – Он опустил мегафон, и его теперь не усиленный голос поражал своей мягкостью. – Ни один из них даже не пошевельнется.

– Пока кого-нибудь не подстрелят.

– Точно, – он закинул рупор на заднее сиденье машины. – Хочешь подняться наверх?

– А почему бы и нет? Я сюда приехал не для того, что бы слушать, как ты в мегафон распеваешь.

Малчек расстегнул куртку и побежал через улицу. Внезапно он вспомнил о винтовке, висящей у него на плече, остановился и, вернувшись на несколько шагов, сунул ее Гонсалесу.

– Тебе разве не понадобится? – удивился тот.

Малчек пожал плечами.

– Отсюда стрелять – все равно, что со дна колодца. Пуля доберется до высшей точки, развернется и влепит мне же в глаз. А наверху и тридцать восьмой сойдет.

– Ты точно знаешь, что он сидит на этом здании, а не на одном из двух других? – Гонсалес положил винтовку рядом с мегафоном и зашагал бок о бок с молодым полицейским.

Малчек снова пожал плечами.

– Вероятнее всего. Дело к вечеру, люди начинают скучать, глазеть в окна. Если бы он стрелял с шести- или девятиэтажного, кто-нибудь бы его обязательно заметил.

Они пересекли гулкий пустой вестибюль, направляясь к лифтам. Двери одного из них были открыты, и рядом стоял патрульный в форме. Остальные лифты не работали, а их кнопки управления были отключены. Управляющий зданием робко выглядывал из-за витрины киоска со средствами для загара. Казалось, что он слегка стыдится происходящего.

Гонсалес нажал кнопку с номером двенадцать, и закрывающиеся двери скрыли от них выражение личной обиды на лице управляющего. Дно кабины крепко прижалось к их подошвам, и на панели над дверью замигали цифры.

– А как насчет офисов? Он ведь мог стрелять и из офиса, разве не так? – настаивал Гонсалес.

– Конечно, мог. Но управляющий сказал, что сейчас свободных офисов в здании нет. А окна всех сортиров выходят во внутреннюю шахту, а не на улицу.

– Но было почти полседьмого. К этому времени многие офисы пустеют.

– Давай проверим сначала крыши, хорошо?

Малчек, казалось, заскучал от этого разговора, и настала очередь Гонсалеса пожать плечами.

– Ты специалист, тебе и решать.

– По этим негодяям никто не специалист.

Гонсалес искоса взглянул на своего напарника. Он работал с Малчеком уже пять лет и все еще не мог понять что им двигало в подобных ситуациях. Он знал, что говорилось в картотеке – Малчек специализировался на снайперах и наемных убийцах. И каждый раз, когда требовалось обезвредить снайпера, обычно именно Малчек советовал ему, как найти преступника, как его загнать его в угол и схватить. Гонсалес любил наблюдать за работой специалиста высшего класса, но все же предпочитал Малчека в обычной обстановке.