Татьяна Ефремова - Убийца сейчас онлайн

Вспомнив неожиданно про сахар и боясь забыть еще раз, я резко развернула тележку и, конечно, моментально врезалась в кого-то из незадачливых покупателей. Рассыпаясь в извинениях, я подняла глаза и узнала в пострадавшей Ирочку – офис-менеджера «Люкса».

– Ой, привет! – воскликнули мы разом и разом же замолчали.

Дело в том, что говорить нам с Ирочкой вроде бы и не о чем. С другой стороны, ограничиться только приветствиями тоже нельзя – отношения у нас с ней, хоть и неблизкие, но хорошие.

Ирочка устроилась на работу в «Люкс» незадолго до моего увольнения оттуда. Поэтому толком подружиться мы не успели. Но и поругаться нам тоже не довелось. Никаких подробностей из жизни друг друга мы не знали, секретами не делились, общих знакомых не обнаружили. Да к тому же, Ирочка Соколова оказалась девушкой скрытной. По крайней мере, личные разговоры по телефону вела в коридоре и сразу после трудоустройства, и до сих пор, если верить вездесущей Ленке.

Ну и о чем прикажете разговаривать с таким человеком? Не придумав ничего лучше, я брякнула в лоб:

– Иришка, а это правда, что Коненко в интернете знакомился?

Она пожала плечами довольно равнодушно:

– Вроде, да. В офисе все об этом говорят.

– А не помнишь, кто первый об этом рассказал?

– Люся, по-моему, – протянула Ирочка, разглядывая колбасу в витрине. – А ей Барсуков рассказал. Это же он в компьютере анкету нашел.

Судя по Ирочкиному виду, пересказывать офисные сплетни не доставляло ей никакого удовольствия. А ведь какой ценный свидетель пропадает! Флегматичная Ирочка сидит в офисе постоянно. Видит и слышит все, что там происходит. А вот рассказывать об этом не любит. Удивительный человек. Я даже пожалела, что не успела в свое время с ней подружиться.

Однако, сейчас меня больше всего интересовала одна пикантная подробность.

– Слушай, а где это Барсуков обмолвился про анкету, что Люся услышала? Ведь не специально же он ей рассказал…

– А почему бы и нет? – Ирочка оставалась на удивление невозмутимой. – Мог и специально рассказать. Когда об этом стали все в офисе говорить, он был совсем не против. Даже доволен был.

– Был доволен, что весь офис про Коненко сплетничает?

– Ну да. А что тут удивительного?

– Так они же, вроде, друзья. Да и про начальство сплетничать не положено. И Коненко все-таки покойник. Про них плохо нельзя.

– Да какие они друзья? – Ирочка посмотрела на меня сочувственно. – Ты что, на самом деле в это веришь? Да завидовал он Коненко со страшной силой. И терпеть его не мог из-за этого. А тут еще анкета эта. Коненко же у нас весь из себя порядочный, жене сроду не изменял. Не то что Барсуков. А теперь получается, что Владимир Анатольевич тоже ходок – ничем не лучше других. Вот Барсуков и радуется, что про Коненко болтают. Все, мол, не без греха. Может, надеется, что про его делишки забудут.

– А какие у Барсукова делишки? – насторожилась я.

– Ну ты даешь! Да он же ни одной юбки не пропускает. Хотя, ты же уволилась, можешь и не знать. Он в последние годы совсем разошелся – почти всех девчонок офисных под себя перетаскал. Уж новеньких точно всех.

– А откуда такие подробности?

– Так ведь работаем вместе, – засмеялась Ирочка. – Да он и не прячется особо. У них в кабинете диван стоит, вот на нем и…

Я не верила своим ушам.

– Так он что же, совсем никого не стесняется?

– Немножко стесняется, – успокоила меня Ирочка. – Он не в рабочее время это делает. Ну, использует кабинет не по назначению. Он перед работой успевает. Приезжает на час раньше – и вперед! Я прихожу на работу, и если кто-то из девчонок уже в офисе, сразу понятно, что от Барсукова недавно вышла. Так противно бывает.

– Ирочка, а к тебе он не приставал?

– Пробовал. Я Коненко пожаловалась – он и отвязался.

– А не боишься, что сейчас, раз Коненко больше нет, Барсуков опять за тебя возьмется?

– А я увольняюсь! – радостно сообщила Ирочка. – Я же замуж выхожу. Все равно собиралась работу бросать. А как Коненко убили, сразу заявление написала. Отработаю две недели и все. А если попробует меня хоть пальцем тронуть, я жениху пожалуюсь – пусть он дорогому Вадиму Дмитриевичу морду набьет.

Строя эти жестокие планы, Ирочка выглядела совершенно счастливым человеком. По поводу ее отношения к любвеобильному шефу сомневаться не приходилось.

– А как же девчонки соглашаются, если все знают, какой Барсуков бабник?

– Да кто как. Некоторые и сами не прочь. Кто-то надеется, что Барсуков после этого зарплату поднимет. Некоторые – дурочки наивные. За чистую монету все принимают, а потом страдают.

– Так что же вы их не предупредите? Тех, которые наивные.

– Предупреждаем. Только толку никакого. Каждая ведь думает, что это с другими было несерьезно, а уж с ней-то все будет по-настоящему.

Ирочка заметно погрустнела и продолжила совсем уж тоскливым голосом:

– Сейчас вот он новенькую девочку обхаживает. Совсем молоденькая, лет двадцать, и наивная, как ребенок. Я попыталась с ней поговорить, предупредить, что Барсуков сволочь знатная. Куда там! «Он, – говорит, – меня любит. И я его люблю». И глазами огромными на меня смотрит. Идиотка! «Оксана, – говорю, – бросит он тебя недели через две». Не верит, головой мотает. А потом страдать будет. Жалко.

Мы помолчали. А о чем тут говорить? Жалко, конечно, эту неведомую мне Оксану. Жалко и обидно. Но помочь ей в этой ситуации вряд ли можно. Трудно спасать человека, который спасаться совсем не хочет. В конце концов, не она первая, кто поддался на сладкие речи записных ловеласов. Ирочка ведь попыталась ее предупредить, правда, безрезультатно. Но хоть совесть свою немного успокоила. А все равно противно.

Распрощавшись с Ирочкой, я еще немного побродила по магазину. Но покупательского энтузиазма у меня сильно поубавилось. Да и вообще, настроение испортилось. Неужели судьба неизвестной наивной дурочки так меня обеспокоила? С чего бы это? Наверно потому, что рассказ Ирочки просто в очередной раз напомнил мне, какие мужчины коварные существа. Надо же! А я-то думала, что подобные новости меня уже не задевают.

Потолкавшись с тележкой между прилавками, и загрузив ее доверху, я добрела, наконец, до кассы.

Потом некоторое время в полном недоумении рассматривала гору пакетов и пакетиков, в которые едва поместилось содержимое моей тележки. Интересно, как я все это дотащу до дома? А в этом магазине, случайно, не дают тележки напрокат? Это был бы неплохой выход. Я бы быстренько добежала с тележкой до дома, а потом вернула ее при случае. Может, спросить у кого-нибудь разрешение? Я посмотрела на охранника, подозрительно оглядывающего каждого выходящего из магазина, и спрашивать передумала. Этот тележку точно не даст. Вон как глазами зыркает.