Татьяна Ефремова - Убийца сейчас онлайн

Не такой уж он и маленький, этот кортик. Но и не настолько большой, чтобы нельзя было вынести его незаметно. Например, под курткой.

– Я вот только чего не понимаю, – задумчиво произнес Толик. – Если он сюда убивать шел, почему свое оружие не взял? Вдруг бы не оказалось этого гадского кортика? Как бы он выкручивался?

– Нет, кортик здесь всегда был, – подсказала совершенно обалдевшая от последних новостей Ирочка. – Его не могло не оказаться.

– Дурдом! – подвел итог Димыч. – Давайте-ка все на выход. Я кабинет буду опечатывать.

В приемной я натянула мокрую куртку и взяла высохший к этому времени зонт. На полу осталась маленькая лужица.

– Ирочка, – позвала я зловещим шепотом, – а у Барсукова зонт есть?

– Не знаю, я не видела. Зачем ему зонт – он же на машине?

Я кинулась к Димычу, лепившему на дверь бумажку.

– Я знаю, откуда вода на диване!

– Откуда? – поинтересовался он с таким видом, будто ему было глубоко плевать и на воду, и на диван, и на мои знания. Да и на меня тоже.

– Это чей-то зонтик там лежал. С него натекло. А у Барсукова зонта не было. Значит, с зонтом приходил убийца.

– И что? – Димыч посмотрел на меня почти с ненавистью. – Предлагаешь арестовать всех, у кого сегодня зонт обнаружится?

Вечером я сидела дома в гордом одиночестве. Димыч сегодня дежурил, и поэтому отказался от моего приглашения на ужин. А может, решил меня не обременять ежедневными посещениями.

Перегруженная впечатлениями сегодняшнего дня по самую макушку, я налила себе чаю и уселась перед телевизором ждать вечерний выпуск новостей. Вдруг про Барсукова тоже в новостях покажут.

Когда зазвонил телефон, я сначала решила не брать трубку. Хватит с меня на сегодня. Но тот, кто пытался дозвониться, оказался настойчивым. Или это у меня нервы сдают в связи с последними событиями?

Я сняла трубку.

– Слышала новость? – Люсин бодрый голос разметал все мои надежды на тихий вечер. – Совинского арестовали. Ужас!

– Как арестовали? Когда?

– Сегодня вечером. А говорили, что у него алиби. Вот и верь после этого людям! Такой, вроде, милашка, а видишь, что получается. В тихом омуте…

– Люся, может он не виноват, – вступилась я за Витьку. – Может, менты ошиблись.

– Может, конечно, – нехотя согласилась Люся. – Только мне кажется, если бы он был совершенно не виноват, его бы не посадили.

– Так его пока и не посадили. Его задержали. Еще суд должен быть.

– Все равно посадят рано или поздно. Вот увидишь!

Кое-как отвязавшись от Люси, я начала набирать Димкин номер, чтобы потребовать объяснений. Чего это он привязался к безобидному Витьке Совинскому? Ведь дураку ясно, что тот никого убить не мог. У него и алиби имеется. Правда, именно наличие алиби и показалось Димычу подозрительным, если мне не изменяет память.

Следующий звонок был от Ленки.

– Привет! Слышала новость? Совинского арестовали.

Такое впечатление, что девчонки обзванивали всех наперегонки. Чтобы не расстраивать Ленку, я сделала вид, что ничего не знаю, и второй раз выслушала сенсационное известие.

В течение следующего получаса я узнала об аресте Совинского еще трижды – новость распространялась по городу с пугающей быстротой. Похоже, весь «Люкс» уже был в курсе, не смотря на вечернее время. Интересно, сколько еще человек мне позвонит, чтобы рассказать, что в тихом омуте водятся черти?

Когда позвонила Ирочка, у меня не было больше сил изображать неведение.

– Я уже знаю про Совинского. Думаю, что это ошибка. Разберутся и выпустят.

– Я тоже так думаю, – успокоила меня Ирочка. – Я тебе не поэтому звоню. Помнишь, я рассказывала про нынешнюю любовницу Барсукова?

– Про наивную и доверчивую Оксану?

– Ну да. Представляешь, она, оказывается, беременная была. Скорее всего, от Барсукова.

– Почему была?

– Выкидыш сегодня у нее случился. В больнице она – мне ее мама звонила.

– Жалко, – я не знала, что говорят в таких случаях.

– Жалко, – согласилась Ирочка. – А я вот думаю, вдруг это она от переживаний? Неужели она до такой степени из-за смерти Барсукова расстроилась? Может, она его на самом деле любила?

Мариша встретила меня с абсолютно счастливым лицом. Так сиять могут только новые пятаки и люди, полностью довольные жизнью. Моя подруга сейчас являла собой пример именно такого человека.

– Что случилось? – спросила я от порога. – Чего ты такая довольная? Ларка нашлась?

Мариша, распираемая восторгом, начала производить какие-то подозрительные действия. Сидя за рабочим столом, она энергично поводила плечами, взмахивала руками и, по-моему, даже легонько подскакивала на стуле. Впрочем, об этом я могла только догадываться – из-за стола сидящую Маришу мне было видно в лучшем случае по пояс.

– По какому поводу ритуальные танцы? – не унималась я. – Хорошие новости?

– Ага! – энергично кивнула Мариша, не прерывая своих странных действий.

– Везет! А у меня новости, как всегда, плохие. Так что, давай начнем с твоих. Что у тебя хорошего произошло?

– Костя руку сломал.

– Мариш, ты в своем уме? У тебя родной муж руку сломал, а ты радуешься.

– Конечно радуюсь – мне теперь не придется жить с его мамой на даче.

Ну, если посмотреть на случившееся с этой точки зрения, тогда, конечно, новость не самая плохая. А вот если вспомнить о Костином теперешнем самочувствии, то согласится с Маришей нормальному человеку трудно. Счастье получается какое-то людоедское. Человек в гипсе мается, а у родственников – радость до небес.

Вообще, сегодняшний день заставил меня о многом задуматься. В частности, о человеческом эгоизме и удивительных эмоциональных фортелях.

С утра меня удивил Валера, который неосторожно обрадовался известию о смерти Барсукова. Не ожидала я от впечатлительного начальника такой реакции. А может, я его плохо знаю? Привыкла считать мягким и уступчивым, а он, может, совсем не такой. Может, вся его впечатлительность – только маска, а на самом деле Валера жестокий и расчетливый тип? Как там Димыч сказал? «Тихие как раз и творят дела». Совинский вот тихий, а его арестовали. И следователь не возражал. Барсукова, на которого все указывало, как на убийцу, арестовывать они не торопились, а тихоню-Совинского взяли без лишних слов.

Или вот Валеру взять. Что за ненормальные реакции? Я ему про то, что человека зарезали в собственном кабинете, а он улыбается. А может, это у него нервное? Зря я ему каждое утро про свежие трупы сообщаю – у него, похоже, психологическая защита срабатывает в виде этих улыбок дурацких. Надо бы с ним поосторожней. А то доведу начальство до нервного срыва, придется другую работу искать. А это сейчас лишнее – перемен у меня в жизни и так достаточно.