Юрий Наумкин - Сосна на развилке

Василиса подошла к калитке и, пристально взглянув на Белкина, откинула крючок. Внешне эта женщина чем-то всегда напоминала Белкину Татьяну Михайловну. Такие же большие зеленые глава, глядят так же в упор. Только, если Светлова как бы стеснялась своего взгляда, пользовалась им экономно и редко, Василиса смотрела на людей долго и пристально, не мигая, не давая передышки.

- Кузьмич где? - спросил он тихо, наливаясь злостью.

- Где ему быть, на работе, - недоуменно ответила женщина.

- Когда будет?

- Когда работа кончится, - засмеялась она.

- Ты знаешь... поосторожней шути. Дело серьезное.

- Разве я шучу, Белкин, я же тебе отвечаю. - Василиса улыбнулась, показав белые ровные зубы. - А что это он тебе так срочно понадобился? Ай и моего старика в помощники, как Петьку Гыжикова, записать хочешь? - Она, уже не сдерживаясь, хохотала прямо ему в лицо, запрокидывая голову, поблескивая золотистыми на солнце волосами.

А к участковому вдруг вернулись спокойствие и уверенность. Он даже ответил на ее заливистый хохот чуть приметной улыбкой, которая слегка тронула уголки его губ и залучилась в светлых глазах.

- Как с работы придет, пусть ко мне явится. - И повернувшись, чтобы уйти, добавил внушительно: - Я буду ждать.

Перемена не осталась для Василисы незамеченной. Она сбросила смех с лица, как ненужную маску, и в глазах ее мелькнуло беспокойство. Белкин даже приостановился, любуясь этой резкой переменой.

- А что, Василий Петрович, может быть, это с убийством связано? спросила женщина, и глаза ее, холодные и напряженные, впились участковому в лицо.

- Пусть зайдет, - повторил Белкин.

"Вот это да! - повторял он про себя, еще не смея поверить в очевидный для него факт. - Значит, парня того у сосны Кузьмич убивал. Да и Василиса, может быть, знает об этом, жена ведь. Денежки вместе, может, прятали. Но как это он ухитрился? - опять спрашивал себя Белкин. - Маленький, тщедушный, да и староват уже". Признаться, участковый плохо знал Кузьмича. Как-то был у него несколько месяцев назад, поговорили, познакомился с его новой женой. Подивился: "Надо же, какую откопал! Ведь не пара". Правда, эти несколько месяцев со дня скромной свадьбы жили они тихо, в стороне от села. Белкин и многие в селе понимали это по-своему: стыдно Кузьмичу с молодой и красивой женой на люди показываться, да и соперников наживать не хочется. Словом, ни за что бы не подумал на Кузьмича участковый инспектор села Курки, если бы не этот крест. За ним ведь парень приехал. С деньгами, и большими.

- Вы, Василий Петрович, хоть бы сказали, куда бежите. Нельзя же так... - строго встретил его Глебов. - Советоваться в таких случаях надо. Любая оплошность в нашем деле, лишнее слово - и промах, иногда непоправимый. Да вы знаете, что вас учить. Так что все-таки произошло?

Белкину было неприятно это нравоучение, но он понимал, что заслужил упрек. Он стоял навытяжку в своем кабинете и обдумывал, как объяснить Глебову, что наконец розыск сдвинулся с мертвой точки.

В углу кабинета, напряженно, выжидательно глядя на участкового, замер Басин.

- Вы помните, я вам вчера говорил про Василису, она недавно приехала в Курки, - промолвил он наконец.

- Да, - не сразу вспомнил Глебов.

- Так вот, похоже, что ее муж, Иван Кузьмич, к этому делу причастен.

Глебов настороженно и даже, как показалось Белкину, с недоверием глянул на него, потом нетерпеливо попросил Басина выйти из кабинета, усадил Белкина на освободившийся скрипучий стул и сказал:

- Ну, поподробнее.

- Иван Кузьмич после смерти брата наследником его единственным остался. Наследство-то там тряпье одно, но главное - крест какой-то старинный, золотой, знаменитый на всю Россию, остался от брата. Говорили о нем в селе много. Сначала ходил с ним Кузьмич как курица с яйцом, потом вот женился. Может быть, после свадьбы Василиса надоумила, вот и решил продать... На работе он сейчас, скоро должен прийти. Василису я предупредил, чтобы сюда прислала.

Закончив эту фразу, Белкин вдруг понял, что в своих поспешных и необдуманных действиях допустил большую ошибку. Он не мог сейчас сразу сказать, в чем она заключалась, однако по взгляду Глебова понял, что ошибка налицо.

Глебов, не глядя на него, как пружина вскочил со стула, быстро собрал бумаги, сунул их в маленький сейф в углу, закрыл на ключ и бросился к двери:

- Пошли!

Участковый шел сзади, бездумно наблюдая за четким, словно строевой, шагом Глебова. Они быстро шли по пыльным пустым улицам тихого села. Только хриплый лай собачонки из двора охотника Рысева свидетельствовал о том, что в селе есть еще живая душа. Так подошли они к крепкому дому Кузьмича на краю села. Дом был красив, как в сказке. Резные наличники окон, цветастый петух на гребне крыши, выкрашенное разными красками крыльцо. И все это разноцветье утопало в зелени большого тенистого сада с яркими цветами.

- Хорошо живут, - примирительно сказал Глебов, глянув на Белкина.

- Кузьмич мужик толковый. Хозяин.

- Эй, есть здесь кто-нибудь? - Глебов дернул калитку.

В глубине сада что-то замельтешило. Среди стволов деревьев, в пестроте цветов, показался, выдавая себя только движением, пестрый халат. И тут же раздался низкий собачий лай. Вскоре Василиса, сопровождаемая здоровым добродушным псом, подошла к калитке.

- Входите. - Она сказала это так, будто ожидала их.

Вошли в сад. Василиса шагала впереди в широком развевающемся по сторонам цветастом халате, опустив голову. Когда приблизилась к крыльцу, остановилась, повернулась лицом к Глебову. Неприбранные волосы, большие глаза, обрамленные густыми ресницами, золотистая кожа лица. Она была красива и напоминала Глебову сейчас Врубелевских женщин, мрачных, непонятных и поэтому еще более привлекательных. Они долго смотрели в глаза друг другу, пристально, настороженно, изучающе. Наконец она сказала коротко и просто:

- За мужем пришли?

- Нет, зачем же... - ответил Глебов несколько растерянно, но твердо.

- Тогда зачем?

- С Иваном Кузьмичом поговорить надо, может быть, он нам что-нибудь разъяснит, - ответил Белкин.

- Ну что ж, ждите, может, и разъяснит. - Она резко повернулась, задев обоих подолом халата, и быстро пошла к постройке в глубине сада.

- Вот баба какая! - не выдержал участковый. - Огонь, того и гляди опалит.

Они присели на широкое крыльцо дома и стали ждать. Полдень был жаркий и тихий, без ветра. На клумбе с яркими пестрыми цветами вовсю хозяйничали пчелы. Глебов иногда различал сквозь зелень гибкую фигуру Василисы, хлопочущей по хозяйству. И вдруг вспомнил, что уже видел ее. Это было недавно в Видном. Она, в строгом облегающем фигуру платье, о чем-то задумавшись, спешила к поезду на Москву. А вчера, когда он ехал на мотоцикле к станции, недалеко от дороги она вышла из леса с корзиной грибов - он еще поразился ее необычности для этих мест и загадочности и подумал, что, похоже, на этой женщине лежит груз житейских, не свойственных ей и не любимых ею забот.