Саймон Керник - Обмен убийствами

Макбрайд задумался, словно взвешивая варианты. Его напряженные мускулы не обещали хорошего продолжения разговора, даже татуировка у него на руке заметно подрагивала.

– Вы можете рискнуть убежать, человек вы взрослый, глядишь, что и получится. Но в таком случае у нас будет дело о наркотиках, мы оформим ордер на ваш арест, и тогда ваше положение станет со сто крат хуже, чем если вы просто ответите на наши вопросы. Это понятно?

– Откуда мне знать, что вы все равно не прицепитесь ко мне с этим делом, даже если я о чем-то и скажу?

– Я уже объяснил вам почему. Давайте сделаем этот разговор более доходчивым. Для этого лучше подойдет ваша берлога с наркотиками.

Мистер Макбрайд что-то замямлил, но я его не слушал, а повернулся и вместе с Беррином направился в гостиную.

Мы с ним уселись на диван, и я жестом велел Макбрайду занять кресло напротив. Он подчинился с выражением отчаяния на лице оттого, что так глупо попался.

– Итак, – начал я. – Хорошо ли вы знали Шона Мэттьюза?

Он еще помолчал, продолжая обдумывать свое положение. Я небрежно заглянул за спинку дивана, куда он второпях спрятал миниатюрные весы, фасовочные пакетики, соду и белый порошок. Это на него подействовало.

– Ну хорошо.

Беррин сверился с записями в своем блокноте.

– Вы работали охранником на входе в «Аркадию» семнадцать раз за три месяца, предшествовавших смерти мистера Мэттьюза. Полагаю, в большинстве этих случаев он тоже там присутствовал, поскольку занимал пост старшего швейцара.

– Да, я хорошо его знал. Он был нормальным парнем. Правда, немного важничал, но это ничего.

– Он был главным наркодилером в клубе, так?

– Послушайте, я не хочу, чтобы все это было обращено против меня…

Я опять выразительно заглянул за спинку дивана на доказательства его преступной деятельности.

– Думаю, у вас нет выбора, мистер Макбрайд. Если только вы ничего не имеете против того, чтобы провести несколько дней за решеткой, гадая, зачем вы остались единственным человеком, который еще верит в устаревший кодекс чести, действующий в воровском сообществе.

– Ну ладно, будь по-вашему. Да, в клубе он был главным дилером. Он заправлял всем этажом.

– И как это происходило? – поинтересовался Беррин.

– Вообще-то все охранники были дилерами. Только не крупными, имейте в виду. Но нам разрешали продавать наркоту.

– Кто?

– Руководство клуба.

– То есть Рой Фаулер?

– Да, он.

– Продолжайте, – приказал я.

– У нас имелась монополия на торговлю в клубе. Если за этим заставали посторонних, им здорово доставалось. Атак всем наркоманам было известно: если тебе нужна доза, обратись к охраннику. Но просто подойти ко входу и спросить дозу не разрешалось, важно было обратиться к человеку, дежурившему в зале. Охранники не носили порошок при себе, опасаясь нарваться на сыщика, но если покупатель не вызывал у них подозрений, они передавали заказ Фаулеру, Мэттьюзу или еще кому-нибудь из служащих, и те приносили дозу. Деньги получал человек, продавший дозу, а утром, в конце работы, все доходы собирались вместе и делились. Восемьдесят процентов дохода забирал Фаулер, так уж было установлено, а остальное доставалось тебе.

– И хорошо шло дело? – спросил Беррин.

– Неплохо, – кивнул Макбрайд.

– Сколько вы зарабатывали за ночь?

– Если повезет, до двух сотен.

Беррин удивленно свистнул.

– Порядочные деньги, особенно для того, кто забирает себе восемьдесят процентов.

– А все охранники имели возможность получать такие деньги?

– Да, мы по очереди дежурили внутри.

Я обдумал эти показания. Если верить Макбрайду, в клубе каждую ночь вращались большие деньги. Я прикинул цифры, и получилась достаточно кругленькая сумма, за которую могут убить.

– «Аркадия» принадлежит Хольцам, это так?

По лицу Макбрайда пробежала тень страха и тут же исчезла, но я успел заметить.

– Нет, насколько мне известно, Рою Фаулеру.

– А кто владелец «Элит-А»?

– Уоррен Кейз.

Я сокрушенно вздохнул:

– К сожалению, мистер Макбрайд, вы не очень нам помогли. Я знаю, что на документах, удостоверяющих право владения этой компанией, указано имя Уоррена Кейза, но меня интересует, кто является ее истинным владельцем. Кто получает доход?

– Я правда не в курсе. Меня в это не посвящали.

Я в очередной раз взглянул на наркотики:

– А что это за порошок? Амфетамин или кокаин?

– Амфетамин.

– Похоже, его там много.

– Отделение по борьбе с наркотиками им очень заинтересуется, – вставил Беррин.

– Наверняка.

Лицо Макбрайда покрылось потом. Может, от жары, хотя и от страха, конечно. Он понимал, что должен говорить, но страшился будущего.

– Послушайте, я сказал вам правду. Я не знаю, кому она принадлежит. Пару раз один орел заглядывал в «Элит» и толковал чем-то с Кейзом, а однажды я видел, как он уходил с такой большой сумкой. Я слышал его слова, обращенные к Кейзу вроде в шутку, что, должно быть, он хорошо заработал на этой неделе.

– Значит, можно заключить, в сумке были деньги? – Макбрайд кивнул. – Но я что-то не пойму Вы же сказали, будто Фаулер забирал себе восемьдесят процентов or продаж, а остальные двадцать доставались охраннику Откуда тогда в «Элит» появлялись все эти сумки с наличными?

– Говорили, Фаулер забирал деньги и клал в банк, но не все Большая часть возвращалась в «Элит».

– Что означает: «Элит» и «Аркадия» тесно связаны между собой, не так ли? – Мистер Макбрайд неохотно кивнул. – Человек, которого вы видели в «Элит», кто это был?

– Джек Мерриуэзер.

– Так, так…

Джек Мерриуэзер. Больше известный как Джеки Слэп [6]из-за своей блестящей, как у Мекона, [7]лысины, результат внезапного облысения в юношеском возрасте. Ходили слухи, будто в возрасте шестнадцати лет молодому Джеки пришлось сидеть в одной камере для задержанных с могучим громилой гомосексуалистом по имени Ленни и, отражая непрошеные ласки, Джеки пережил такое нервное потрясение, что у него вылезли все волосы. Эта история наделала шума, так как по поводу метода воспитания несовершеннолетних преступников в виде шоковой терапии, то есть задержания на время в полиции, велись ожесточенные споры. Один ученый предложил заменить это выражением «неожиданный хлопок», и с тех пор к Джеки прилипло это прозвище. Однако позже, когда Джеки Мерриуэзер стал членом преступной банды Стефана Хольца, охотников шутить над ним уже не находилось.

Теперь мы точно узнали одно – кто на самом деле заправлял «Аркадией» Мерриуэзер работал непосредственно на Нила Вэймена, бывшего одним из ближайших сообщников Хольца, во многих смыслах ею глазами и ушами, с тех пор. как сам большой босс превратился в отшельника Я допрашивал Вэймена несколько месяцев назад, когда eго имя всплыло в связи с обнаруженным в аэропорт Гэгуик ящиком, в котором находились двенадцать автоматов Калашникова. Этот невысокий толстый человечек с редеющей шевелюрой и необыкновенно ясными синими глазами походил на этакого красавца разбойника и поражал изысканной вежливостью, я это хорошо запомнил. Кто-то из высших чинов департамента в шутку заметил, что Нил Вэймен облагородил профессию убийцы, и, должен признать, в нем действительно было что-то харизматичное. Но, как и у всех эти воротил преступного мира, чувствовалось в его вкрадчивых манерах нечто говорившее тебе: если ты вздумаешь встать у него на пути, дешево не отделаешься. С его именем связывали убийства многих людей, в том числе молодой женщины, бухгалтера которая слишком много знала (конечно, его причастия не смогли доказать, он оказался слишком хитрым и изворотливым) и это, на мой взгляд, лишало его образ лоска Раффлза. [8]Я вполне допускал, что для сбора денег он использовал Мерриуэзера. Настоящий крупный преступник не станет этим заниматься.