Шелли Фрейдонт - Судоку для убийцы

У Кейт дрогнул голос: она вспомнила, как профессор учил ее двигать глазами, так чтобы пейзаж померк и появилась бы другая картина. Она скосила глаза, и пейзаж исчез. На нее иронически и осуждающе смотрело лицо, потом снова возник пейзаж.

— Я вижу лицо! — воскликнула одна из девочек.

— Я — тоже.

— И я. И я. И я!

Один вожатый улыбнулся. Другой смотрел с облегчением.

— Как это делается?

Кейт повела их к другой картине.

— Сначала вы видите слабые очертания спрятанной картины. Затем она превращается в нечто другое, например в лес или в разрезанный на куски сочный фрукт.

— Мы можем такие сделать? — спросила одна девочка.

К ней присоединились и другие.

— Мы можем это делать? У нас получится?

Кейт хотелось разбудить их интерес, однако она не слишком на это рассчитывала.

— К сожалению, у музея закончились цветные карандаши, но в субботу — через одну или в следующую — мы устроим День паззлов. Вы можете прийти и делать все, что захотите.

Ну что такое она говорит? К тому дню, возможно, у них музей отнимут.

— Мы развесим по городу афиши. И вход будет свободный. Приводите с собой друзей.

Ей надо позвать Джинни и попросить помочь.

— В следующей комнате есть японские головоломки, и вы может попробовать подумать над ними прямо сейчас.

Группа бросилась к дверям, возбужденно тараторя. И Кейт подумала: «Вот как все должно быть».

Она усадила их на пол под самые яркие лампы, взяла изящную шкатулку и подняла ее.

— Японцы — мастера по изготовлению таких шкатулок. Открыть ее можно только одним способом. Обычным путем этого сделать не удастся.

Она попыталась поднять крышку, та не поддалась.

— Можно я попробую?

Она подала коробочку девочке с косичками. Та понапрасну старалась.

— Позвольте мне.

Следующая девочка взяла шкатулку, перевернула ее вверх дном и, нахмурившись, пригляделась. Коробка пошла по рукам, пока не вернулась к Кейт.

— Я же говорила, она с секретом. А теперь смотрите.

Она ловко отодвинула сначала одну секцию, потом другую, пока все боковины не упали. Все увидели яйцо из нефрита. Оно лежало на квадрате красного бархата.

Открытие было встречено охами и ахами. Кейт позволила им подойти по одной и тихонько потрогать гладкий твердый камень.

Она продемонстрировала и другие шкатулки, затем указала на самую большую. Ее черные лакированные поверхности были украшены позолотой. Шкатулка стояла в стеклянном футляре.

Девочки собрались вокруг.

— Мы не можем ее трогать. Она очень старая и очень хрупкая. И… никому не удалось ее открыть. Секрет утерян сотни лет назад.

Девочки осторожно подошли к столу и с благоговейным ужасом смотрели на шкатулку.

— Как думаете, что там внутри? — спросила девочка с брекетами.

— Что-то удивительное, — ответила Кейт и сама поразилась таинственности своего голоса.

На нее нахлынуло прошлое: она была такой же юной, как эти скауты, и… одинокой, пока профессор не пришел ей на помощь.

Кейт тряхнула головой и очарование исчезло.

— У нас очень много экспонатов, но сейчас они в запасниках, потому что мы ремонтируем помещения. Когда закончим, состоится вернисаж и все будет выставлено. Здесь будет комната для посетителей. Вы сможете разгадывать головоломки и даже придумывать собственные.

— А мне папа сказал, что музей закроют, а здание снесут. Поэтому мы и пришли, пока здесь торговый комплекс не построили.

— Музею не обязательно быть здесь. Главное — это то, что в нем находится. Нужно, чтобы люди это видели. Так что, если здание снесут, а я надеюсь, что этого не произойдет, мы перенесем наши экспонаты в другое место, и там откроем музей.

— Мне нравится это место, — сказал кто-то.

— Мне тоже, — сказала Кейт. — Мне — тоже.

Был уже час дня, и скауты потянулись к выходу. Дети улыбались, благодарили и обещали прийти в субботу на День головоломок.

Кейт чуть не позвонила Райетт: хотела отказаться от ленча. Она замечательно провела время с детьми и почти забыла о тех людях, что пришли посмотреть на место преступления. Кейт знала, что все, кто придет в кондитерскую Райетт, будут интересоваться, высказывать предположения. За один день ей хватило такого любопытства. Однако — хочешь не хочешь — ей придется иметь с этим дело, а кондитерская — самое дружелюбное место в городе.

Кейт вымыла руки и лицо, провела щеткой по спутанным волосам и отправилась на ленч.

Она прошла мимо банка, аптеки, магазина тканей и обувного магазина (в витрине висела большая вывеска: «Сдается в аренду»). Антикварный магазин извещал: «У нас новый директор».

На другой стороне улицы появился компьютерный магазин. Кейт вошла, купила факс, а также многофункциональное устройство, включающее сканер, ксерокс и принтер. Попросила доставить покупки в музей.

Чуть не прошла мимо кондитерской, которая — надо отдать должное Райетт — была почти такой же знаменитой, как музей головоломок Эйвондейла. Дело в том, что она едва узнала старое место. Простые стеклянные витрины украсились кружевными занавесками. Оконная коробка, возле которой так часто стояла маленькая Кейт, исчезла, ее заменили два крошечных круглых металлических стола с изящными стульями; над витриной выгнулась новая золоченая вывеска: «Булочная и кафе Райетт».

Кейт отворила дверь, ее сразу же окружил успокаивающий аромат свежей выпечки и кофе.

Стальные полки старой кондитерской, на которой некогда стояли противни, а на них — пироги с лимоном и знаменитые булочки с корицей, были теперь заставлены хрустальными блюдами с французскими пирожными и десертами на кружевных бумажных салфетках.

Кейт обрадовалась, увидев, что одну секцию отвели незабываемым пирогам. Они были представлены в полном ассортименте. В центре высилась пирамида знаменитых булочек с корицей.

Кондитерская расширилась — присоединила к себе соседнее здание. Арка вела в шикарное маленькое бистро. На кленовом прилавке стоял блестящий старинный кассовый аппарат. Огромная медная кофеварка для капучино выпускала ароматный пар. Фирменные блюда для ленча выведены мелом на деревянной доске. Круглые столы накрыты белыми кружевными скатертями, расшитыми шелковыми цветами.

Кейт обвела взглядом помещение — искала Джинни Сью. Вдруг увидела Райетт — та шла к ней мимо столов. Уложенные в два крыла платиновые волосы свидетельствовали, что круглолицая хозяйка пользуется услугами местного салона красоты. На Райетт была белая блузка и темно-синяя юбка. Уютная округлость форм говорила о немалом количестве съеденных сдобных булочек.

— Кати!

Райетт вытерла руки о льняное полотенце, свисавшее с пояса. Это было новое приобретение: раньше, не желая испачкать синюю юбку, она надевала огромный передник.