Шелли Фрейдонт - Судоку для убийцы

— Может, вам лучше было надеть перчатки?

Он наклонил голову и прищурившись уставился на нее, словно увидел перед собой незнакомую особь. Вскинул брови.

— Это письмо прислано по почте, до него дотрагивалось бог знает сколько людей. Его принес Иззи. Дженис перебрала всю пачку.

— А теперь и я.

— Да, но если бы я подумал, что вы настолько глупы, что первой оставили на нем свои отпечатки, то не позволил бы вам к нему прикоснуться.

— Вы… вы думаете, что я послала это письмо самой себе? Это возмутительно! Что там написано?

Он осторожно развернул письмо. Кейт заметила, что, хотя сам он отверг возможность оставления отпечатков, взял он его за уголки. Прочитал письмо, молча повернул его к Кейт.

— Видите, что получается, когда мешкаете?

У Кейт перехватило дыхание. Автор письма обвинял ее в том, что она явилась причиной смерти профессора. Умом она понимала, что это неправда, однако со дня его гибели боролась в душе с теми же чувствами. Она изо всех сил старалась не прислушиваться к совести, которая уверяла, что ее возвращение подтолкнуло убийцу к решительным действиям.

— Я поймаю его… или ее.

Кейт подняла на него глаза.

— Значит, вы не думаете, что я…

Она не смогла закончить фразы.

— Что вы посылали эти письма? Нет.

В любое другое время Кейт могла бы быть ему благодарна, но сейчас ей просто хотелось, чтобы этот кошмар закончился.

— А…

Этого она и вовсе не могла произнести.

— Убийство? Это еще надо расследовать.

К ее щекам прилила кровь.

— Вы знаете, Элис Хинкли была права. Вы все улики обращаете против невинных людей.

— Значит, вот вы куда ходили.

Темно-карие глаза смотрели на нее с осуждением.

Кейт отвела взгляд.

— Что вы там делали?

— Заходила по-соседски.

— Вот как? Она тоже получала такие письма?

— Если и получала, то вряд ли вам об этом расскажет. Вы не знаете, что такое доброта.

Он подался вперед и положил на стол руку.

— Доброта — это последнее, что требуется в раскрытии убийства. Можете мне поверить. Горожанам я, возможно, не нравлюсь, однако сделаю все возможное, чтобы их защитить.

— И отправите меня в тюрьму? Большое спасибо.

Ей хотелось плакать, но страшно было, что он это увидит. Она — его главная подозреваемая. Кейт заставила себя успокоиться.

— Будьте добры объяснить цель вашего прихода.

Он оторвался от стола.

— На самом деле я пришел к Дженис Круппс.

— К Дженис? Зачем?

— Стандартная процедура.

Кейт прислонилась к спинке стула и приложила руку ко лбу.

— Вы хоть что-нибудь можете мне сказать? Ужасно, когда не знаешь, что происходит. И что скажете о бедном Гарри Перкинсе? Он даже не знает, что профессор умер. Что если он прочитает об этом в газете или услышит по радио? У него будет шок.

Шеф не ответил, но его взгляд ясно говорил: «Если сам Гарри его не убил».

— Что еще сказала Элис Хинкли?

— Спросите ее сами, мистер Одиночка.

Он так быстро раскрутил ее кресло, что она чуть не свалилась на пол. Взявшись за подлокотники, фактически ее запер.

— Я знаю, что ваши люди не любят чужаков. И больше всего вы хотите, чтобы я признал поражение и покинул город. Но будь я проклят, если из-за ваших предрассудков мне придется уехать.

— Я не склонна к предрассудкам.

— Ну да, рассказывайте. Скажите вашим друзьям, что я раскрою это преступление, даже если все они будут молчать. Я найду убийцу, кто бы он ни был.

Шеф встал и толкнул стул. Он откатился назад и стукнулся о стол. Митчелл был уже возле дверей.

— Элис тоже получала письма, — сказала Кейт. — И все их сохранила.

Шеф громко хлопнул дверью. Даже спасибо не сказал. Шеф был злобным человеком, но, может, он и в самом деле найдет убийцу профессора?

Кейт протянула руку за анонимкой. Письмо исчезло.

Всю субботу Кейт старалась сосредоточиться на работе в музее. Она не хотела тревожиться о будущем. Но смерть профессора омрачала все, что она делала.

Ночью ей снились анонимные письма и сканворды судоку. Иногда она ясно видела слова и числа. В другой раз они трансформировались во что-то другое, числа становились цепочками загадочных символов.

Когда проснулась, светило солнце. Болела голова. Лучше не стало, когда зазвонил телефон и Пру объявила, что зайдет за ней и они пойдут в церковь.

Пришли в числе первых. Уселись в третьем ряду: там сиживали три поколения Макдональдов. Скамья Доннели была по соседству, и Кейт заметила, что Джейкоб и Даррелл сидят рядом. Куда бы она ни посмотрела, всюду видела знакомые лица.

В Гранвиллс было только три церкви — пресвитерианская, к которой они принадлежат, методистская в квартале отсюда и епископальная церковь в другой стороне города. Казалось, сегодня весь город собрался в пресвитерианской церкви.

Профессор тоже был пресвитерианцем. Кейт не знала этого, пока не увидела на его похоронах преподобного Норвита. В церкви она профессора не видела ни разу.

Настоящей причиной сегодняшнего столпотворения была и его смерть и то, что она пришла в церковь. В этом Кейт ничуть не сомневалась. Слухи по Гранвиллю расходятся мгновенно. На самом деле никто, конечно же, не подозревал ее в убийстве учителя.

— Вижу Луи. Он сзади, в третьем ряду, — сказала Пру и помахала молодому человеку.

Луи помахал в ответ и улыбнулся.

Кейт покраснела. Махнула и улыбнулась.

— Я хочу, чтобы ты поздоровалась с ним после службы, — сказала Пру, глядя перед собой с благочестивым выражением лица. — Убийство — это трагедия, однако трагедия не должна мешать светской жизни.

— Тетя Пру!

— Знаю, вы с Пи-Ти были близкими друзьями, но жизнь идет, а тридцать лет не за горами.

— Тридцать? О!

Ее день рождения. Это будет в марте. В это время, по мнению тети Пру, она станет старой девой. Кейт не хотела стареть одна, однако не беспокоиться же из-за тридцатилетия.

— Не поворачивайся, но Эллис Грумвольт сидит прямо позади нас, через два ряда. Ты помнишь его.

Кейт поборола желание повернуться.

— Что-то не припомню.

— Стрижка ежиком, светлые волосы.

Кейт не удержалась: медленно протянув руку за книгой с псалмами, повернула голову и взглянула на Эллиса Грумвольта.

— Что думаешь? — спросила Пру.

— Думаю, что служба начинается.

— «Рото-Рутер». Надежная сантехническая компания.

Пру открыла псалмы.

Вышел хор. Элмира встретилась глазами с Кейт, кивнула ей и подмигнула. Она стояла в ряду сопрано.

Элмира достала фотографии. Ну вот, теперь большая часть прихожан узнает, что между ними что-то происходит. Кейт надеялась, что шеф полиции не пресвитерианец.

Преподобный Норвит занял свое место на кафедре. Зазвучал орган, паства поднялась со своих мест и запела.