Марина Серова - Белая и пушистая

– Кто на этот раз осуществлял контроль?

– Главная медсестра. Она отвечает за все практические занятия. Или староста группы, но это в случае, если ее попросит Лилия Федоровна.

– Лилия Федоровна? Это и есть главная медсестра?

– Да.

– А необходимые инструменты готовятся заранее? Ну, шприц, бинты и что там еще нужно?

– Да, все готовится заранее, с вечера, чтобы ничего не забыть.

– И где все это хранится?

– В специальном шкафчике, в учебной комнате.

– Ясно. А где находится эта учебная комната? – методично продолжала я.

– В старом здании. Если вы хотите спросить, кто мог туда зайти, то сразу отвечу – любой, – Навицкий шпилеообразно сложил руки и посмотрел на меня пристальным взглядом. – Комнаты эти не запираются. Конечно, чужой человек вряд ли сможет туда зайти – в холле постоянно дежурит охранник. Вы уже были там? – кивнул он в сторону, указывая на старое здание.

– Нет, мы зашли сразу к вам, – ответила я.

– Я вас туда провожу, – пообещал он. – Можете все осмотреть, так сказать, на месте. Если вам нужно еще что-то осмотреть, можете смело это делать. Я распорядился, чтобы персонал оказывал вам всяческую помощь, но если вдруг возникнут какие-то препятствия, не стесняйтесь, обращайтесь напрямую ко мне.

Он дружелюбно посмотрел мне в глаза.

– С чего вдруг такая любезность? – усмехнулась я.

– С того, что я сам заинтересован в том, чтобы ваша работа поскорее закончилась, – прямо произнес он, пристально глядя на меня. – Не в обиду вам будет сказано – чисто по-человечески я бы с удовольствием продлил общение с такой милой и неординарной женщиной, как вы. Но я в первую очередь профессионал, меня волнует, чтобы больница функционировала в обычном режиме и ничто не отвлекало персонал именно от лечения больных. А пока длится ваше расследование, волей-неволей будешь сталкиваться с шушуканьем, слухами, пересудами, перешептываниями… От этого никуда не денешься, это естественно. А работа отодвинется на задний план, дело пострадает. К тому же коллектив у нас в основном женский, а женщины ведь любят сплетничать, верно? – улыбнулся он, заговорщицки подмигнув мне.

– Верно, – улыбнулась в ответ я. – А мужчины так просто обожают.

– А вам палец в рот не клади, Татьяна, – рассмеялся Навицкий.

– А вы и не кладите, – вздохнула я. – У меня к вам еще несколько вопросов. Значит, вы на занятиях не присутствовали и момента смерти Жанны не видели? А тело ее вы осматривали? Неужели действительно ничего нельзя было сделать? Все-таки это случилось в стенах клиники!

– Давайте я буду отвечать по порядку, – чуть приподнял кисть Навицкий. – На занятиях я действительно не присутствовал – это и не требовалось, – но когда произошла эта трагедия, Лилия Федоровна в первую очередь послала за мной. Но я не успел… Когда я прибежал в учебную комнату, сердце уже остановилось. Промывание желудка было уже бесполезно делать. Хотя при отравлении порой можно успеть принять меры и спасти больного. Промыть желудок, дать противоядие… Но это если доза была не смертельной. Здесь же, я полагаю, иной случай. Все произошло очень быстро.

Я кивнула в знак того, что поняла.

– Вы знали Жанну Стрельцову лично?

– Знал, – ответил Навицкий. – Милая девушка.

– Халатность вы отрицаете, а версию об убийстве?

Навицкий поморщился:

– Очень вряд ли. Милиция, к примеру, считает, что это самоубийство.

– А что, у Жанны Стрельцовой были основания для этого? – в упор посмотрела я на него.

– Если и были, то мне об этом ничего не известно, – признался Навицкий. – Об этом вам лучше поговорить с ее подругами. И с родителями.

– Ее мать считает, что у Жанны все было очень благополучно и ей не из-за чего было расставаться с жизнью, – сообщила я.

Навицкий лишь неопределенно повел плечами.

– Я врач, Татьяна, – заметил он. – А не следователь.

И невзначай посмотрел на часы.

– Хорошо. – я поняла намек и поднялась. – Только проводите меня, пожалуйста, в соседний корпус, как обещали.

– Охотно! – тут же встал с кресла Навицкий. – Я даже познакомлю вас с секретаршей нашего главврача. Очень полезная должность.

– Для главврача? – с усмешкой уточнила я.

– В данном случае для вас, – посмеиваясь, ответил Навицкий и, поймав мой недоуменный взгляд, пояснил: – Дело в том, что наша Риточка принадлежит к типу женщин, которые все про всех знают. Для вас это просто кладезь информации. Правда, придется все правильно рассортировать и откинуть процентов восемьдесят того мусора, который она на вас вывалит. Но ведь на то вы и профессионал, чтобы отделять котлеты от мух, верно? Так что обязательно с ней побеседуйте.

– Спасибо за сотрудничество, – поблагодарила я.

– Я же говорил, что заинтересован в скорейшем завершении расследования не меньше вас, – запирая кабинет, сказал Навицкий. – Прошу!

Он сделал широкий жест, приглашая меня пройти вперед, сам же вышагивал чуть поодаль. Я смотрела на него и думала, что Навицкий наверняка весьма популярен среди женской части клиники. Он привлекателен, добродушен, с чувством юмора… Наверное, не одна студентка теряла голову от его обаяния… Интересно, как он сам к этому относится? Но спрашивать об этом напрямую Навицкого я, естественно, не стала.

– Я бы не сказала, что ваша клиника чем-то особым отличается от других, – оглядываясь по сторонам, заметила я.

– Это первый этаж, – поморщился Сергей Юрьевич, – он для «скорых».

– Что это значит?

– Сюда принимаются больные, по каким-то причинам не принятые в другие клиники – ну, например, если у них нет мест или нужных приборов. Их привозят на «скорой». Мы не имеем права отказать, если, конечно, у нас у самих в данный момент есть места. Второй этаж – это для так называемых средних слоев, а на третьем – палаты люкс. Там все на самом высшем уровне.

– Лечение, видимо, очень дорогое?

– Да, но и самое качественное. По наличию современных медикаментов и дорогостоящей аппаратуры мы не уступаем частным клиникам Запада, – с гордостью отметил Навицкий.

Мы поднялись на второй этаж и по переходу, соединяющему новое и старое здания, перешли в учебный корпус, сразу оказавшись на втором этаже. Там царили тишина и покой.

– Идут занятия, – отметил Сергей.

– А что там, внизу? – спросила я.

– Там жилое помещение и столовая. Там живут студенты.

– Кстати, о проживании. Это что, обязательное условие?

– Нет, но в основном все студенты очень рады тому, что можно пожить вне дома. Условия здесь очень хорошие. Я попрошу секретаршу Риту, чтобы она показала вам комнату Жанны.

В это время мы подошли к кабинету директора. Из открытой двери доносился голос:

– Да вы не волнуйтесь, Константин Владимирович, я все сделаю. Нет, у нас все в порядке… Нет, никаких больше происшествий… Да. Выздоравливайте. До свидания.