Дик Фрэнсис - По заказу

Вернувшись в Эйнсфорд, я обрадовался – за день состояние Марины заметно улучшилось. Однако синяки под ее глазами сделались еще отчетливее, чем утром. Она и Чарлз сидели в маленькой гостиной и пили вино.

Я улыбнулся и поцеловал Марину.

– Это лишь маленькая разминка перед моим переодеванием к обеду, – пояснил Чарлз и, взмахнув рукой, указал на шкафчик с винами и виски.

Я налил себе немного скотча, щедро разбавив его водой. Сегодня вечером никакие крепкие напитки мне не понадобятся.

– Ты хорошо провел день? – поинтересовалась Марина.

– По правде говоря, нет. И недоволен собой, – признался я. – Поссорился с тренером из-за пустяка. Он тяжелый, малоприятный человек, но мог бы остаться моим другом. Вдобавок я промерз на ипподроме и чувствовал себя хуже некуда. А как ты?

– Лучше бы ты спросил не обо мне, а о нас. Так вот, мы подружились. – Она и Чарлз лукаво засмеялись.

– Вы похожи на заговорщиков, – недоуменно откликнулся я.

– Мы обсуждали события прошлого вечера, – сообщил Чарлз.

– Нападение? – попытался уточнить я.

– Да, – подтвердила Марина. – А еще говорили о том, как ты за меня боишься.

Я посмотрел на Чарлза, но он, кажется, и не обратил внимания на мой пристальный взгляд.

– Знаешь, твоя Марина – очаровательная девушка. По-моему, я снова влюбился.

– Вы слишком стары, – заявил я.

– Сид! – возмутилась Марина. – Как это некрасиво. Думаю, ты просто ревнуешь.

– Ерунда, – огрызнулся я. Но она сказала правду. Я ревновал, хотя и не в том смысле, как решила Марина. Я ревновал не к Чарлзу, который ею увлекся, а скорее наоборот. Чарлз был моим другом, моим наставником. Он, словно тетушка или дядюшка, долгие годы выручал меня в отчаянных ситуациях. Я чувствовал, что никто не должен знать о наших разговорах. Нет, я вовсе не желал хранить от Марины какие-то тайны. Просто мне хотелось откровенничать с ней без посредников. И с Чарлзом тоже.

Я покачал головой, пожалев об этой глупой вспышке. Рядом сидели два самых дорогих мне человека. Почему же меня задело, что они понравились друг другу? И почему я с такой неприязнью отнесся к их разговору в мое отсутствие? Хватит, стал убеждать я себя, они взрослые люди, и я не вправе им что-либо запрещать. Нельзя быть подобным дураком. Но не прислушался к своим словам.

– Ну и к какому выводу вы пришли? – снисходительно осведомился я и тут же поморщился от этой самодовольной интонации. – Простите, – смутился я. – Сам не знаю, откуда у меня взялся такой нелепый тон.

Марина пристально поглядела на меня. Обычно она легко разгадывала мои мысли и читала их, точно книгу. Я не сомневался, что загнанные вглубь размышления и сейчас пролетели по эфиру между нами.

– Ни к какому выводу мы не пришли, – ответила она. – Это сделаешь ты.

Она говорила мягко и успокоительно. Я догадался – ей понятно, что произошло в последние минуты. И моя реакция ее совершенно не расстроила. Марина улыбнулась мне, и я ощутил себя полным идиотом.

– Все в порядке, – сказала она.

– Что в порядке? – изумленно переспросил Чарлз.

– Все, – повторил я вслед за ней и поднялся. – Налить вам еще рюмочку?

– Да, спасибо.

Я наполнил его рюмку новой порцией виски, плеснул туда воду «Мальверн», и он с удовлетворенным видом откинулся на спинку стула.

– Ты тоже хочешь, моя дорогая? – обратился я к Марине.

– Чуть-чуть.

Я посмотрел ей в глаза и с чувством произнес:

– Как же я тебя люблю.

– А я люблю тебя еще больше, – отозвалась она. И, правда, у нас все было в порядке.

Миссис Кросс подала нам на закуску копченую семгу и вафли с крем-сыром, а главным блюдом обеда стала говяжья запеканка. Вафли оказались маленькими, я съел их в один присест, не разрезая на куски, и безмолвно поблагодарил дорогую, заботливую миссис Кросс. Она всегда входила в мое положение, сознавая, что за столом у меня могут возникнуть проблемы с солидными порциями. Марина приготовила рис, и мы, как подобает, пообедали в столовой, за столом с серебряными ложками и вилками и хрустальными бокалами. Я ни разу не видел, чтобы Чарлз держал тарелку на коленях.

– И о чем же вы сегодня говорили? – повторил я свой вопрос, пока мы доедали запеканку.

– Прости, если нарушил тайный уговор, но я рассказал Марине о нашем ночном споре. Ты его, конечно, помнишь? О том, что могло бы остановить твои расследования. – Меня удивила проницательность Чарлза, ведь ночью я решил, что он быстро опьянел и до него не дошла суть моих колебаний. Мой очередной промах. Он не дослужился бы до адмиральского чина без чуткости к нюансам.

– Насколько я понимаю, – начала Марина, – у тебя сложилась определенная репутация, и негодяи знают: если они тебя изобьют, ты не перестанешь расследовать их аферы. Совсем наоборот. Чем сильнее будут их удары, тем бескомпромисснее ты продолжишь борьбу.

– Да, нечто в этом роде, – подтвердил я. Для посторонних слова Марины могли прозвучать неправдоподобно, но она ничего не преувеличивала.

– А значит, у тебя есть один-единственный выход: не сдаваться, даже если на тебя нападут. Только так ты сумеешь защититься. И пусть твои потенциальные противники не беспокоятся, они тебя все равно не остановят, а им же придется хуже.

– Верно, – вновь согласился я. – Но их нужно как следует отдубасить, чтобы они наконец осознали это. Так уже случалось, и не раз, не помню сколько, боюсь сбиться со счета.

– Но теперь кто-то избил меня, и ты засомневался, стоит ли продолжать расспрашивать об убийствах. Я не ошиблась?

– Нет, не ошиблась.

– Потому что напавший пригрозил мне и прислал эту вырезку из газеты?

– Да.

– Отчего же ты считаешь, будто я не стремлюсь к такой же защите? Если ты прекратишь расследование из-за того, что этот подонок дважды ударил меня по лицу, то я в тебе разочаруюсь. Поверь мне, всякий раз, когда кто-нибудь захочет вывести тебя из игры, пойдут новые черные полосы – «избей Марину».

– Знаешь, она права, – поддержал ее Чарлз. – То же может произойти и со мной. Если они не «изобьют Марину», то «накостыляют Чарлзу». Мой тебе совет, не бойся и действуй. Зачем нам подобное бремя? И наша любовь к тебе, да, наша любовь к тебе – вовсе не причина для страха. Ты нужен нам, какой ты есть – азартный, рисковый. Мы тебя от этого не разлюбим. Есть ли тут смысл? Ни малейшего.

Я не смог им возразить.

– Так что забудь о всякой ерунде и веди себя как прежде, Сид Холл и. Задавай вопросы о смерти своих друзей. – Чарлз заговорил в присущем ему командном стиле. – Помоги им, или, точнее, их семьям. Давай, продолжай.

– И если меня опять изобьют, – добавила Марина, – то у тебя прибавятся основания для борьбы. Я тоже хочу завоевать репутацию.

– Да и я бы от нее не отказался, – присоединился к ней Чарлз. – Позвольте мне произнести тост. – Он поднял свой бокал с кларетом. – Класть я хотел на всех этих ублюдков!