Наталья Никольская - Двойной портрет

- Ты что, с ума сошел? - поразилась я. - Давай еще тут пляски устроим. Чтобы кто-нибудь на нас набрел. Я и так натерпелась!

- Да ладно! - отмахнулся Дрюня. - Я и сам боюсь!

- Тоже мне, рыцарь! - с обидой протянула я. - Налей-ка мне лучше еще!

Я знала, что водка раскрепощает и от нее у меня страх пропадет скорее, чем от присутствия Мурашова.

Дрюня вскоре тихонько затянул романс. Вообще, он был очень талантливым человеком: играл на разных музыкальных инструментах, хотя никогда этому не учился, неплохо пел, танцевал, мог изобразить кого угодно... Ему бы еще голову трезвую...

Не выдержав, я стала подтягивать. Петь я и сама люблю, и на гитаре хорошо играю. И в клуб любителей авторской песни часто хожу.

Я, чтобы согреться, прижалась к Дрюне и положила голову ему на плечо. На душе стало как-то хорошо, тепло, спокойно... Приятный тенор Дрюни сливался с моим сопрано, мы допевали уже шестую песню и допивали вторую бутылку.

Но, к сожалению, все хорошее никогда не длится вечно. Более того, оно всегда очень быстро кончается. Так произошло и с водкой.

К этому моменту в душе у меня уже не было абсолютно никакого страха, все неприятности вечера казались чепухой, а будущее представлялось в прекрасных тонах. Я все сделаю в Москве, потом благополучно, вернусь домой, Полина меня похвалит...

Я почувствовала, что начинаю дремать. Дрюня осторожно зашевелился.

- Лельк... - сказал вдруг он негромко.

- А? - откликнулась я.

- Чего-то мне жарко стало.

- И что ты мне предлагаешь? - удивилась я. - Обмахивать тебя веером?

- Да нет, я ничего. Я пойду искупаюсь, а?

- Чего-о-о? - вытаращилась я. - Ты совсем офонарел, что ли? Апрель месяц!

- Ну и что? - возразил Дрюня. - Вода градусов семь, вполне нормально. Я и хочу освежиться немного! Подумаешь, окунусь у берега и вылезу. Ты не боись, я быстро!

- Дрюня... - Меня саму заранее заколотила дрожь, едва я представила себе Мурашова в ледяной воде. - Дрюня, не надо!

- Да чего не надо!

Дрюня уже начал сердиться. Ему в голову снова втемяшилась одна из его бредовых идей, а уж если она втемяшится - не выбьешь ничем, как ни старайся. Порой Дрюня и сам начинал осознавать, что сделает только хуже себе самому, но уже не мог остановиться. Такой уж он был.., неудержимый.

- Короче... - Дрюня решительно оттолкнул мои руки, которыми я вцепилась в ворот его олимпийки, и, выйдя из машины, зашагал к речушке.

- Дрюня! - жалобно вскрикнула я в последний раз.

Мурашов даже не обернулся.

"Ну и черт с ним! - решила я. - А я ложусь спать. Пусть что хочет делает, голова угорелая!"

Я решительно улеглась на заднем сиденье. Но уснуть никак не могла. Вскоре я услышала, как начинает орать и повизгивать Дрюня, видимо, соприкасаясь с ледяной водой.

Стало жутко интересно. Я выбралась из машины и побежала к берегу. Дрюнины повизгивания становились короче и тише, наверное, тело его привыкало к низкой температуре.

Дрюнины трико и олимпийка лежали на высоком берегу, очень аккуратно сложенные. Дрюня вообще был аккуратным, когда хотел.

Я подошла и присела на корточки рядом с его вещами, сунув руки в рукава.

Мне было хорошо слышно, как плещется Дрюня, время от времени издавая довольные вскрикивания. - Э-э-эх, хорошо! - доносилось до меня. - У-ух, как освежает! Лелька! Давай иди сюда! - заорал вдруг он. - Чего ты мерзлячка какая?

- Смотри не отморозь себе ничего! - огрызнулась я. - А то не переживешь потом, ненормальный, - и боязливо поежилась.

- У меня все в порядке! У меня всегда все в порядке! - довольно заорал Дрюня. - И я абсолютно нормальный!

Он замолчал, плескаясь, а потом вдруг издал какой-то непонятный звук. Я не придала этому значения, как вдруг звук повторился. А потом... Потом Дрюня начал дико орать. Но орал он совсем не так, как до этого. Я поняла это сразу же и резко подскочила с места.

- А-а-а-а-а! - орал Дрюня. - Ой, кто это меня держит? От-пус-ти!

- Дрюня! - леденея сама до глубины души и тела, тонко крикнула я. - Дрюня, что там с тобой происходит?

- Ай, боюсь! - орал Дрюня. - Пусти, пусти, пожалуйста! А-а-а-а! Лелька!

- Дрюня! - Чуть не плача, я кинулась к берегу, забыв про страх и холод. Дрюнечка, миленький, что с тобой?

- Лелька, спаси меня! - вопил Дрюня, и я увидела его вытаращенные от ужаса глаза.

- Леля, здесь крокодил, он меня сейчас съест! - орал несчастный Дрюня.

Мне чуть плохо не стало. Господи! Крокодил! Какой ужас! И ведь совсем недавно я читала статью в местном журнале, как из какого-то заповедника или зоопарка сбежал крокодил и бултыхнулся в речку. Там он и обосновался, покалечив потом кучу народа! А что если это и есть тот самый? Или его последователь?

Дрюня, тем не менее, продолжал истошно вопить.

Я подбежала к берегу, стараясь не очень бояться, чтобы не разорвалось сердце.

- Дрюнечка, ты жив еще? - срывающимся голосом крикнула я.

Дрюня стоял по пояс в воде и конвульсивно дергался, пытаясь вырваться из чьи-то цепких объятий. Это что-то намертво держало его, не давая освободиться. С реки доносились душераздирающие крики, от которых у меня просто вспузырилась кожа.

- Дрюня, я сейчас тебе помогу! - отчаянно вскрикнула я, закрыв глаза и кидаясь к воде.

В этот момент раздался жуткий хруст и треск, и я зажмурилась еще сильнее, поняв, что это хрустят Дрюннны кожа и кости... - А-а-а-а!

Это уже завопила я, зажмуриваясь еще сильнее, боясь открыть глаза и увидеть, как вода окрасилась багровым цветом, а Дрюня... Что стало с Дрюней, мне вообще невозможно было представить!

Крики стихли. Господи! Я не в силах была поверить, что Дрюни уже нет в живых! Боже мой! Дрюня, какой он был милый, добрый, обаятельный... Совсем не жадный, не вредный... А как он пил водку! Боже, с кем же я теперь буду пить водку?

Ой, а я еще ругалась на него! Бедный Дрюня, он так и умер, думая, что я считаю его разгильдяем и тунеядцем!

- Дрюнечка, прости меня за все! - простонала я, заливаясь горючими слезами. - Прости, дорогой! Господи, Дрюня, друг мой сердечный!

Господи, он уже никогда не откликнется мне, мой славный Дрюня...

- Вот, блин! - послышался вдруг удивленный голос. Очень мне знакомый.

Изумленная, я открыла глаза и увидела, как Дрюня, живой и невредимый, стоит в воде, полуобернувшись назад и с удивлением и любопытством рассматривает что-то.

- Дрюнечка, ты жив? - заорала я, не помня себя от счастья.

- Жив... - констатировал Дрюня.

- А где этот.., крокодил? Ты убил его?

- Нет...

Дрюня все пытался что-то рассмотреть у себя за спиной.

- Что ты там ищешь? - забеспокоилась я.

- Да... Это... Трусы...

- Чего? - возопила я, опасаясь, что у Дрюни после схватки с крокодилом поехала крыша. - Какие трусы? А где крокодил?

- Да это не крокодил... - смущенно проговорил Дрюня.

- А кто же это?

- Да, понимаешь.., коряга это! Зацепился я... Вот блин! Надо ж так, а? И трусы с меня стянула, падла! Где вот их теперь искать?