Леонид Пузин - ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСПОЖА РАБЫНЯ

— Спасибо, Лидок, иду, — отозвался Геннадий Ильич и, быстренько облачившись в тренировочное трико, менее чем через минуту появился на кухне.

Как Лидия Николаевна за смехотворно короткий срок успела не только сварить кофе, но и приготовить горячий завтрак — свиную отбивную с цветной капустой — это для майора осталось тайной, ибо на его восхищённое: "Ну, Лидка, ты прямо колдунья!", - женщина лишь скромно, однако не без лукавства потупилась: мол, не смею отрицать — без малой толики колдовства, конечно, не обошлось.

Соблазнённый видом и запахом дивного блюда, Геннадий Ильич достал из холодильника початую бутылку кристалловской "Столичной", налил рюмку, поднёс горлышко ко второй — и…

— Геночка, водку с утра? Ни в коем случае! За кого ты меня принимаешь? Я ведь не алкоголичка! — брезгливо сморщив носик, воскликнула женщина. Нет, прямо майора она не упрекнула, однако её "я ведь не алкоголичка", несомненно, прозвучало скрытым упрёком.

Для Брызгалова, привыкшего по утрам выпивать рюмку, другую водки, столь решительно декларированная Лидией Николаевной приверженность к "трезвому образу жизни" явилась ещё одним не совсем приятным сюрпризом: опять, стало быть, "волевая" нотка?

Отбивная с капустой утратила для Геннадия Ильича большую половину своей привлекательности.

— Как хочешь, Лидочка. А я, знаешь, выпью.

— Конечно, Геночка! И, — почувствовав, что своей нарочитой брезгливостью она, кажется, основательно перегнула палку, чуткая женщина поспешила исправить промах, — мне, Геночка, тоже? Рюмочка, думаю, не повредит?.. Правда, ведь?..

— А тебе — шиш. Нечего было морщить свой прелестный носик. — С деланной строгостью проворчал Брызгалов, наливая во вторую рюмку. — Ладно, Лидок, за твоё здоровье.

— И за твоё, Геночка.

Чокнулись. Выпили. И капуста, и мясо оказались отменно вкусными.

Переговорив по телефону с Гавриковым и Анисимовым, ровно в десять часов Геннадий Ильич входил в просторный кабинет полковника Зубова: все размышления следователя сводились к тому, что убийца опасен, и задерживать его необходимо немедленно, но, чёрт побери, ни одной улики! Очень опасен — и ни одной улики… Да, Брызгалов предположил, что жертвой следующего покушения явится, скорее всего, он сам, однако предположение — не факт. Особенно — если имеешь дело с сумасшедшим. А вдруг да при очередном "переключении" у него в мозгу образуются совершенно фантастические связи, все окружающие начнут казаться врагами и, достав "Браунинг", он учинит форменную бойню — паля без разбора в первых, попавшихся на глаза, прохожих? Да, такое развитие событий, скорее всего, маловероятно, но можно ли его полностью исключить?

Примерно, в этом русле, едва переступив порог и поздоровавшись, Брызгалов заговорил с полковником — напирая на потенциальную опасность преступника для окружающих.

— Постой, Геннадий Ильич, ты, собственно, о ком? — перебил слегка ошарашенный Зубов.

— Простите, Андрей Сергеевич. Со вчерашнего вечера я всё время думаю только о нём. До того прочно засел в башке, что для меня сделался как бы безымянным. Люмбаго, конечно. Всё сходится — вот послушайте…

Полковник в изумлении вскинул голову и пристально посмотрел на Брызгалова:

— Ты, надеюсь, Геннадий Ильич, не шутишь?! Имеешь серьёзные основания? А не одну только свою "картинку"? Выкладывай! Улики, доказательства — всё, что имеешь на прокурора!

— С уликами, Андрей Сергеевич, плохо. Гавриков сейчас в "Поплавке" и гильзу найдёт, надеюсь, но… гильза против Люмбаго… вряд ли! Улика далеко недостаточная…

— И это, майор, всё?! Гильза, которую надо ещё найти? Знаешь, если бы я не привык к твоим завихрениям… нет, Геннадий Ильич, обрадовал! Копался почти неделю и — нуте нате! Понимаю, что прокурор сидит у тебя в печёнках! Ещё с четверга! Когда нажаловался в Москву. А вообще, майор, — Зубову, кажется, пришла в голову забавная мысль, и он ехидненько ухмыльнулся, — Николаю Ивановичу поделом! Требовал у тебя "маньяка" — вот и получил его! Ха, ха, ха! Нет, правда, если бы не было так грустно, то было бы очень даже смешно! Маньяк Люмбаго — ха, ха, ха! Скорее, майор, женись. На Лидке. Зинка, я тут подумал, тебе всё-таки не подойдёт. Мало ли, что влюблена. А Лидка… ладно, майор, к делу! Знаю, что вчера вы с Анисимовым вышли на весьма любопытный фонд — ну, на "Надежду". Вот и трясите. И Долгова, и, особенно, Свиристянкина. И, конечно, гости долговского юбилея — это реально. Тем более — если Гавриков обнаружит гильзу. Но и без гильзы: что Сазонова застрелили именно в "Поплавке" — похоже на правду. Здесь, Геннадий Ильич, я с тобой согласен… Да, с Кузнецовым — учись, майор, у старших товарищей признавать свои ошибки! — я, кажется, малость промахнулся. Фонд "творческой молодёжи" — ну, деятели, ну, жуки! — думаю, будет поактуальней. А Долгов-то, Долгов! Старый хрен — а туда же! На "рабынях", видите ли, бизнес организовать собрался! Но если Сазонова застрелили в "Поплавке"… черт побери, не он же? Вернее, не по его приказу… значит, конкуренты?.. причём… да, майор, дело крайне запутанное… торопить не буду… конечно, в разумных пределах… сам понимаешь — Москва на контроле… так что, без спешки, но и тяни не слишком… а о маньяках и посмертной мистической связи мне больше не надо — договорились?

К подобному продолжению разговора Геннадий Ильич подготовил себя заранее — от полковника было бы смешно ждать другой реакции — и поэтому сразу же постарался зацепиться за слабое звено в рассуждениях Зубова:

— Смотря до чего, Андрей Сергеевич… Вы же сами видите, что в случае с Сазоновым конкуренты не лезут ни в какие ворота. А чтобы кто-то из гостей Долгова в тайне завидовал ему до такой степени — чушь! Застрелить Дениса Викторовича в "Поплавке" мог или профессионал экстракласса, или сдвинутый дилетант. Что маньяк — не настаиваю, но "сдвинутый" — да. Увидел — и выпалил. И что, Андрей Сергеевич, у нас получается? Бутов и Сазонов застрелены из одного оружия — значит, почти со стопроцентной вероятностью одним человеком. Который, заметьте, после первого убийства не избавляется от "засвеченного" пистолета, а продолжает его носить с собой. Зачем? Вот что, Андрей Сергеевич, мне жутко не нравится! Любой "нормальный" убийца этого бы себе не позволил!

— Ох, Геннадий Ильич, ты и въедлив! Видишь слабое место — и бьёшь! Конечно, то, что Сазонова и Бутова убили из одного оружия — настораживает, согласен. Наводит на мысль, что преступник несколько не в своём уме — тоже согласен. Но, ради Бога, причём здесь Люмбаго?! Был на юбилее Долгова и, значит, мог застрелить Сазонова? Но мало ли кто где был и что мог сделать — мотивы, чёрт побери, мотивы?! Да, на Бутова Николай Иванович зуб имел… пришлось-таки раньше времени уйти на пенсию… рабыни Игоря Олеговича его достали. Но… не до такой же степени? Чтобы слететь с катушек? Затеять, по твоим словам, форменную охоту на Бутова? Я же с ним разговаривал не далее, чем вчера! Совершенно нормален! Позвонил после учинённого тобой допроса и, знаешь, — Зубов запнулся, вопросительно посмотрел на Брызгалова и продолжил с гораздо меньшей уверенностью, — не жаловался… напротив — похвалил за упорство, настойчивость, трудолюбие… конечно, немножечко поворчал, что к нему старику у тебя не хватает почтительности — не без этого… но в целом…