Леонид Мендельсон - Пятый угол

Собеседник продолжал гнуть свою линию, и Сэм понял — дело серьезное.

- Как себя чувствует Сарра?

- Спасибо, хорошо. Сэр, мы неблагоразумно теряем время. Необходимо приехать в Ярд?

- Очень сожалею, но это так.

- Высылайте за мной машину; пока приведу себя в порядок.

- Уже вышла.

Стоя у зеркала с бритвой, Сэм думал о том, что, несмотря на свое высокое положение, Бриггс никогда не позволял себе снисходительного или неуважительного отношения не только к нему, старому сотруднику управления, но и ко всем своим подчиненным. В свои сорок лет он сделал головокружительную карьеру, но комиссар не слышал ни от кого из коллег, что Бриггс незаслуженно обошел того по служебной лестнице. Майкл обладал уникальными памятью и работоспособностью, но, что больше всего удивляло Сэма, — его умение делать выводы из своих ошибок.

Сидя дома, комиссар даже не представлял, какие потоки воды обрушивались на землю! Полицейский подогнал патрульную машину максимально близко к входу в дом, но, даже пройдя несколько шагов, Шоу почувствовал, что струйки холодной воды затекают с мокрой головы за шиворот.

Не заходя в свой кабинет, Сэм поднялся к начальнику; Бриггс встал из-за стола, приветствуя вошедшего и приглашая сесть.

- Хотите выпить что-нибудь, комиссар?

- Нет, сэр, спасибо.

Несмотря на солидную разницу в возрасте, и то, что когда- то был старше его по должности, Сэм не позволял себе, в глаза или за глаза, никакого другого обращения, кроме вежливого «сэр».

- Еще раз извиняюсь, что нарушил ваш отдых, но дело важное и, думаю, не простое. Недалеко от Оксфорда, возле дома известного вам адвоката Давида Вольского, обнаружен труп мужчины. На место происшествия выехал сержант-следователь Роберт Гофман из городского отделения полиции. Но и это еще не все. В больнице оказался сам адвокат и, по мнению врачей, его состояние вызывает серьезное опасение. Имеется еще кое-какая информация, и она стекается в Ярде к сержанту Уорбику, который будет работать с вами. Если появиться необходимость, звоните в любое время сюда или домой.

Сэм попросил секретаршу вызвать сержанта к нему в кабинет. Он не раз работал с Уильямом Уорбиком и хорошо знал его плюсы и минусы. В этом человеке удивительно гармонировала внешность и характер: высокий, грузный, сутуловатый, лицо удлиненное, с тяжелым подбородком и глазами, выражение и цвет которых было трудно определить из-за сильно приспущенных век. Медлительность сержанта была предметом шуток его коллег: даже в самых сложных ситуациях, требовавших максимально быстрого решения, он шаг за шагом «перепахивал все поле», не оставляя за собой ни одного непроверенного факта, ни одной мелочи. Ничто не могло поколебать эту поступь мастодонта — ни уговоры, ни приказы, ни насмешки, — Уорбик шел только своим путем. И, надо отдать должное, отрицательное качество, как это нередко бывает, имело свой плюс: ни один подозреваемый или свидетель не уходил от сержанта, не выложив всю, даже подзабытую информацию; следом за ним уже нечего было делать.

Комиссар сел к столу и откинулся в кресле- собраться с мыслями и определить первоочередность действий; руки автоматически очищали поверхность стола от старых бумаг, деревянных фигурантов законченного дела, стакана с прилипшими чаинками, ножа, стружек.

- Разрешите, комиссар? — В кабинет вошел Уорбик. — Добрый вечер.

- Это ты называешь добрым? — пробурчал Сэм.

Несколько мгновений сержант «перемалывал» информацию.

- Да, вы правы, комиссар. Убийство добрым не назовешь.

- Что мы имеем на данную минуту?

Уорбик сел за свободный маленький столик и принялся методично раскладывать справа и слева от себя бумаги, ручку, карандаши, связку ключей… Сэм знал по опыту, что совершенно бесполезно торопить события — пока ритуал не будет завершен, из него не выжмешь ни слова. Несколько раз проверив порядок на столе, сержант приступил к докладу.

— Найден труп мужчины, недалеко от въезда в усадьбу адвоката Давида Вольского, что рядом с Оксфордом. Сообщение поступило в двадцать часов семнадцать минут из телефона-автомата, что при въезде в город с севера, на Бенбери-стрит; звонил мужчина, не назвавший себя. К месту выехала бригада во главе с сержантом Робертом Гофманом. По его предварительному сообщению, — Уорбик не преминул сделать акцент на слове «предварительный», — убит нотариус Роджер Моррисон, шестидесяти пяти лет, из Оксфорда. Покойный присутствовал на обеде в доме вышеуказанного Вольского и уехал не позднее восемнадцати ноль-ноль. Сам адвокат находиться в реанимационном отделении Оксфордской больницы.

Сэм слушал доклад, а мысли уже убегали вперед: невозможно сейчас предсказать, в какие сроки и ценой каких усилий завершится расследование, но, несомненно, одно — дело шумное и весьма благодатное для желтой прессы. Давид Вольский — фигура известная не только в Лондоне и Оксфорде. Скотленд-Ярду, да и ему лично, неоднократно приходилось противостоять этому адвокату, и. честно признаться, радости в этом было мало: он умел находить самые ничтожные изъяны в цепи доказательств виновности своих подопечных и строил защиту таким образом, что, при всей видимой убедительности улик, дела часто либо направлялись на доследование, либо и вовсе прекращались.

Комиссар фиксировал в памяти слова Уорбика, а, параллельно, по другому каналу, раскручивалась вспять лента его побед и поражений, и на этом пути адвокат Вольский доставил ему немало проблем. Будучи еще относительно молодым работником Ярда, Сэм получил хороший «щелчок по носу» от адвоката: дело было весьма простое, если не считать, что в нем был замешан высокопоставленный сотрудник МИДа. Тот совершил наезд на пешехода и скрылся с места преступления. Двое суток Сэм провел на ногах, разыскивая свидетелей и виновного. Естественно, на начальство давили с просьбами не раздувать проблему, тем более, что пострадавший отделался только переломом. Но молодой сержант «закусил удила» и подготовил для суда документы, а через некоторое время его вызвал к себе комиссар.

- Шоу, ты помнишь библейскую историю о Давиде и Голиафе?

- Конечно, сэр.

- Так вот, этот Давид- адвокат «утер нос» Голиафу- Скотленд-Ярду! Я не буду портить тебе настроение, поскольку это хорошо сделают газетчики.

В соответствии с доводами адвоката, суд не нашел состава уголовного преступления. Ко всему прилагалось два экспертных заключения: одно о том, что на месте наезда машины обнаружено масляное пятно, в результате чего водитель мог потерять управление, и второе, медицинское, свидетельствующее о шоковом состоянии водителя после аварии, при котором он не был в состоянии координировать свои поступки. Присутствовало ли масляное пятно в момент наезда или нет, было ли шоковое состояние или нет, — это должны были констатировать они, следователи, а сделал — адвокат. Первое время Сэм злился на него, принимая поражение как личное оскорбление, потом — злился на себя, но, постепенно, острота притупилась, а урок пошел на пользу.