Николай Новиков - Мерцание золотых огней

- Приходи, дорогой, - пробормотала Юля. - Все готово для встречи важного гостя...

"Воды нагрей, помоешь мне ноги, а после выпьешь..."

Вода лениво кипела в огромной, ведерной кастрюле на газо вой плите. Рядом с плитой, на деревянной лавке лежал эмалиро ванный ковшик с длинной ручкой.

Уже стемнело.

Не было в душе ни боли, ни отчаяния, ни мысли о том, что будет после. Только злая решимость отомстить кривоногому вырод ку, горела в сердце. Он виноват не только тем, что изнасиловал её. Братец получил по заслугам, но за гибель отца в тюремной камере никто не был наказан. Теперь - будет. Вряд ли Аркан, действительно, так любил своего брата. Просто почувствовал воз можность покуражиться над одинокой девушкой, вот и вспомнил о братце. Вспомнил - так отвечай за него. И за себя тоже.

Страха не было. Что будет потом - не важно. По крайней ме ре, хуже, чем теперь, не будет.

Юля стояла у плиты, задумчиво глядя на кипящую воду. Высо кая, в голубых джинсах и белоснежном свитере, с распущенными каштановыми волосами и лютым холодом, застывшим в красивых го лубых глазах, она была похожа на античную богиню, оскорбленную смертным жителем Земли.

За окном гудел холодный ветер, метались в страхе редкие снежинки, которым днем суждено было превратиться в зимнюю сля коть южного города.

Во дворе залаяла собака. Хлопнула калитка, послышались ша ги, которые гнали перед собой собачий лай к дверям кухни.

Юля на мгновение закрыла лицо руками, глубоко вздохнула. А когда отняла ладони, от лютого холода в глазах и надменного вы ражения лица и следа не осталось. Бедная девушка испуганно улы балась, положив руку на спинку стула, стоящего на старой цинов ке, под которой скрывалась крышка погреба.

Аркан шагнул через порог, остановился напротив Юли. Он был в кожаной куртке, просторных черных брюках. Засунув руки в кар маны брюк и покачиваясь с носков на пятки, он молча смотрел на нее, как будто хотел загипнотизировать.

- Здравствуй... - неуверенно сказала Юля.

- Привет. А чё здесь, а не в хате?

- Там печка плохо горит, холодно, а здесь тепло, и я тут воду согрела...

- На хрена?

- Ну... ты говорил, чтобы ноги тебе помыть...

- И воду потом выпить? - хмыкнул Аркан. - Правильно мыслишь, коза. Выпьешь?

- Ну... пить, наверное, не надо, я просто...

- Ты просто думаешь, что я грязный, да? А вот это зря, - его тяжелый взгляд заставил Юлю вздрогнуть. - Ты сама в порядке? Подмылась, подмазалась духами, где надо? Смотри, я не люблю грязных телок.

- Садись, - Юля показала на стул. - Садись, чувствуй себя, как дома. Сейчас я все приготовлю, ты не беспокойся, будет очень хорошо. Я постараюсь, чтобы тебе было приятно...

- На хрена весь этот маскарад? - злобно сощурился Аркан. - Тут даже прилечь негде.

- Там, во второй комнате, есть диван, я уже чистую просты ню застелила, потом пойдем туда, а сейчас разреши мне за тобой поухаживать. Ты машину у ворот оставил?

- А тебе какое дело?

- У нас тут ребята хулиганят, могут стекла побить, или во обще угнать... - Юле хотелось узнать, один он приехал или со своими дружками, которых оставил в машине.

- Пусть попробуют! Если что с машиной случится, я найду эту шпану, бошки ихние вместо колес поставлю и буду кататься, - Аркан плюхнулся на стул, вытянул ноги. - Ну, давай. Посмотрим, как у тебя получится. Если ништяк - за мной не заржавеет. А ес ли вздумаешь подлянку мне кинуть никто не спасет.

Он внимательно следил за каждым её движением, видно, не очень-то верил в такую рабскую покорность. Но понять, в чем тут дело, не мог, поэтому и ждал, когда же она станет действовать.

Юля осторожно сняла с него куртку, под которой была черная рубашка, потом, опустившись на колени, сняла лакированные туф ли, носки. Он опустил руку, помял её грудь, довольно ухмыльнул ся и сказал:

- Сперва сама разденься. Совсем. Раз тут тепло, не просту дишься. Ну?

- Хорошо, - согласилась Юля.

Она встала рядом с лавкой, расстегнула "молнию" на джин сах, нагнулась, подняла с пола конец веревки.

- А это что? - крикнул Аркан.

- Это?... Веревка, мы на неё одежду вешаем, когда стираем. Если ты хочешь, чтобы я разделась, я повешу на неё свитер, чтоб не помялся, - тихо сказала Юля.

- Пусть мнется, я тебе новый куплю, - нетерпеливо сказал Аркан.

Юля изо всех сил потянула на себя веревку, вырывая дере вянный брусок из-под крышки погреба. Крышка, циновка, стул и сидящий на нем Аркан мгновенно ухнули вниз. Юля Громко засмея лась: получилось!

- Ты что, с-сука!.. - заорал Аркан.

Он резво вскочил на ноги, подпрыгнул, ухватился за край пола, пытаясь выбраться из погреба. Юля подошла ближе, усмехну лась, глядя на своего врага сверху вниз, и ударила белой крос совкой по пальцам, до крови сдирая с них кожу. Аркан громко вякнул и сорвался вниз, на сырую землю погреба.

- Падла! - прохрипел он. - Я тебя на куски разрежу!.. - и за метался по погребу в поисках того, что можно было бы швырнуть в Юлю.

Схватил брусок, но он, прибитый к крышке был слишком гро моздок, не развернуться с ним... Поднял ржавую крышку от каст рюли, метнул её в девушку, не попал. А больше в погребе ничего не было, Юля давно уже не варила варенья, не солила огурцы и помидоры, не квасила капусту...

- Разрежешь, если сумеешь резать, - холодно сказала она. Быстро шагнула к плите, зачерпнула из кастрюли полный ковш ки пятка и вернулась к черной дыре в полу.

Аркан собирался снова ухватиться за край черной дыры над головой, когда кипящая вода врезалась ему в лицо. В последний момент, увидев перед собой парящий ковш, он успел закрыть гла за. Захлебнувшись кипятком и собственным криком, Аркан рухнул вниз, покатился по холодной земле, царапая её пальцами и прик ладывая к обваренным щекам и носу.

- Убью... - хрипел он. - Задушу... выпотрошу, на хрен, как курицу...

Юля зачерпнула ещё один ковш, плеснула ему на спину, при варивая кожу к рубашке. Аркан с диким воем выгнулся, перевер нулся на спину, закрыв лицо ладонями.

- Ты правильно сделал, что нашел меня, - усмехнулась Юля, держа наготове полный ковш кипятка. - Твой подлый братец получил сполна, теперь никогда не будет приставать к девушкам. И убила его я. Не отец, а я! Своими руками. Но отец взял вину на себя и умер в камере. За это никто не был наказан. Теперь - будет. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Аркан понял. Боль корежила его тело, нестерпимым пламенем горела в каждой клетке, но то, что она сказала, дошло до убого го разума. Потому что слова её означали ещё большую боль и смерть в этом погребе.

- Что ты хочешь... сука, падла... больно же... давай, кон чай базар... я уйду, пальцем не трону... клянусь мамой... век воли не видать... отпусти...

- Здесь ведро кипятка, если не будешь слушать меня, весь кипяток твой! А потом я поставлю на дырку стол с посудой, на него - газовую плиту и уйду из дому денька на три. И ты уже ни когда не выберешься отсюда. Никогда! Машину мои друзья отгонят подальше и утопят в Дону. Ты все понял, ублюдок?