Наталья Андреева - Правая рука смерти

«Что вы со мной сделали?» – в отчаянии подумала она.

Она не шла, а брела по коридору, и ноги ее мгновенно устали от высоких каблуков. Все уже улеглись спать, и в доме было тихо. Угомонилась даже Татьяна, которая, разобравшись с сервизом и столовыми приборами, спала без задних ног. Хозяин надавал ей назавтра с десяток поручений, и Кабанова решила лечь пораньше, чтобы как следует отдохнуть перед новыми подвигами. В ее сознании этот дом похож был на авгиевы конюшни, и, если бы она знала, что это такое, она бы его отныне так и называла. Ей предстояло совершить подвиг, достойный Геракла: все вымыть и вычистить. Отдраить до блеска. Так велел САМ.

Стол был накрыт в гостиной. Роскошный стол, на котором, как и в прошлый раз, горели свечи. Пахло цветами, то ли фиалками, то ли орхидеями. Но настроение у Софьи Львовны было не то, что прежде. Ей теперь чудилось, что это запах увядания и тлена.

– Фуа-гра, – с тонкой улыбкой сказал Марк. – Сегодня нас ждет фуа-гра. И роскошное красное вино, шато Марго.

Ей не хотелось ни вина, ни фуа-гра, но она улыбнулась через силу.

– Что с тобой происходит? – спросил Марк, отодвигая для нее стул и наклоняясь к самому уху.

Его губы коснулись шеи, и Софья Львовна невольно вздрогнула: они были ледяными.

– Э, да ты вся на нервах!

Он сел напротив и положил на колени салфетку. Неслышно вошла Магдалена.

«И этой не по себе», – невольно подумала Софья Львовна, глядя, как управляющая наливает минеральную воду в высокие стаканы и возится с бутылкой вина.

– Днем я слышала крики.

– Владику стало плохо. Наш малыш запаниковал.

– Я никак не могу понять: что происходит? – медленно, растягивая слова, спросила Софья Львовна. И пригубила минералку: в горле внезапно пересохло. – Когда я приехала сюда, я была абсолютно счастлива: у меня интересная работа, я здорова, рядом мужчина, который мне… – она слегка запнулась, – нравился. А теперь я хочу умереть. Мне ничего не подсыпают в чай, как Тамаре Валентиновне?

Рука Магдалены, разливающей вино, дрогнула. На белоснежной скатерти расплылось рубиновое пятно.

– Лена! – раздраженно сказал Марк. – Аккуратнее!

– Ничего, – Софья Львовна поспешно схватила пару бумажных салфеток и положила их на пятно. – Пустяки, я не привередлива. Сервис и так отличный.

Ей показалось, что Магдалена посмотрела на нее с благодарностью.

– Лена, займись горячим. Надо помочь повару. Я не выношу, когда не выдерживают рецептуру и нужную температуру. Подашь, как только будет готово, не тяни. А то тебя в последнее время не дозовешься.

– Зачем ты мучаешь эту женщину? – спросила Софья, когда Магдалена ушла.

– С ней все в порядке, – буркнул Марк.

– Зачем мы все здесь? Можешь объяснить?

– Волею Бога. Или моей, – он усмехнулся.

– Ты что, ставишь знак равенства?!

– А если Бог не хочет замечать несправедливости? Если ему все равно, что здесь, на земле, происходит? Все равно, что кого-то незаслуженно обижают? Что люди преждевременно умирают? Хорошие люди…

– Но ему, наверное, виднее, когда кому…

– Он ничего не видит, – сердито сказал Марк. – Не видит и не слышит. Поэтому «когда кому», как ты изволила выразиться, решают люди. И эти люди должны быть достойными. А лучше, чтобы это вообще был один человек, – заявил он самодовольно.

Она вздрогнула. Да он безумец!

– Ты кто, Марк?

– Ты знаешь.

– Нет. Теперь уже не знаю. Там, наверху, я нашла мужчину, который сказал, что он доктор Ройзен. А кто тогда ты?

– Давай выпьем. – Он потянулся к бокалу. – Там нет яда, не бойся. И снотворного. Там только вино. Отличное вино, между прочим! Пей.

Она через силу сделала пару глотков.

– А теперь ешь!

Она нехотя стала ковырять вилкой в салате. Хотя приготовлен он был отменно, она раньше ничего подобного не ела, но это все равно не разжигало аппетит. Софья Львовна была потрясена своими открытиями. И она решилась.

– Марк, я, кажется, начинаю понимать…

– Что? – спросил он.

– У тебя личные счеты со всеми этими людьми. С Брагиным, с Татьяной, с Тамарой Валентиновной. Но что они тебе сделали? Постой… Ты сказал, что все они убийцы. Кого они убили?

– Мою мать.

– Что, все трое?

– Четверо.

– И… Владик? Господи, да он, наверное, был тогда еще ребенком!

– За грехи отцов отвечают дети.

– Марк – ты маньяк! – невольно расхохоталась она.

– Не шути с этим, – сказал он зло.

– Расскажи мне, как это было?

– Ее довели до самоубийства. Я в то время… В общем, не мог ей помочь. В силу обстоятельств.

– Какие такие обстоятельства могут помешать человеку прийти на помощь матери? – спросила она насмешливо.

– Я был в тюрьме.

– О господи! Значит, ты не… Кто же ты такой?!

– Ты должна мне помочь, – заговорил он горячо. – Видишь, я тебе все рассказал. Ты теперь знаешь правду. Я люблю тебя, Соня. Случилось так, что я тебя полюбил…

Софья Львовна увидела, как Магдалена с подносом замерла в дверях. В душе проснулось злое чувство, захотелось отомстить этой женщине, кто бы она ни была. Показать сопернице свою силу.

– Говори, – сказала она, опустив глаза.

– Да, сначала я хотел тебя использовать. Мне нужна была помощь квалифицированной медсестры, потому что сам я не очень… Как бы это выразиться? Компетентен. Вот.

– Но клиника… Ройзен…

– Он был в соседней комнате.

– В комнате отдыха?!

– Да.

– Так ты что, его пациент?!

– Да.

– И меня записал на прием, как пациентку?!

– Да.

– А его затащил туда и запер?!

– Пришлось.

– Теперь я начинаю понимать… – Магдалена неслышно приблизилась к столу и подняла с плоского блюда серебряную крышку.

Марк… Нет, не Марк. Некто потянул носом:

– А вкусно пахнет. Правда, у меня хороший повар?

Женщины не поняли, кому был адресован вопрос, поэтому промолчали обе. Софье Львовне не терпелось продолжить разговор, но она молча ждала, пока он поест. Вот у него с аппетитом все было в полном порядке, он наслаждался едой и вином, никогда еще Софья Львовна не видела, чтобы он ел так жадно, с такой страстью. Он не смаковал деликатес, насыщался. Поглощал пищу, словно дрова бросал в топку, а вспыхнувшее пламя обильно заливал вином. Она, потрясенная этим зрелищем, не смела сказать ни слова.

Они опять остались вдвоем, Магдалена ушла.

– Значит, ты и в самом деле ставишь здесь эксперимент? – не выдержала затянувшейся паузы Софья Львовна. – Эксперимент над людьми. Хотя права у тебя на это нет.

– Есть, – он отложил нож и вилку. – Я хочу восстановить справедливость.

– Но ты удерживаешь их силой!

– Это кого же? – насмешливо спросил он.

– Брагина, к примеру.

– Никто его не держит. Уже.

– А Владик?

– То, что он какое-то время будет жить без айфона, пойдет ему только на пользу. Я провожу свой эксперимент под чутким руководством профессора Ройзена.