Александр Зеленский - Орден Белого Орла

— Не стреляйте, — сказал я Камилю. — Пропустите женщину и проводите ее сюда.

Камиль нехотя проговорил что-то по-арабски и, услышав согласие отца, приказал совсем еще юному гонцу передать шургатцам, чтобы они пропустили женщину. Потом он что-то добавил к прежде сказанному и только после этого выпустил руку мальчика из своей руки. Тот умчался, как мотылек, поднятый порывом ветра с цветка.

Инну привели минут через десять. Она была в полуобморочном состоянии, но тем не менее старалась держаться и даже улыбнулась мне.

— Я должна вам передать, чтобы вы прекратили бессмысленное сопротивление. Армейские части окружили весь Ур, отсюда не ускользнет даже мышь. Если вы не сдадитесь, утром вас всех уничтожат… А если вы согласны сдаться, то сложите оружие и выходите на вершину холма с поднятыми вверх руками…

— Где они нас расстреляют без суда и следствия, — добавил Камиль. — Не бойтесь! Отец выведет нас из ловушки Омара.

— Но… — попыталась что-то возразить Инна.

— Замолчи, женщина! Твое мнение тут никого не интересует. Мы и так тебя слишком долго слушали! А теперь ты будешь слушать и делать то, что скажем тебе мы, мужчины!

Инна замолчала и, как побитая собачонка, опустила голову.

— Пора уходить, — повторил Камиль. — Наши люди прикроют отход.

Минут через двадцать-тридцать мы так глубоко залезли в какой-то древний подземный ход, что даже взрыв, прогремевший сзади, показался только безопасным хлопком. По-видимому, входа в подземелье больше не существовало. Шургатцы знали свое дело.

— А как же выберутся из окружения твои родственники? — опасливо оглядываясь, спросил я у Камиля, догнав его в извилистом подземном переходе, по которому можно было передвигаться, даже не пригибаясь.

— Не волнуйся за них. Они знают много ходов, и военным их никогда не взять. Шургатцы живыми не сдаются! Да и боятся военные лезть под землю. Там десятки ловушек…

И все же я вздохнул с облегчением только тогда, когда почувствовал приток свежего влажного воздуха и понял, что мы вплотную приблизились к выходу. И точно, еще минут через пять мы один за другим вылезли из небольшой расщелины, зиявшей на середине высокого обрывистого берега.

И вот мы стоим, сгрудившись на небольшой площадке, вокруг которой, куда ни глянь, плещутся воды Евфрата, а вверху отлого поднимается гранитная стена. Деваться нам, четверым, просто некуда.

— Отец говорит, что нам придется искупаться, — сказал Камиль.

— Я плохо плаваю, — испуганно ответила Инна.

— Ничего. Долго плавать не придется… Внизу нас ждет лодка. Смотрите на отца и повторяйте за ним каждое движение…

Отец Камиля поднял руки вверх, помолился Аллаху, затем снял с себя чалму и бросил ее вниз. После этого он сиганул вслед за своей чалмой.

— У меня нет чалмы, и молитв ваших я не знаю, — сжалась от страха в комок Инна.

— Помолчи! — приказал я и легонько подтолкнул ее к краю уступа. От моего толчка Инна полетела вниз. Этого она, видимо, не ожидала и потому даже не успела вскрикнуть. А затем прыгнул в воду я сам.

Вода обожгла разгоряченное тело, когда я «солдатиком» вошел в нее вперед ногами, вздыбив мириады брызг над своей головой. Я еле успел отплыть в сторону, как в то же самое место врезалось тело Камиля.

Поддерживая Инну на поверхности воды, я огляделся вокруг и тут же увидел темное пятно моторной лодки, колыхавшейся на легкой волне под самым берегом. Туда мы и поплыли.

Первой на борт взобралась с нашей помощью Инна, за ней старый шургатец, а потом и мы с Камилем.

По-видимому, эта лодка простояла здесь несколько дней, — на ней успел осесть слой пыли. Держалась она на самодельных якорях — на двух толстых веревках с привязанными к ним большими кусками гранита. Но самым интересным было то, что в лодке прямо у нас под ногами оказались небольшие ящики и мешки с упакованными археологическими находками, обещанными шургатцами. Да, этому грузу цены не было!..

Мотор заводить не стали; наша лодка отплыла от места стоянки и заскользила вниз по течению, не производя практически никакого шума.

Мы тихо сидели в лодке, пока Инне не вздумалось поделиться со мной пережитым в доме Омара Тарика. Но едва она произнесла первую фразу, как Камиль оборвал ее:

— Ничего не говори. Звук голоса по воде разносится далеко.

Так мы и молчали до самого рассвета. А когда стало достаточно светло, чтобы различать отдельные предметы на берегу, Камиль все так же вполголоса проговорил:

— Где-то здесь должна быть полуразрушенная постройка из глины. Вот она! Теперь мы подойдем к берегу…

Камиль и его отец взяли в руки длинные шесты и принялись, отталкиваясь от дна реки, гнать утлое суденышко к берегу. Тут-то я и приметил знакомый джип возле глинобитной постройки. Кто его сюда пригнал? Видимо, шургатцы составляли весьма серьезную и мощную организацию…

Лодка с размаху выскочила на прибрежный песок, и нам навстречу вышли из постройки пятеро шургатцев, среди которых я сразу же признал подростка, служившего кем-то вроде адъютанта при старейшине рода.

Они не сказали ни слова. Сразу принялись разгружать лодку и со всеми предосторожностями, на какие были только способны, перетаскивать ящики и мешки на тележку прицепа, появившуюся возле джипа. Закончив работу, они соединили ее с машиной.

— До полного рассвета нам необходимо подальше отъехать от реки и добраться до укрытия, где мы сможем провести дневку. А следующей ночью двинемся прямо к морской границе, — пояснил Камиль, садясь за руль джипа.

Место для дневки Камиль выбрал весьма успешно. Это была довольно густая роща из финиковых пальм и других экзотических растений неизвестных мне названий, окружавшая небольшой водоем. У самого берега отец Камиля тут же отыскал известный только ему грот, невидимый с берега. Зайдя под своды грота, я обнаружил довольно просторную пещеру. Похоже, старейшина шургатцев знал все расщелины, сделанные когда-либо людьми или природными силами в этой земле.

Для машины с автоприцепом тоже нашлось подходящее укрытие — ее загнали в заросли какого-то колючего кустарника, кишевшего змеиными клубками. Я заметил, что эти страшные змеи совершенно не обращали внимания на шургатцев в белом, будто принимали их за своих. Зато за мной они пристально наблюдали злобными немигающими глазами, словно собирались загипнотизировать и заглотить не разжевывая. Хорошо еще, что Инна не видела этого жуткого зрелища, а то вряд ли бы она смогла вот так беззаботно уснуть в пещере, положив голову на мои колени.

Постепенно и я задремал, но сумел поспать не больше часа. Меня разбудили чьи-то громкие голоса, выкрики команд и топот подкованных ботинок по земле.

— Тихо! — прошептал Камиль, держа наготове автомат. — Это солдаты…