Александр Зеленский - Орден Белого Орла

У меня душа ушла в пятки. Честно сказать, за время моего недолгого пребывания в Ираке я еще не успел как следует испугаться. Происходящее со мной здесь я воспринимал до настоящего момента как некий сон. Вот проснешься в своей постели в доме на Белореченской улице, удовлетворенно потянешься и, вспомнив перипетии сна, только усмехнешься, пробормотав про себя, что такого со мной никогда не случится…

Я изъездил Россию вдоль и поперек, бывал в разных переделках, но вот только теперь, находясь за границей, в какой-то пещере, открыл для себя чувство страха. Говорят, что боятся все, даже Герои Советского Союза. Испытывал его в тех или иных критических ситуациях и я, но вот такого утробного, первобытного ужаса почувствовать мне еще не доводилось. Теперь я твердо знал, что до самого конца жизни не смогу отделаться от этого кошмара — клубки змей под ногами, кованые солдатские ботинки и автоматы, направленные мне в живот…

Слава Богу, солдаты ушли, не найдя следов нашего пребывания. Правда, кто-то из наиболее ретивых служак сунулся было в кустарник, кишащий змеями, но тут же выскочил оттуда как ошпаренный, что-то испуганно вереща.

Итак, солдаты ушли. Над прудом раза два пролетел вертолет, и затем все стихло.

Я посмотрел на шургатцев. Они как ни в чем не бывало трапезничали, а у меня сейчас кусок хлеба встал бы поперек горла. Вот тогда-то я и решил для себя: «Укатали сивку крутые горки. Все! Хватит! Пускай-ка господин Телегин сам ищет собственную смерть в экзотическом обрамлении чужих стран. Меня он на это больше не уговорит. Пусть и не пытается».

Инна же так и не проснулась…

Как только стемнело, шургатцы зашевелились. Камиль отправился в змеиный кустарник и вскоре вывел оттуда машину.

— Пора отправляться, — сказал он. — Проскочим Басру, а там и до Фао рукой подать.

И вот опять из-под колес убегают дорожные километры. Инна все еще дремлет на заднем сиденье. Видимо, ей здорово досталось в руках врагов. Но об этом она подробно расскажет мне в России, в нашей уютной семейной квартирке в спальном районе Москвы. А сейчас…

— По-моему, нас заметили, — сквозь зубы процедил Камиль, лихорадочно вцепившись в баранку.

Это случилось сразу за Басрой, которую мы объехали по пригородным дорогам. Совершенно непонятно, что могли делать на пыльной проселочной дороге солдаты. Однако мое недоумение развеял Камиль.

— Это не солдаты, — облегченно вздохнул он, приглядевшись к подходившим людям. — Это пост самообороны, созданный для борьбы с бандитизмом и беспорядками.

Молодой шургатец высунулся из кабины и что-то сказал троим пожилым бородачам с автоматами наизготовку. Те ответили и указали дулами автоматов на автотележку, предлагая нам показать, что в ней находится.

Камиль нехотя вылез из кабины и, подойдя к старшему поста, протянул ему какие-то бумаги. Тот долго их разглядывал, вертя и так и сяк, чем напомнил мне мартышку, которая никак не могла справиться с очками. Наконец, что-то уразумев, старший вернул документы и разрешил проезд.

— Что это вы ему показали? — спросил я у Камиля, когда мы отъехали от поста.

— Ничего особенного… Это удостоверение сотрудника безопасности, — ответил Камиль.

— Липовое? — опять спросил я.

— Что? — не понял Камиль.

— Я спрашиваю, удостоверение настоящее?

— Нет, конечно. Это очень удачная подделка. Мои родственники изготавливают любые документы любой страны. Необходимы только образцы…

«Вот, значит, чем теперь промышляют шургатцы помимо археологических раскопок. Видимо, не от хорошей жизни», — подумал я.

Погоню за нами первой заметила Инна, когда мы вплотную приблизились к прибрежному городу.

— В «Тойоте», которая едет за нами, полно вооруженных людей, — заявила она.

Я посмотрел назад и убедился в правоте слов девушки. Заметил преследователей и Камиль.

— Интересно, где это они к нам прицепились? — подумал он вслух сперва по-арабски, а потом по-русски.

— Прибавьте скорость, — посоветовал я. — Может, удастся оторваться…

Камиль безнадежно покачал головой и взглянул в зеркало на отца, сидевшего вместе с Инной на заднем сиденье. Тот подал ему какой-то знак; Камиль вместо того, чтобы увеличить скорость, остановил машину и, подождав, пока отец, захватив автомат, выйдет на обочину, резко взял с места. Все это произошло на повороте дороги, скрытой холмом, и потому преследователи не могли заметить наших маневров.

Не успели мы отъехать и ста метров, как сзади рванула граната, а потом зачастил автомат. Ответной стрельбы не последовало.

— Слава Аллаху! Я еще увижу отца на этом свете, — уверенно проговорил Камиль, и впервые за время нашего знакомства на его мрачном обветренном лице появилась легкая, едва заметная улыбка.

В окрестностях Фао мы оказались минут через двадцать после инцидента с преследователями. Камиль подъехал к самой береговой черте и указал мне пальцем на моторную яхту, курсировавшую недалеко от берега.

— Нужно подать сигнал, — сказал он и, порывшись под сиденьем, вытащил армейскую ракетницу, зарядил ее и выстрелил вверх. Тут же в небе, прямо у нас над головами, расцвел зеленый «цветок», медленно опускавшийся вниз.

На яхте его заметили. Она изменила направление и направилась в нашу сторону. Подойдя поближе, французы, которых я узнал сразу, спустили с борта шлюпку; в нее спрыгнули Пти-Андрэ, Пьер и Мишель. Втроем они сноровисто подвели шлюпку к полосе прибоя, где мы уже поджидали их.

Для дружеских излияний не было времени, и потому, ограничась рукопожатиями, мы начали погрузку ящиков и мешков в шлюпку. Работали все, даже Инна, и потому на это много времени не потребовалось. Когда же весь груз оказался в шлюпке и французы начали мусолить тысячедолларовые купюры, передавая их Камилю, я заметил в небе точку, быстро выраставшую по мере приближения к нам.

— Это вертолет! — предупредил я.

— Скорее! — засуетился Камиль, не считая, сунул пачку долларов в небольшой кейс, переданный ему Пти-Андрэ. Краешком глаза я заметил, что он полон точно такими же пачками. — Прячьтесь под берегом, а я постараюсь увести вертолет за собой.

Он махнул нам рукой и прыгнул в машину. Заведя мотор, Камиль повел ее вдоль берега, в противоположную от города сторону.

Мы успели спрятаться под прибрежными камнями и укрыть шлюпку так, что сверху ее было не заметно.

Вертолет дважды облетел яхту, а потом припустил за уносившейся по берегу машиной, которую вел шургатец. Как только вертолет оказался вдали от нас, мы забрались в шлюпку, и Пти-Андрэ завел мотор. Но даже тарахтенье нашего мотора не смогло заглушить пулеметные очереди, которыми били с вертолета по петлявшему по дороге джипу. То ли пулеметчик оказался слишком плохим, то ли водитель машины очень хорошим, только вертолету поразить цель удалось далеко не сразу. За это время мы успели отплыть от берега, добраться до яхты, подняться на ее борт, и только тогда вертолет, расстреляв машину, вплотную занялся нами.