Геннадий Скубилин - Записки следователя

После того, как ее по приказу капитана отвязали, веселье и смех утихли. Корабль стал выбираться из маленькой бухты. Августину загнали на ют.

Острым форштевнем судно, без отвлечений и помех, шустро, расторопно резало спокойную поверхность воды, устремившись вперед, чтобы разъяренно взять очередную жертву на абордаж, осуществить схватку старинным способом: подойти вплотную, перепрыгнуть через борта, оккупировать приглянувшийся встречный корабль, ограбить его, прикончить тех, кто сопротивлялся.

Словно призрачный, корабль напоминал сказочного «летучего голландца», с той разницей, что по легенде тот не приставал к берегам, а этот время от времени причаливал к ним, но встреча, как и с «летучим голландцем», в открытом водном просторе предвещала морякам большое горе, если они не соблюдали предосторожность. Августина стала понимать это и в который раз оборвалась ее нежная, но уже не доверчивая душа.

Все дальше за кормой оставался калейдоскоп береговых огней, изумительно красиво и очень тревожно отражавшихся в воде.

Пираты прильнули к фальшборту и всматривались в густые сумерки. Их интересовали встречные суда, особенно частных кампаний.

Работа у пиратов шла на удивление споро. На глазах у Августины они так ловко взяли на абордаж какое-то встречное судно и устроили там погром, что Августина и глазом не моргнула. Несколько минут дела — и все ценности с того корабля пираты перетащили в свои трюмы.

Быстрота и дерзость, с которыми бандиты орудовали, ее потрясали. Боясь стать соучастницей пиратства, она уже была рада любому избавлению, даже высадке на необитаемом острове.

В этой части ее желание совпадало с планами разбойников и с прихотью капитана. Они дождались нужного момента. Едва рассвело, верзила взял Августину под мышку, и, как котенка, выбросил у неизвестного берега. Не умей она плавать, тут бы ей пришел конец. С кормовой части палубы пираты наблюдали…

Когда Августина ступала на песчаный берег, судно скрывалось вдали, чтобы там, в бушующем море, молчаливо настигнуть новое мирное судно, разгромить и ограбить его. Убить каждого, кто окажет сопротивление или заявит о Международном праве. Сцепление с «неприятельским» кораблем и рукопашный бой проходили по высокому классу.

А русская девушка стала осторожно пробираться по крутому склону, заросшему высоченной травой, кустарником, в поисках жилья, еды, добрых людей.

Где она, какое новое местонахождение? Как выбраться в любую цивилизованную страну, чтобы договориться о возвращении домой? Ответы на эти вопросы были для нее существенными. Надо понять!

Слава Богу, географию она знала и любила. Неужели она на берегу Гибралтарского пролива? Если так, то это территория Марокко, а противоположный берег — испанский. Августина вспомнила характеристику пролива. Длина шестьдесят пять километров, ширина в самом узком месте не более четырнадцати.

Если стать повыше, то в ясный день можно увидеть Испанию.

Забыв на секунду о своем отчаянном положении, девушка даже смогла на несколько секунд приятно удивиться и ущипнуть себя за ухо. Не во сие ли это все происходит? Впрочем, ей никогда еще не было так страшно. Вполне дойдешь до галлюцинаций.

Эх, надо перебраться на противоположный берег. В Испании с ее знанием языка она чувствовала бы себя, как рыба в воде, в своей стихии. Только этот путь приведет, казалось, к спасению.

Искать долго причины Августининой беды не приходилось. У всякого свои напасти. Настроение девушки портили женихи. В них была вся загвоздка. Они приносили ей сначала радость, потом — неприятности. Каждый ею покинутый создавал девушке препятствия, помехи, затруднения и что угодно другое. Не признавал ее свободной любви. А девушка всего лишь перекочевывала от него, мирно, без вражды, не желая ссор, к другому.

Выходило так, что она не могла вольно распоряжаться собой. Сразу же начиналась вокруг нее суета. Отвергнутый парень строил каверзы, плел злые интриги, пытался выставить Августину не в лучшем свете, затевал подвохи.

Если она больше не желала сближения, перестала отвечать кому-то взаимностью, разве сердцу прикажешь? Зачем с мольбой или с угрозами искать ее расположения?

Один идиот разлегся под дверью аудитории института и не выпускал всю группу студентов, пока Августина не разрешила ему ее проводить с лекций домой, второй тупица во время поездки в село на уборку картошки преследовал ее, бренча под ухом на гитаре и все выпрашивал свидания.

Третий болван каждый день ей на домашний адрес присылал клятвенные письма, звонил по телефону и обещал застрелиться (заявляя, что у него есть оружие), если Августина не станет его женой. Четвертый дурак каждое утро ждал ее у крыльца дома и сопровождал, как собачка, до самого института.

Но самые страшные были те, кто запугивали и угрожали и с этой целью подкарауливали ее. Один глупец подстерег ее у Каменного моста и стал кричать с пеной у рта, что она «тварь подзаборная», не знает законов близких отношений, но скоро узнает. И обещал подзудить своих ребят, которые опозорят, дадут Августине выволочку.

Полно было тех, кто обещал ее избить, убить или задушить. Шпагетти оказался среди тех, кто вынашивал планы ее похитить, и осуществил свою мечту.

Мятежно, полная тревожных предчувствий, бежала ее студенческая жизнь. Возмущение кипело в сердце на парней. Потому что, если были осложнения, то из-за них. Хотя считалась большим баловнем судьбы.

Неужели это только в нашей стране такой уровень развития у мужчин? Когда же они приобщатся к современной мировой культуре, избавятся от устарелых понятий — дикости и варварства? Когда цивилизуется их мозг и достигнет нужного уровня развития?

Только дураки могут рассуждать так, как они: «Ты не имеешь права разлюбить!». Увы, они сотворили коварство. Августина из-за своих принципов любви, нарушая колорит близких отношений, которым упивались ее партнеры, капитально пострадала, а, возможно, все это будет стоить ей жизни.

Совсем рассвело. Августина осмотрелась. Такое было впечатление, что к узкой полоске песчаного берега примыкал кусочек саванны. Далеко, у горизонта, виднелся темно-зеленый лес, словно стена, поднимающийся до небес. Рядом простиралась густая труднопроходимая слоновая трава, в которой росли одинокие деревья и почти среднерусские орешники.

Показалось огромное дерево — баобаб. Августина обошла вокруг широченного ствола: «Ничего себе!».

Вспомнив, что плоды его питательны, она стала сбивать их и лакомиться, утоляя голод. Но она сама была настолько беззащитна, что могла стать жертвой любого хищника. Аппетит какого-нибудь тигра неуемен. У самой же сильного желания есть не было.