Фредерик Дар - Грузовой лифт

— Что вам угодно.

— Желательно что-нибудь покрепче, — отозвался автомобилист.

— Коньяк?

— С удовольствием.

— А вам, мсье?

В этот взгляд я вложил всю душу, мне ужасно хотелось обнять ее за талию, прижать к себе и тихо сказать: «Прекрати эту идиотскую игру, я помогу тебе. Мы попробуем уладить это дело».

— Тоже коньяк.

Она сама налила нам. Я сел в маленькое кресло, в то время как она повела окоченевшую девочку в комнату. Мой напарник пригубил коньяк. Затем он скорчил гримасу, которая, по всей видимости, должна была означать, что его удовлетворяет качество напитка.

— Меня зовут Ферри, — объявил он, почувствовав внезапную потребность в разговоре. — Не «у» как Лану, а «и» — Поль Ферри.

— Альбер Эрбэн…

Он протянул мне руку, я находил всю сцену гротесковой.

Кивком головы он указал на дверь:

— Очаровательная женщина, а?

— Да, очаровательная.

— Мне кажется, она не веселится с утра до вечера.

— Почему вы так думаете?

— Гм, если в такую ночь муж оставляет ее одну…

— Может быть, он в отъезде?

— Может быть. Не знаю, мне она показалась грустной, а вам?

Этот мужчина был полная мне противоположность, он испытывал те же чувства к мадам Драве. Я был взволнован, даже растроган.

— Немного.

— Может быть, она беременна?

— Что за мысль?

— Гм, так упасть в обморок.

— Не очень-то удобно спросить ее об этом, — пробормотал я.

Ферри пожал плечами, затем отпил из своего стакана.

— А моя сейчас в клинике со здоровым мальчиком, которому уже два дня. Подожди он немного и мог бы быть маленьким Христом. Он у нас довольно поздний, мы и надеяться перестали, и вот видите…

Именно поэтому наше Рождество в этом году расстроилось! Ничего, мы наверстаем в следующем году. Моя жена очень верующая, это она настояла, чтобы я пошел в полночь на рождественскую мессу вместо нее. Сам я в религии не очень силен, но ради малыша…

Как и все счастливые люди, он испытывал потребность говорить о себе. Коньяк подталкивал к откровенности. Он даже не замечал, что я слушаю его более чем невнимательно.

— Вы женаты?

— Нет.

— А вы должны об этом подумать… Вы скажете, что я лезу не в свои дела, но мы, мужчины, можем позволить дать совет друг другу, а? С женщинами не всегда так легко, как хотелось бы, но они уравновешивают нашу жизнь, вы понимаете меня? Равновесие и дети.

Я не мог произнести ни звука. Округлившимися глазами я уставился на новогоднюю елку. На кончике одной из веток висела моя серебряная клетка с велюровой птицей внутри. Я попытался вспомнить, действительно ли на эту ветку ее повесил, но так и не смог. В здравом ли я уме? Не повлияли ли тюрьма на мой рассудок?

— Куда вы смотрите, мсье… гм… Эрбэн?

Я вышел из забытья. Вокруг меня все плыло. Медленно, но не очень. Я пробовал найти происходящему какое-нибудь объяснение.

Когда вечером Драве вернулся к себе домой, то, должно быть, ходил туда-сюда по комнате, прежде чем решиться на худшее. Я представлял, как он мечется и вдруг останавливается перед нарядной елкой, поставленной для маленькой девочки, которую он ненавидел. Полным злобы движением, он срывает елочные игрушки и швыряет их в камин или за диван. После того как его жена отнесла куда-то тело, она стала наводить порядок в салоне, нашла игрушки, и среди них мою клетку, и снова повесила их на елку.

— Нарядная елка всегда очень красива, не правда ли?

— Да, — произнес я, — очень красива.

Вернулась улыбающаяся мадам Драве.

— Ну вот, ребенок очень быстро уснул. Еще немного коньяка, господа?

— Всего лишь каплю, — пошутил Ферри, — раз уж сегодня Рождество!

— Я испортила вам мессу?

— О! Как я только что сказал мсье Эрбэну…

Неудивительно ли, что она узнала мою фамилию таким образом?

При этих словах она бросила на меня менее зловещий взгляд.

— … Как я только что сказал мсье Эрбэну, я не силен в религии. Но дело в том, что у меня на днях родился мальчик.

— Примите мои поздравления.

Самым странным было то, что хозяйка, казалось, действительно заинтересовалась этим.

— Восемь ливров. Без ста грамм… Большой господин, а, что скажете?

— И как зовут этого молодого человека?

— Жан-Филипп.

— Мне очень нравится это имя.

— Вам надо бы выпить немного после того, что с вами случилось, — посоветовал Ферри.

— Обязательно, — присоединился я, — шерри, например…

Уверенным жестом я налил ей ликер.

Она выпила его одним духом.

— Вы не хотите обратиться к врачу?

— В этом нет необходимости. Мне просто стало дурно. Было так душно…

— Это правда.

Вдруг она вскрикнула, отчего мы с Ферри вздрогнули.

— Боже мой! — вздохнула мадам Драве.

— Что случилось?

— Я забыла в церкви свою сумку!

Ферри слишком уважал правила хорошего тона, чтобы не разделить огорчение женщины.

— Там было много денег? — быстро спросил он.

— Около тридцати тысяч франков и документы.

— Ого-го, еще бы, я вас понимаю. Мы сейчас быстро сгоняем туда. Если дьявол не унес вашу сумку, то мы обязательно найдем ее. Другое дело, в кинотеатре… Но в церкви… а?

Он уже встал и, на ходу допивая коньяк, стал застегивать кожаное пальто.

Я тоже поднялся. Вообще-то я не очень понимал, что мадам Драве хотела этим добиться. Ведь я прекрасно помнил, что у нее не было никакой сумки, когда она выходила из дома.

— Вы не закрываете ворота на ключ?

— А зачем?

Он не стал настаивать. Мы подошли к машине, я открыл мадам Драве дверцу. Ферри уже сел за руль. В моем распоряжении было несколько секунд.

— Что вы сделали с телом? — выдохнул я.

— Оставьте меня! Вы хотите, чтобы я погибла? Возвращайтесь к себе, а завтра я к вам приду.

Водитель удивленно спросил:

— Что-нибудь не так?

Вместо ответа она села рядом с ним и сделала вид, что не расслышала вопроса. Машина тронулась. Часы показывали немногим больше часа ночи. Я дошел до предела, казалось, я тоже сейчас упаду в обморок, и по-настоящему. Когда мы проехали метров триста, я попросил водителя остановиться.

— Будьте любезны, остановите. Я здесь живу. Мне кажется, нет смысла в том, чтобы я сопровождал вас дальше, не так ли?

Он с готовностью затормозил.

— В общем, да, я думаю, не стоит.

Он не был недоволен тем, что остается один с женщиной.

Наоборот, оживился. Он провел несколько месяцев, лелея свою беременную жену, и теперь ему нужна была передышка.

— Мои наилучшие пожелания, мадам.

Она протянула мне руку через спинку сиденья.

— Спасибо, что вы были так внимательны…

Ферри энергично сжал мои пальцы.

— Рад был познакомиться.

Когда я выходил из машины, у меня сжалось сердце.

Я стоял на краю тротуара, пока два красных огонька не исчезли из виду.