Б Паркер - Багровое веселье

- Мне лучше было бы прокричать что-нибудь другое, типа "Все нормально, я врач", - ответила она.

Я покачал головой.

- Ты что, телевизор не смотришь?

Коста подошел к нам, держа в руках мишень.

- Неплохо стреляете, Сюзан. Экзамен вы, конечно, сдали без проблем. Хотите еще немного пострелять, чтобы привыкнуть к оружию?

- Нет, спасибо, - ответила Сюзан.

Коста повернулся ко мне.

- Ну что, по шесть выстрелов? На ящик пива.

- На скорость, - добавил я. - Десять секунд на обойму.

- Идет. - Коста поднял пистолет, перезарядил и выпустил шесть пуль за восемь секунд. Потом подобрал гильзы, перезарядил обойму и пошел снять старую мишень и повесить новую. Я занял позицию, вытащил свой "Питон" и по команде Косты "Огонь!" сделал шесть выстрелов за семь секунд.

Мы оба послали пули в центр мишени, но Коста выбил четыре "десятки", а я только две.

- С тебя "Будвайзер", - ухмыльнулся он.

- "Будвайзер"?

- Ага. Хотя согласен и на "Чиви".

- Вот она, Америка, - рассмеялся я. - Ладно, завтра подвезу.

Мы вышли из тира.

- Неплохо стреляете, Сюзан, - похвалил Коста. - Постараемся сделать вам разрешение как можно быстрее. Когда этот тип привезет пиво, все, думаю, будет уже готово.

Когда мы садились в машину, Сюзан заметила:

- А мне всегда казалось, что ты хороший стрелок.

- Так оно и есть, - кивнул я. - Просто Коста тренируется каждый день.

- Вообще-то я могла бы и с любым другим пистолетом сдать этот экзамен, - сказала Сюзан. - Но нельзя отказывать человеку, если он решил оказать тебе любезность.

- Тебе все готовы постоянно оказывать любезность, - проворчал я.

- Давай выпьем где-нибудь по чашечке кофе и съедим по бутерброду. Заодно подумаем насчет этого убийцы.

Мы остановились на Челси и уселись за пластмассовый столик ресторанчика "Вашингтон-Дели". Я заказал вишневый пирог с сыром и, не в силах преодолеть искушение, попросил чашечку черного кофе. Сюзан заказала кофейный напиток без кофеина и диетический пирог. Я откусил кусочек своего, проглотил и с удовольствием запил глотком крепкого кофе.

- Ох, здорово, - выдохнул я.

- Может, еще закажешь буханку хлеба и кувшин вина?

- Угу, и еще кучу всяких сладостей, - мечтательно проговорил я.

Сюзан откусила маленький кусочек своего пирога и аккуратно отломила вилочкой еще один.

- Красная Роза не обращался к врачу, - сказала она. - Наверняка он находит необходимое облегчение в убийствах.

- Знаю, - кивнул я. - Ты уже говорила. Но когда он принес тебе эту розу, он действовал вполне сознательно и еще не испытывал потребности в облегчении.

- Но это совсем не значит, что убийца - один из моих пациентов, возразила Сюзан.

- Тогда это значит что-то другое. Это-то меня и тревожит.

- Да, согласна.

- Итак, тот, кто оставил тебе красную розу, может либо быть, либо не быть твоим пациентом. Предположим, что все же он твой больной. Потому что если предположить, что нет, то в этом случае придется выдвинуть намного больше всяких притянутых за уши гипотез.

- Не хотелось бы мне так думать, - вздохнула Сюзан.

- Ну а что ж делать? - пожал плечами я.

- Да, конечно. Мы оба прекрасно знаем, что значит развивать только ту версию, которую хочется.

Сюзан откусила еще один крошечный кусочек пирога и запила глотком кофейного напитка.

- В нашей работе постоянно сталкиваешься с нетипичными людьми, продолжала она. - Некоторые из них испытывают постоянный страх. Если это дело рук именно такого человека, то, совершая преступления, он ненадолго избавляется от этого страха.

- Знаю, - кивнул я.

- Ну да, - Сюзан взяла меня за руку. - Конечно, ты все это знаешь.

Я расправился с пирогом. Во рту все еще оставался приятный вкус вишни. Я допил кофе.

- Ниточка доверия между врачом и пациентом - это фундамент всего лечения. И я не могу, даже вместе с тобой, подозревать и следить за одним из своих больных.

- Но если один из них Красная Роза, то рискуешь не только ты, напомнил я.

- Да я не уверена, что вообще рискую, - возразила Сюзан. - Вряд ли он вдруг изменит своей манере и ни с того ни с сего переключится на белого психотерапевта.

- Вовсе не вдруг. Само проявление может показаться внезапным, внутренне же он может идти к этому целый год.

Сюзан пожала плечами.

- К тому же, - продолжал я, - ты сама объясняла мне, что у таких людей, как Красная Роза, своя система символов. И ты можешь прекрасно вписываться в его схему, так же, как и все эти негритянки.

- Возможно, - согласилась Сюзан. - Но все равно маловероятно, что такой убийца еще и ходит на лечение. Люди идут к врачу, когда их внутренние противоречивые потребности становятся просто нестерпимыми, когда они в буквальном смысле раздирают человека на куски.

- А может, лечение как раз и является частью его потребностей, предположил я. - Может, ему нужна возможность поговорить об этом.

- Но он ведь не говорит. У меня нет ни одного пациента, который рассказывал бы мне об убийствах.

- Он может говорить о них такими сложными символами, что ты и не поймешь ничего. Разве пациент не может просто задурить тебе голову?

- Конечно, может, - кивнула Сюзан. - Но это не в интересах пациента.

- Вообще-то он заинтересован в том, чтобы его поймали. Письмо Квирку, кассета мне.

- Пленка тебе может означать совсем не то, что письмо Квирку, возразила Сюзан.

- Согласен. Но тогда еще более вероятно, что он как-то связан с тобой. Ревность или что-нибудь в этом роде.

Сюзан уклончиво промолчала.

- Джек, - окликнул я бармена. - Сделай мне еще кофе.

- Кофе делает Тед, - ответил Джек. - Я делаю тоник с сельдереем.

Тед приготовил кофе и поставил чашку на стол.

- Собираетесь остаться у нас на ночь? - спросил он с улыбочкой.

- Спасибо за приглашение, - проворчал я и, добавив в кофе немного сливок, положил два кусочка сахара. У меня своя теория насчет того, как избавляться от кофеина.

Тед вернулся за стойку.

- А эта красная роза у тебя в доме? - снова обратился я к Сюзан. Из-за нее он чуть не попался.

- Если это был он, - заметила она.

- Этот приход к тебе может быть частью желания быть пойманным.

- Или замеченным.

- И, может, если он окажется на грани того, что его поймают или увидят, ему захочется убить тебя, чтобы спасти свою шкуру.

Сюзан перевела взгляд на висящие на стенах картины.

- Это единственный ресторанчик такого типа, где стены украшают произведения искусства, - заметила она.

Я промолчал.

- Да, такое вполне возможно, - согласилась Сюзан, прямо взглянув мне в глаза. Во взгляде чувствовалась твердость. - Но я не могу действовать, опираясь только на предположения. Мне нужно больше, чем просто догадки.

Подперев руками подбородок, я молча смотрел на нее. Молодой философ Зигмунд Спенсер.

- Я, конечно, буду держать в ящике стола пистолет, - продолжала Сюзан. - А ночью буду класть его на ночной столик рядом с кроватью... И, если понадобится, пущу его в ход.