Лев Портной - 1812. Год Зверя. Приключения графа Воленского

Раздался стук, и в дверном проеме появилась крайне взволнованная физиономия мосье Каню.

— Барин, сударь, тут-с человек к вам пришел-с.

— Какой еще человек?! Я никого не жду.

— Человек-с просил по секрету-с сказать, что он от генерала Вилсона, — понизив голос, сообщил камердинер.

— Что?! — изумился я. — И он еще жив?!

Схватив пистолет, — оружие теперь постоянно было наготове, — я бросился из кабинета в гостиную.

— Дверь после его прихода я предусмотрительно-с запер-с, — успел сообщить французишка, отпрянув с моего пути.

Я увидел худощавого господина средних лет. Гость был одет в партикулярное платье, однако имел военную выправку.

— Добрый день, ваше сиятельство, — поздоровался он, с изумлением глядя на пистолет.

— Не обращайте внимания, я как раз собирался подстрелить муху. Залетела в кабинет, чересчур надоедливая, собака, — объяснил я и спросил: — С кем имею честь?

— Коллежский советник Борис Борисович Демьяненко, прикомандирован к английскому генералу лорду Роберту Томасу Вилсону, — отрекомендовался гость.

— Никакой он не лорд, — хмыкнул я, а про себя подумал: «Прикомандирован! Правильнее сказать — приставлен».

Я в упор смотрел на Демьяненко, побуждая его к дальнейшим объяснениям.

— А мы думали — лорд. — Гость вульгарно пожал плечами и продолжил: — Сэр Роберт Вилсон приглашает вас к себе для приватного разговора.

Теперь он смотрел на меня с некоторым вызовом, ожидая ответа. Я медлил. Выражение лица гостя неожиданно смягчилось, он бросил ироничный взгляд на пистолет и добавил:

— Ваше сиятельство, вам ничего не грозит, поверьте.

— Верю-верю! — Я рассмеялся. — И в какое время господин Вилсон желал бы встретиться?

— Немедленно, — ответил Борис Борисович. — Я провожу вас.

— Исключено, — возразил я. — В данный момент не обладаю свободным временем. Я должен сделать важные визиты.

— Было бы лучше свидеться с генералом Вилсоном прежде, — многозначительным тоном промолвил гость.

— Извините. — Я покачал головой. — Сэру Роберту Вилсону придется подождать до вечера. Уж не знаю, чем вызвано такое нетерпение с его стороны…

— Он англичанин и будет рад увидеть человека, только что прибывшего из Англии, — с нарочитой настойчивостью сказал господин Демьяненко.

— Надеюсь, до вечера он не умрет от ностальгии, — заметил я. — Обещаю надеть дорожное платье — стряхну лондонскую пыль генералу на руки. Более ничего обещать не могу.

— Что ж, — с разочарованием произнес гость, — если иначе не получается…

— Боюсь, что так, — добавил я.

Он кивнул, а я развел руками, показав, что разговор окончен. Демьяненко направился к выходу и уже на пороге промолвил:

— С вашего позволения, я зайду за вами вечером в девятом часу?

— Окажите любезность, — согласился я.

Мосье Каню выпроводил коллежского советника и едва ли не галопом вернулся в гостиную.

— Барин, сударь, отчего же-с вы не захотели-с навестить сэра Роберта-с? — воскликнул он.

— Жан, сэр Роберт сейчас в Бухаресте! — сказал я.

— В Бухаресте-с? — переспросил французишка.

— Очень подозрительно! Кто-то приглашает меня, прикрываясь именем Вилсона. Тот, кто это делает, знает, что я клюну на эту приманку. Быстро! Подай одежду!

— Куда вы, сударь?

— Нужно проследить за этим Демьяненко! — пояснил я.

На улице я столкнулся с надворным советником Косынкиным.

— Вы уходите? А я к вам, — сообщил он.

Коляска с Демьяненко удалялась по Невскому проспекту.

— Некогда мне, сударь, — бросил я Вячеславу Сергеевичу.

Я вскинул руку, чтобы позвать извозчика, не обратив внимания на черный закрытый экипаж, подъехавший к дому. Из него вышли два полицейских офицера.

— Вы действительный статский советник граф Воленский? — осведомился тучный полковник.

— Простите великодушно, господа, я очень спешу.

— Придется, ваше сиятельство, дела отложить, — непреклонно заявил офицер, — уж не обессудьте, но нам приказано доставить вас к генерал-губернатору.

— А не мог бы он обождать? — рассердился я.

— Никак невозможно! — оскорбленно заявил полицейский, преграждая мне путь.

Растерянный Косынкин наблюдал за нами со стороны.

— Ладно, хорошо, сейчас поедем, — сказал я. — Дайте минуту.

Я взял под локоть надворного советника и скороговоркой сказал:

— Вот что, Вячеслав Сергеевич, видите вон ту коляску? — Я указал на удалявшийся экипаж. — Возьмите извозчика и проследите за ним. Этот субъект только что был у меня и назвался посланником генерала Вилсона. Постарайтесь не упустить. Только сделайте все незаметно, а потом приходите.

Косынкин с готовностью кивнул, побежал вперед и на ходу запрыгнул к проезжавшему извозчику.

Я повернулся к полицейским:

— Я к вашим услугам, господа.

Сергей Кузьмич Вязмитинов совмещал должность военного губернатора Санкт-Петербурга с обязанностями управляющего министерством полиции. Он поднялся из-за стола багровый от гнева, глаза его сузились в щелки. Не поприветствовав меня, он зло выкрикнул:

— Что это значит, милостивый государь?! Как вы могли так поступить?! Вы совершили ошибку! О-очень большую ошибку! И видит Бог, вы об этом пожалеете!

— Воля ваша, ваше высокопревосходительство, — ответил я. — Только уж не обессудьте, я в толк не возьму, чем вызвал ваш гнев?

— Не притворяйтесь! — еще больше разозлился Сергей Кузьмич. — Вы не так просты, как хотите казаться!

— Да в чем же я провинился, ваше высокопревосходительство? — переспросил я.

— Александр Дмитриевич предлагал вам службу, — процедил он сквозь зубы. — Вы получили бы должность, почет, уважение! Но вы предпочли другое! Вы предпочли каналью Санглена! Вы предпочли тех, кто мелкими интрижками, лестью и потаканием слабостям заняли теплые местечки и наивно полагают, что надолго задержатся там! Хотите, я вам расскажу, чем вы будете заниматься с Сангленом?!

Я молчал, с трудом сдерживая гнев и уже сожалея, что дал согласие его величеству. Впрочем, государь император не оставил мне выбора. А чиновничьи распри и интриги, в которые я оказался вовлечен поневоле, только подстегивали к тому, чтобы побыстрее изловить шпиона и избавиться от необходимости выслушивать подобные речи.

— Молчите?! — прогремел генерал-губернатор. — Так я вам скажу. Вы займетесь тем, что будете искать непотребных девок. Сперва — чтобы подсунуть их в постель императору, а потом — чтобы головы им отвернуть!

— А что ж в Санкт-Петербурге девок более не осталось? — спросил я. — Нужно из Москвы поставлять?

Генерал-губернатор сообразил, что обвинение в сводничестве и впрямь звучит абсурдно. Но мои слова не умалили его гнева.

— Зубоскалить изволите! — возмутился он. — Вот увидите, будете с Сангленом за девками бегать!