Фридрих Незнанский - Формула смерти

— А что это за Калаш участвует? Изобретатель бессмертного автомата? — пошутил Александр.

— Ну и дремучий же вы народ, — сокрушенно вздохнул Денис. — Калаш — он наш! Вы вообще представляете, что являетесь свидетелями исторического события?

— Это ты про мой день рождения? — предположил Вячеслав.

Денис посмотрел на родственника как на душевнобольного и ответил:

— Это я про то, что впервые в истории этап Гран-при «Формулы-1» проходит в России! И впервые в этом мероприятии участвует российская команда. Да вы посмотрите на экран! Красота-то какая!

Зрелище действительно было впечатляющим. Блестящая лента автодрома, крутые виражи, которые преодолевали красочные болиды, цветастые рекламные щиты, пестрые стайки болельщиков, преимущественно молодежи, в футболках цвета «конюшен». Стремительно пролетающие по трассе машины поднимали на трибунах волну разноцветных флагов и шесты с табличками, на которых были начертаны фамилии спортсменов. Впрочем, стоило приглядеться, и было видно, что фамилия практически на всех плакатах одна и та же: Калашников. То и дело камера выхватывала плакатный слоган: «Калаш — он наш!»

Многотысячное живое море колыхалось в едином ритме с пульсирующей, безумной гонкой.

Камера выхватила крупным планом всем до боли знакомое лицо столичного мэра в неизменной кепке, затем, демонстрируя демократичность, взяла на прицел молодого мужчину с волевым лицом, которое почти не портил переломанный нос. С мужчиной здоровались, показывали его друг другу.

— Во, узнаете? — оживился Денис. — Это же… — Он назвал фамилию знаменитого боксера.

Боксер бережно поддерживал впереди себя двоих малолетних пацанов, одетых примерно так же, как он сам: спортивного кроя куртка, кроссовки, джинсы и конечно же перевернутая козырьком назад бейсболка.

Денис нажал на «лентяйку», и мощная звуковая волна, включающая рев моторов, многоголосье толпы, высокий, чуть истеричный голос комментатора, ворвалась в комнату.

— В нашей комментаторской кабине появился сам Аркадий Яковлевич Соболевский! — вскричал комментатор.

— Денис, сделай потише! — взмолилась Ирина.

— Не выключай! — в один голос воскликнули заинтересовавшиеся действом мужчины.

— Аркадий Яковлевич, мы рады приветствовать вас на первых в России гонках всемирно известной «Формулы-1», — радостно тараторил комментатор. — Тем более что именно вы приложили немало усилий, для того чтобы в календарь мирового чемпионата был включен Гран-при России.

— Это мягко сказано. Без преувеличения могу заявить, что этот этап гонок состоялся благодаря моим финансовым возможностям. Как и строительство самой трассы, впрочем, — своим характерным, чуть гнусавым говорком отвечал Соболевский.

— Да-да, извините, что неправильно расставил акценты. Дорогие телезрители, напомню вам, что строительная компания «Белунг» — генеральный подрядчик строительства автодрома — входит в финансовую империю господина Соболевского. Но напомню также: несмотря на то что трасса была готова уже в прошлом году, организация, управляющая «Формулой», отказывалась проводить гонки в нашей стране, ссылаясь на трудности в обеспечении безопасности участников столь масштабного мероприятия в России.

Да и качество автодрома будто бы вызывало у МОК определенные замечания.

— Это отчасти перестраховка, отчасти финансовые и политические игры, — снисходительно заметил олигарх. — Несмотря на некоторые происки зарубежных партнеров, мы добились желаемого результата. Конечно, присутствует и элемент везения. Как вы знаете, в этом году МОК объявил об исключении Гран-при Великобритании из календаря чемпионата мира.

— Да-да. И, как сообщалось в пресс-релизах, причина этого прискорбного события в финансовых разногласиях руководства МОК и организаторами этапа, — тараторил комментатор. — Берни Экклстоун запросил с англичан двадцать один миллион долларов за пролонгацию их права проведения Гран-при, а Британский гоночный клуб готов был выложить только шестнадцать.

— Совершенно верно. Как говорится, не было бы счастья… Вот я и оказался в нужный момент в нужном месте, хе-хе, — мелко рассмеялся Соболевский. — Все вопросы к качеству нашей трассы и уровню безопасности были сняты. Автодром у нас прекрасный, вы сами видите, как на удивление гладко проходят гонки. Тьфу-тьфу-тьфу…

— Да уж. А какова цена вопроса?

— Это неделикатный вопрос, — поморщился Соболевский.

— Извините. Тогда другой вопрос: как вы оцениваете шансы Егора Калашникова, первого российского пилота, который однажды уже принимал участие в гонках «Формулы», и, как мы помним, вполне удачно. Каков, на ваш взгляд, генезис его феноменальной популярности?

— Егор — мое детище! — с гордостью заявил Соболевский. — И в чем вы видите парадоксальность его успеха? Он молод, хорош собой, талантлив как спортсмен, что признают и тренеры ведущих зарубежных команд.

— Это верно, но все же Калашников не показал пока слишком серьезных результатов на международном уровне, а его популярность в России сравнима, пожалуй…

— Со славой Айртона Сенны в Бразилии, — закончил Соболевский.

— Не стоит сравнивать живых с погибшими. Да еще во время гонки, — осторожно вставил комментатор.

— А что так? Примета плохая? Я в приметы не верю. Так вот, Егор участвовал в первенстве «Формулы» лишь один раз, во Франции. И, если вы помните, после нее получил серьезнейшую травму. Многие, и, признаюсь, в том числе ваш покорный слуга, не верили, что Егор сможет вернуться в большой спорт. Но у него бойцовский характер! Он сделал почти невозможное — поднялся на ноги и сразу сел в кокпит болида. Я сам не спортсмен, спорт прежде не продюсировал, но что такое запах успеха, который тянется или не тянется за человеком, знаю прекрасно. За Калашниковым этот шлейф тянется, уж поверьте мне. Терпение и труд все перетрут. Плюс талант. Плюс внешние данные. А что вы улыбаетесь? Спорт — он тот же шоу-бизнес, а там красота исполнителя вещь почти первостепенная.

— Ну это вы уж… Для спортсмена главное — победа. Победитель может себе позволить не быть ослепительно красивым.

— Вы спросили меня о причинах популярности Калашникова. Вот я и отвечаю на ваш вопрос. Причина — все те составляющие, которые я перечислил, плюс деньги. Я вложил огромные деньги и в команду, и в создание имиджа Егора Калашникова. Подводя итог, скажу, что истоки популярности Калашникова, во-первых, деньги, во-вторых, сам спортсмен, его яркая личность и, в-трётьих, опять деньги.

— Слушай, Денис, выключи ты его! — не выдержал-таки Вячеслав. — Вот за это я не люблю гонки твои. Вместо того чтобы любоваться зрелищем, я вынужден слушать этот денежный мешок. Тьфу, аж настроение испортилось!