Фридрих Незнанский - Звонок другу

На семинар муж тоже не явился, что было совсем уж странно — за месяц их пребывания в «Триаде» не было случая, чтобы Толя пропустил хотя бы одну встречу. Но включать телефон в то время, когда Третьякова зомбировала свою паству, категорически запрещалось.

«Может быть, он застрял у старой вешалки, Кирки?» — подумала о своей ровеснице Скотникова. — Известное дело — чай, пустые разговоры… Хотя нет, не должно быть! Третьякова учит обрывать разговор, не вдаваться в подробности. А Солечка слушается ее во всем — в этом тоже залог его успеха…»

Едва дождавшись окончания занятий, Скотникова в фойе включила «трубу».

Господа бизнесмены прощались друг с другом, улыбаясь лакированными улыбками, вытекали через стеклянные двери на свежий вечерний воздух. Скотникова продвигалась вместе со всеми, когда в сумке раздался мелодичный перезвон.

— Але? Толик? Ты где, милый? — проворковала Скотникова.

Но вместо Толика ей ответил грубый незнакомый голос:

— Твой милый в одном укромном месте, швабра! Получишь его в обмен на шесть тысяч баксов.

— Что?! — ахнула Скотникова.

— То самое, что слышала. Сунешься в ментовку или еще куда, короче, скажешь кому хоть слово — отдадим его тебе частями. Или органами. Тебя какой орган больше устраивает?

В трубке мерзко заржали.

Скотникова опустилась на диван опустевшего фойе.

— Я… Я не понимаю! Это провокация! С кем я говорю? — закричала она.

— Не веришь, что ли? — удивился голос. — Сейчас дадим тебе мужа твоего.

— Меня похитили! Пожалуйста, поверь им и сделай, что говорят! Меня убьют! — прорыдал в трубку муж.

У Скотниковой поднялись на голове волосы. Это несомненно был Толя, но голос его никак нельзя было назвать голосом Толи Скотникова — это был голос жертвы из гестаповских застенков.

— Толя-а! — закричала женщина.

— Закрой пасть и не ори, — откликнулся из трубки грубый голос. — Готовь «зелень». Сроку тебе — два дня. Мы тебе позвоним, курица.

Скотникова сидела, раскорячив толстые ноги, с пиликающей короткими гудками трубкой в руке.

— Аренда помещений закончена, прошу вас покинуть фойе, — произнес над ее головой бесстрастный охранник.

— У меня несчастье, у меня мужа… — Скотникова захлопнула рот, озираясь по сторонам.

— Аренда закончена, освободите помещение, — повторил автоматом секьюрити.

— А где госпожа Третьякова? Она уже уехала? — едва шевеля белыми губами, спросила Скотникова.

— Я вас прошу покинуть помещение! — повысил голос охранник.

Скотникова поднялась, вышла на негнущихся ногах на ступени бизнес-центра. Она знала, что Третьякова покидает здание через какой-то другой выход.

«Буду ждать! Буду стоять здесь и ждать! Может быть, она еще не уехала! Только бы она не уехала!»

Через десять бесконечно долгих минут из-за угла бизнес-центра появилась невысокая худощавая фигурка в сопровождении троих здоровенных охранников.

— Госпожа Третьякова! — взвыв во весь голос, кинулась к ней Скотникова.

Третьякова прошла мимо, не повернув головы, лишь процедив в ее сторону:

— Вы с ума сошли? Какого черта вы произносите на улице мою фамилию?!

— У меня несчастье! Толю похитили бандиты! — не слыша отповеди, верещала Скотникова, пытаясь прорваться к всесильной и всемогущей.

Но прорваться не удалось. Один из охранников больно стиснул ее запястье, почти отшвырнул в сторону:

— Еще один шаг, и я буду вынужден принять соответствующие меры!

Какие меры соответствовали нарушению регламента, Скотникова отчетливо вспомнила по избитому лицу Виктора Нережко.

Домой Нина Васильевна вернулась в полуобморочном состоянии. Открыв дверь квартиры, увидела подсохшую лужу на полу, принюхалась. Боже, они его пытали! Скотникова заглянула в тайник. Две тысячи долларов лежали на месте. То есть он им ничего не сказал, бедный Солечка!

Затылок налился тяжелой тупой болью. Наглотавшись таблеток, она села у телефона, ожидая сама не ведая чего. Просто голова еще отказывалась осознать случившееся. Услышав звонок телефона, вскинулась, схватила трубку двумя руками, боясь выронить ее из дрожащих пальцев.

— Госпожа Скотникова? — послышался хрипловатый женский голос.

— Да! Это я, госпожа Третьякова! — взрыднула Скотникова.

— Вы не имеете права называть мое имя вне стен «Триады»! Неужели это не понятно? Вас могли просто ударить! У охраны жесткие инструкции на этот счет!

— Простите! Я в таком состоянии! Я ждала вас, чтобы посоветоваться.

— Все общение вне наших стен только по телефону! Я же объясняла не раз!

— Толю… Толю украли! — не слушая начальницу, прокричала Скотникова.

— Что значит — украли? Он что, пальто в шкафу? — не поверила фюрерша.

— Его похитили! Мне позвонили на сотовый после семинара. Сказали принести шесть тысяч долларов! Потом он сам со мной говорил. Все подтвердил! Просил отдать деньги, иначе его убьют! Я вернулась домой — здесь следы пыток! Они его пытали!!

— На предмет чего? — быстро спросила Третьякова.

— Денег, чего же еще!!

— У вас дома есть деньги? Они их забрали?

— Нет. Толя не выдал. Деньги на месте… но это совсем крохи. Такой безумной суммы, конечно, нет. Я не знаю, что делать!

— Видимо, собирать сумму, — посоветовала Третьякова.

— Как? — опешила Скотникова. — Но… может быть, обратиться в милицию? В РУБОП?

— Ни в коем случае! Как только вы это сделаете, считайте, что вашего мужа уже нет в живых!

— Как? Они же не узнают…

— Уверяю вас, похитители будут отслеживать каждый ваш шаг. Поэтому в «Триаду», пока вы не решите свой вопрос, — ни ногой! Я дам соответствующие инструкции. Мы не можем рисковать бизнесом из-за одного человека.

— Ка-ак? Но он же ради вас!.. Он же в этой истории!..

…«с Филипповой» — хотела было добавить Скот-никова, но осеклась.

— В какой истории? — тут же вцепилась в нее Третьякова.

— Нет, я хотела сказать, что он так предан делу и мы думали, что можем рассчитывать…

— Рассчитывать нужно всегда только на себя! Вы сами виноваты в случившемся! Это вы с мужем привели к нам таких гостей, от которых никакого проку, одни неприятности! Ищите похитителей среди них! — отрезала фюрерша.

— Но я думала, вы поможете мне собрать сумму…

— Каким образом? Я деньги дома не держу. Вы работайте и соберете! Вы ведь должны получить на следующем госте пять тысяч, верно? Вот, уже почти вся нужная вам сумма. Как ни прискорбно это звучит, думаю, вам придется заплатить. Если не хотите остаться вдовой.

— Но они дали мне всего два дня! — вскричала Скот-никова.

— А вы поторгуйтесь с ними. Обычно требования снижаются. В конце концов, им ведь деньги нужны, а не труп, — хладнокровно проговорила она. — Позвоните мне завтра часов в десять, доложите обстановку. Желаю удачи!