Михаил Петров - Гончаров и женщина-убийца

- А-а-а, это ты? Явился не запылился, забздел ментов-то. А вчерась-то куда как смелее был. Бесстыдник блудный, погоди, я еще Жоре Цвигунову обскажу, ты у меня вообще на цыпочках ходить будешь, я на вас управу найду. Садись пока, сейчас начальник придет, будем об тебе решать. Может, в суд дело передадим, а может, штрафом отделаешься. Но наказывать все одно будем.

Я сидел, с любопытством наблюдая, в какие еще повороты занесет старика. Что млад, что стар, неужели и меня ждет нечто подобное? Печально, но я где-то слышал интересную мысль о том, что процесс старения необратим.

- А, Константин Иванович, очень рад, что вы пришли.

На пороге стоял симпатичный, стройный паренек в великолепном сером костюме и диагоналевом красном галстуке. Я не сразу признал в нем моего утреннего гостя, недотепу лейтенанта.

- Мой генерал, ты сейчас похож на нормального человека, я рад за тебя и с удовольствием продолжу наш разговор, если ты на пару суток упрячешь в камеру этого козленочка, своего секретного сотрудника.

От возмущения клок седой пакли, словно приклеенной к старческому подбородку, задрожал обидой и негодованием.

- Товарищ лейтенант, Олег Иванович, да как это так? Да кто он такой, теперича меня оскорбляет, а вчерась на вас наговаривал! Слова обидные говорил, дескать, он аллергию на вас положил. Надо его по всей строгости, и Лорку тоже, чтоб не якшалась с такими антисоветскими и антирусскими элементами.

- Успокойтесь, Василий Степанович, никто не собирается вас сажать, успокойтесь. Подождите в коридоре, я вас вызову.

Разя самогоном и гневом, дед Василий поплелся к выходу, продолжая недовольно бурчать себе под нос:

- Посадить! Шустрый какой, я свое уже отсидел, теперича ваш черед, умник, Сталина на тебя нет!

Когда дверь за ним закрылась, лейтенант с видимым удовольствием рассмеялся, всем своим существом предлагая мне присоединиться и вообще быть с ним запросто, по-свойски. Еще не хватало ему похлопать меня по плечу, я бы ему похлопал по печени. Ну почему он такой дурной? Неужели не видит, что все его ужимки и прыжки я предвижу на два хода вперед? Неужели никогда нашей доблестной милиции не видать порядочных сержантов и толковых младших офицеров?

- Каков таракан, а? Вы знаете, Константин Иванович, ведь это он настоял на следствии. Не своей, говорит, смертью помер мужик, и все тут.

- А что показало вскрытие?

- Обширный инфаркт, причем третий, здесь все гладко, если бы не ваши показания, то и дела бы не было.

- Считайте, что их не было, по крайней мере с моей стороны.

- То есть как не было?

- А вот так, не было, и все. Работы у вас и без того по уши, и незачем ее искать.

- Оно бы конечно, кабы не некоторые обстоятельства, игнорировать которые мы не можем.

- Насколько известно мне, проигнорировать вы можете все.

- Не скажите. Дело в том, что Иванов жил один. Имел шикарную трехкомнатную квартиру, деньги, два инфаркта и шустрого племянника, который досконально знает финансовое положение дядюшки. Сегодня он побывал в квартире умершего и накатал чудовищный список отсутствующих вещей, более чем на сто миллионов. К этому списку он приложил свое заявление и официально передал в дежурную часть.

- Блефует, наверное, племянничек, небось квартира-то застрахована. Не могла одна баба утащить барахла на сто лимонов, я сам видел. Она набила только одну спортивную сумку.

- Я тоже так думал, но оказалось, что речь идет об антиквариате, до которого покойный был охоч. Факт пропажи подтвердила женщина, которая мыла у него полы. Это похоже на правду, я там побывал и скажу, что подобные хреновины я видел только в музеях. Но это одна сторона дела, теперь другая. Личико покойного было очень несимпатичным, на это обратили внимание медэксперты. Он как будто перед смертью перенес огромное потрясение, может быть испуг.

- Интересно, нечто подобное в моей скромной практике случалось. Но зачем вы все это мне рассказываете?

- Простите, Константин Иванович, но вы сами утром об этом просили, я и решил ввести вас в курс дела.

- Конечно, после того, как тебе рассказали, кто такой Гончаров...

- Да, мне посоветовал к вам обратиться один наш сотрудник.

- Кто?

- Он просил не называть его имя.

- Ясно, приятно быть добрым за чужой счет. Извини, приятель, ничем тебе помочь не могу, составляй протокол, я подпишу да пойду, поздно уже. Единственное, что могу тебе сказать: если преступник рассчитывал на слабое сердце твоего Иванова, значит, он знал о предыдущих двух инфарктах, значит, был близким ему человеком, возможно родственником. По крайней мере, в моем аналогичном случае оказалось именно так. Пощупай хорошенько племяша. Узнай, застраховано ли имущество, на кого отписана квартира, на кого составлено завещание. Не поленись, узнай все досконально, а потом расскажешь мне, подумаем. Привет дедуле.

Домой я нарисовался после двенадцати, потому что моим попутчиком оказался давний приятель и забулдыга Леша Алексеев. Скажите, что нам оставалось делать, если прямо поперек нашего пути непреодолимой цитаделью встал дешевый водочный бар. Мы пошли напролом и дорого поплатились. Когда я утром обнаружил себя спящим в чугунной ванне на поролоновом матрасике, то понял, что вчера был сильно обижен на свою сожительницу. Так ей и надо, мстительно подумал я. Пусть теперь ее гложет совесть, хоть пилить меня не будет. И вообще, надо куда-нибудь определить ее на работу, а то ходит целый день по квартире и сушит мне мозги.

- Валюша, - бодро начал я прямо из ванны, - пора заняться делом, квартиру я вчера приватизировал, доверенность на твое имя оформил. Действуй, милая, только не вступай ни в какие сомнительные сделки и постарайся найти обмен неподалеку.

- Сама знаю, не первый год замужем. Может быть, ты позволишь мне пописать, я уже полчаса хожу кругами, не решаясь потревожить твой алкашеский сон.

- А ты бы как космонавт, в бутылочку, кстати, у нас не найдется бутылочки? Я имею в виду полную, только на этом условии я покину комнату.

- Скорее вылезай и лопай свою водку, а то не успеешь.

Растрепанная, в небрежно наброшенном халате, сейчас она не казалась мне такой привлекательной, как раньше.

Я уже налил положенные мне сто граммов и выудил импортный огурец, готовясь к лечебной процедуре. Больше того, я поднял рюмку, когда в дверь позвонили, прерывая начавшийся процесс.

Матерясь негромко, но внятно, я впустил непрошеного визитера. Вредителю было на вид лет тридцать. Он имел маленький рост и большой "дипломат", толстую доху и щуплое телосложение. На худощавом лице резко выделялся большой крючковатый нос и совершенно грандиозные очки. Они бы пришлись впору Евгению Моргунову или Уинстону Черчиллю. На этом же шибздике они смотрелись как бешмет на хорьке. Через открытую дверь я в упор смотрел на него, ожидая объяснений. Он, видимо, ожидал вопроса.