Елена Гордина - Орхидеи в крови

– Понятно, – протянула Татьяна, – но ведь мы можем подождать его в тепле?

– Конечно, – согласилась Зоя Михайловна и, махнув рукой остальным участникам экспедиции, первой направилась в терминал.

Олеся громко вздохнула, подняла сумку и, прогибаясь под ее тяжестью, пошла следом за завучем. Рядом семенил Дмитрий, на спине которого болтался старый рюкзачок, руки у него были свободны, но свою помощь он Олесе не предложил.

Тихомировы ждали возле регистрационного отсека. Промокшие путешественники молча окружили их кольцом и стали доставать свои билеты и паспорта. Яркая и надменная Зоя Михайловна, нервная любимица завуча Татьяна Борисовна, самоуверенный и циничный Олег Тихомиров и его юный сын Влад, гений Дима и она, Олеся, – вот и вся группа искателей орхидей. Члены экспедиции выстроились вокруг сурового таможенника и застыли в ожидании.

– Сначала мы доберемся до Москвы, – громко объяснял Олег сыну. – Потом двенадцать часов будем лететь в Куала-Лумпур плюс пятичасовая пересменка в Ташкенте. Итого – без малого сутки.

Олеся мысленно вздрогнула и пожелала себе удачи.

«По-моему, это Малайзия, – прошептала она про себя. – А Зоя Михайловна говорила, что летим в Таиланд?»

Но продолжить эту мысль у нее уже не хватило сил.

– Ну, сынок, с Богом! – Герман Степаныч остановил старенькую иномарку и пожал сыну руку. – Ты пока отдыхай, а я попробую выяснить, кто тебя подставил. Ты же знаешь, у меня есть связи в органах, да и частного детектива сейчас нанять не проблема.

Воронин обернулся и вытащил с заднего сиденья автомобиля спортивную сумку:

– Ты Маринке не рассказывай особо, так, наври чего-нибудь, чтобы не истерила.

– Хорошо, – согласился Герман Степаныч. – Ну, иди, а то опоздаешь, не дай бог.

Воронин кивнул и почти бегом поспешил к зданию аэропорта, но все-таки не удержался, обернулся и помахал отцу рукой. За сутки любящий родитель сумел найти способ отправить свое чадо из страны на месяц-другой, так, на всякий случай.

Воронин чуть не опоздал на самолет, недовольная стюардесса впустила его в лайнер последним, проворочав, что еще минута, и он остался бы на земле. Он ворвался в салон и опустился на первое попавшееся место, рядом со страшненькой брюнеткой:

– У вас свободно?

– Да, – улыбнулась Татьяна Борисовна, внимательно рассматривая запыхавшегося попутчика. – А вы, случайно, не тот самый корреспондент, которого мы так ждали?

– Корреспондент? – искренне удивился Воронин, совершенно забыв свою легенду. – Ах да, это я и есть.

– Внимание, пристегните ремни! – приказала стюардесса, и брюнетка моментально выполнила ее указание.

– Боитесь? – спросил Воронин, заметив, как трясутся у нее руки.

– Да, боюсь, – призналась брюнетка и протянула ему маленькую, ухоженную ладошку. – Татьяна!

– Воронин. – Он пожал ее холодные пальцы. – Очень приятно.

Немного покачиваясь, лайнер набрал скорость и плавно оторвался от земли. Еще пара минут, и Татьяна, облегченно выдохнув, повернулась к Воронину:

– А в какой газете вы работаете?

– Я? – Воронин мысленно стукнул себя кулаком по лбу: такие вещи надо придумывать заранее! – В одной частной газете. Это совершенно новая газета, – пояснил Воронин.

– Понятно, – озадаченно протянула Татьяна и надолго замолчала.

А Воронин откинулся на спину кресла и закрыл глаза. И снова перед ним появилась растерзанная Белка.

«Когда это закончится?» – подумал он и выглянул в проход между креслами, чтобы как-то отвлечься от грустных мыслей.

На расстоянии вытянутой руки от него сидела странная парочка: пожилая, густо накрашенная женщина в красном кожаном пальто и всклокоченный, давно не чесанный субъект в нестираной ветровке. Он ожесточенно жестикулировал левой рукой, что-то объясняя пожилой собеседнице, а правой яростно чесал огромный прыщ на шее. Воронин брезгливо поморщился и тихонько позвал:

– Зоя Михайловна? – Пожилая завуч была школьной подругой его отца – пристроила Воронина-младшего в эту поездку. Если Герман Степаныч правильно описал свою бывшую одноклассницу, то эта яркая, чересчур надушенная женщина и должна была оказаться руководителем экспедиции.

– Да, да. – Женщина, как показалось Воронину, с радостью оторвалась от разговора. – Что вы хотели?

– Я… – Воронин замялся. – Я Воронин. Сын Германа Степаныча.

– Да, да! – Зою Михайловну словно подменили. – Замечательно, что вы собрались ехать вместе с нами. Я уже начала волноваться, что вы опоздали. – Она оглядела его с головы до ног. – А я и не знала, что сын моего школьного друга – известный корреспондент! Очень приятно!

Воронин поморщился: «Чего это там батя насочинял про меня? Известный! Не мог просто сказать, что по работе еду?»

– Разрешите вам представить, – Зоя Михайловна повернулась к своему соседу, – Дмитрий Покрытов, изучает религии народов мира.

Дмитрий высокомерно оглядел Воронина и, презрительно поджав тонкие губы, слегка кивнул:

– Здравствуйте. Хотя я, если честно, не люблю вашего брата журналиста.

Зоя Михайловна ткнула «гения» в бок локтем, и он замолчал.

– Добро пожаловать к нам! – слащаво, чтобы загладить выходку Дмитрия, пропела завуч. – Мы очень рады.

Спустя час на электронном табло снова вспыхнула надпись «Пристегните ремни», и Воронин вяло подчинился, настроение у него было хуже некуда.

– Москва, – неопределенно произнесла Татьяна и как бы ненароком задела его руку. – Вы любите столицу?

Воронин пожал плечами:

– Нет. Здесь слишком шумно.

– Я что-то не так понял? – Сергей говорил громко и холодно. – Я прилетел к тебе через весь материк, чтобы услышать: «Дорогой, я тебе не подхожу», потому что я, видите ли, холодный циник?

В номере было светло как днем, в окно пробивался свет неоновой рекламы, зазывающей в ночной клуб, расположенный напротив гостиницы. Аня сидела спиной к Сергею, и на ее лице отражались разноцветные огни. Минута, и лицо девушки окрасилось в ярко-розовый цвет.

– Ты все не так понял, – глухо ответила она, не поднимая глаз. – Я просто хотела сказать тебе…

– Нет, я все понял. – Сергей мерил комнату шагами. – Я что, не понравился тебе как мужчина? А чего ж ты тогда пыхтела подо мной, как паровоз?

Реклама вспыхнула синим, и Анино и без того серое лицо приобрело почти фиолетовый оттенок.

– Пыхтела? – в ужасе переспросила девушка, словно не веря своим ушам.

– Пыхтела, стонала, выла, называй как хочешь, смысл от этого не изменится!

– Почему ты так со мной разговариваешь? – Аня наконец повернулась лицом к Сергею. – Кто тебе дал такое право? Я что, уличная девка?

– Ой, какие мы щепетильные! – Сергей остановился посредине номера и зло прищурился. – Прямо как девственница. Ты мне-то хоть лапшу на уши не вешай!