Марина Серова - Хорошее время, чтобы умереть

Следующим номером моей сегодняшней программы было посещение квартиры Белохвостиковых. Элла Ивановна открыла мне дверь и едва ли не с порога засыпала меня вопросами: что случилось? О чем мне так срочно надо поговорить с ней? Почему я вчера допрашивала ее сына и «как там бедный Ромочка в этой ужасной «кутузке»?

Раздеваясь в прихожей, я едва успевала отвечать, что никого не допрашивала, потому как вообще не имею такого права – допрашивать кого бы то ни было. Я просто поговорила с Сергеем Валерьевичем – только и всего! Ромочка в «кутузке» держится, выглядит, в общем-то, ничего, скоро будет дома… А поговорить с ней мне надо… да-да, спасибо за тапочки… А поговорить нам надо вот о чем…

К этому времени мы уже сидели в комнате: я – в кресле, как обычно, хозяйка – на диване напротив меня.

– Элла Ивановна, скажите, пожалуйста, адвокат Ромочки Эдуард – он, вообще, кто?

– Как кто? Сын нашего музейного сотрудника.

– Вы хорошо знаете эту семью?

Женщина округлила глаза:

– Боже! Что за вопросы? Татьяна! Что случилось?

– Для начала ответьте мне на мой вопрос. Расскажите мне все, что можете, об этом человеке.

Элла Ивановна на минуту задумалась:

– Вообще-то, Якова Самуиловича я знаю много лет. Он – реставратор, его супруга – искусствовед, они проработали у нас много лет. Порядочные люди, хорошая семья…

– А их сын?

Женщина снова задумалась:

– Честно говоря, об Эдике я знаю только со слов его отца, Якова Самуиловича.

– Так вы что, даже в глаза его не видели?

– Ну зачем же так?! Видела, конечно. Он несколько раз приходил в музей к родителям…

Я удивленно вскинула брови:

– То есть, я так понимаю, лично вы с молодым человеком не контачили? (Хозяйка кивнула.) А ваше решение нанять Эдика адвокатом Ромочке?

– Яков Самуилович, когда узнал о нашей беде (тут Элла Ивановна всхлипнула, поднеся платочек к глазам), сразу вызвался помочь и позвонил сыну, тот дал согласие встретиться с нами, а потом – быть адвокатом моего внука.

– То есть, как я поняла, согласие он дал не сразу? – уточнила я.

– Нет, но какое это имеет значение? Татьяна, извините, конечно, но, по-моему, вы задаете такие странные вопросы!

– Извиняю. А расскажите, как именно произошла ваша встреча с этим Эдиком и как вы заключали с ним договор.

– О господи! Это тоже для вас важно?

– Думаю, важно.

– Ну… Сначала он поговорил со мной по телефону – тут же, когда отец позвонил ему, – обещал перезвонить, а на другой день действительно перезвонил и предложил встретиться уже лично. Он приехал к нам, мы обговорили сумму, подписали договор об оказании услуг…

– Понятно. Тогда будьте любезны назвать мне фамилию Эдика.

– Рейнгольд. Эдуард Рейнгольд.

– А вы знаете, сколько ему лет?

– Кажется, что-то около тридцати.

– «Что-то»? Понятно, – вздохнула я.

– Может, даже и все тридцать, потому что Якову Самуиловичу около шестидесяти… Но, Татьяна! Что случилось? При чем здесь Эдик? При чем здесь Яков Самуилович?

– Пока не знаю, – честно призналась я, – но, поверьте, мне очень не нравится, когда адвокаты склоняют своих подзащитных к самооговору.

– Боже! – ахнула Элла Ивановна. – Как к самооговору?!

Я коротко передала ей наш разговор с Романом в кабинете Мельникова. У Эллы Ивановны, кажется, стало плохо с сердцем. Она побледнела, потом кинулась капать себе какие-то капли, потом позвонила супругу и попросила его срочно прийти домой.

– Он в гараже, возится с машиной, – пояснила женщина.

– Хорошо, пусть придет, – кивнула я.

– А сейчас я позвоню этому Эдику, – с угрозой в голосе заявила Элла Ивановна, – и выскажу ему все!..

Она потянулась к телефону, но я решительно остановила ее.

– Нет, Элла Ивановна, вот адвокату звонить не нужно. Пока. Дайте мне буквально пару дней, чтобы выяснить, почему он поступил так, а уж потом…

– Татьяна, а что, вы думаете, что все действительно так серьезно? Может, Эдик просто… ну, как бы сказать, ошибочно предложил Ромочке вариант с признанием? А может, это, так сказать, такой тактический ход ?

Я посмотрела на хозяйку снисходительно.

– Нет, Элла Ивановна. Поверьте моему опыту: если адвокат склоняет своего подзащитного к самооговору, он, как правило, действует в интересах противной стороны.

– Как это? – не поняла дамочка.

– Ну, либо он друг недобросовестного следователя, которому не терпится поскорее передать дело в суд, либо его перекупила противная сторона.

Элла Ивановна ахнула:

– А что, такое может быть?

– Случается. Так что, как я говорила, пока подождите, а я разузнаю все об этом Эдике.

– Татьяна, но вы ведь будете держать нас в курсе?

– Разумеется!

– А насчет оплаты ваших услуг…

– Я уже говорила: мне платит Настя, бывшая жена вашего внука.

Я встала.

– Да она-то платит, – проворчала хозяйка, – а мы, родственники, получается, в стороне?

– Давайте поговорим об этом, когда все будет закончено, – предложила я. – Я буду готова получить от вас вознаграждение, когда Роман ваш будет с вами дома, а виновные понесут заслуженное наказание…

– А это будет? – со слезами в голосе спросила Элла Ивановна и с надеждой посмотрела на меня.

– Будет. Даю слово.

Телефон зазвонил, едва я перешагнула порог своей квартиры и успела снять ветровку. Я собиралась вымыть руки и отправиться поскорее на кухню, но пришлось бежать в комнату, где стоял аппарат.

– Тань, ты сейчас дома? Вот хорошо! А я от тебя совсем недалеко, буквально на соседней улице. Я тут одной своей клиентке прическу делала, она сегодня замуж выходит, между прочим, в третий раз… Так вот я чего звоню-то: можно к тебе сейчас подрулить? Посидели бы, потрещали…

Светке я всегда была рада, это подруга на все случаи жизни. Да и небольшую разрядку неплохо бы устроить, а то поиски убийцы несколько затянулись, и мой мозг требовал небольшого отдыха.

– Подруливай, – разрешила я, – и прихвати по дороге чего-нибудь к обеду.

Перед тем как отправиться на встречу с Никой, я выпила только чашку кофе, у Эллы Ивановны отказалась от чая, и сейчас у меня было такое ощущение, что я в состоянии съесть быка.

Светка, должно быть, нутром (или своей женской интуицией) почувствовала, чего мне нужно. Не прошло и двадцати минут, как она завалилась в мою прихожую с большим пакетом, в котором оказалась пицца с курицей и грибами, пирожные с киви и бананами, мороженое с орехами в шоколаде, пачка дорогого чая и коробка шикарного шоколадного печенья с кокосовой стружкой.

– Уф! Держи… Пиццу прямо сейчас – в микроволновку! Я такая голодная!..

Светка сбросила ветровку и сапожки и протопала в комнату. Я обрадовалась, что наши с ней желания совпадают, и положила пиццу в микроволновку, включив также и чайник.