Галина Полынская - Четыре года падал снег

Анна Голодева только и говорила с утра до ночи о предстоящем бале, а Сергей Николаевич на этот бал идти не собирался даже под угрозой расстрела, потому как видеть лишний раз маркиза было ему невыносимо тошнотворно. Да и о корабле лишний раз вспоминать не хотелось, стоял он до сих пор себе тихонько в своем ангаре, а вопрос, чтобы отыграться, повис в воздухе.

Но все же, фон Штофф умудрился уговорить Сергея, потому как с молодости все балы они посещали исключительно вместе, и лучшего собеседника Карл не желал. Скрепя сердце, Сергей согласился.

* * *

В назначенный день позвонил Карл.

- Здравствуйте, друг мой, - фон Штофф был уже при полном параде, - как я рад, что Вы согласились и не передумали, без Вас мне любое общество не интересно. Кстати, о Милетове с Хрустальницким так ничего и не слыхать?

- Нет, ничего.

- Странно, Вы не находите?

- Да, весьма...

С тех пор, как несостоявшихся дуэлянтов увезли в государевой машине, они как в воду канули, что дало обществу огромное количество пищи для слухов и сплетен.

Ближе к назначенному часу, семейство Голодевых вышло из дома, сели в машину и отправилось к де Ариньякам. Сергей Николаевич, Ольга Васильевна держались между собою излишне вежливо, заботливо и со стороны могло показаться, что они издеваются друг над другом. Анне же, полностью поглощенной предстоящим балом, было решительно все равно, каким образом её родители изводят друг дружку.

У дома маркиза Сергей сразу же заметил машину барона, фон Штофф приехал раньше. Особняк маркиза был зданием весьма большим, выстроенным с отменным вкусом. Сергей бывал здесь дважды и надеялся, что больше никогда не зайдет... Голодев тяжело вздохнул, разделся и повел дочь с супругой к парадной мраморной лестнице, крытой красным ковром. Анна волновалась, и Сергей Николаевич это чувствовал. "Наверное, точно так же волновалась и она перед тем балом", - подумал он, украдкой глядя на супругу. Лицо Ольги Васильны выражало только одну железную светскую любезность - эта маска была давно и надежно прикреплена к её немного обрюзгшему лицу.

Пройдя через анфиладу комнат, они оказались в роскошной бальной зале.

- Сергей Николаевич! - к ним тут же подоспел фон Штофф. Барон поцеловал руки обеим дамам, что Ольга Васильевна милостиво стерпела, и отозвал Голодева в сторону.

- Друг мой, представляете, - сказал барон, - ходят слухи, что Виолант с Алексеем тоже будут здесь!

- Как интересно, значит, наконец, узнаем, чем все закончилось.

Сергей взял с подноса лакея шампанского, и посмотрел по сторонам. Действительно, к де Ариньякам собирался почти весь свет, а вот самого маркиза с семейством пока не было видно, он любил появляться, когда все уже были в сборе, словно гость на собственном балу и вообще, ходили слухи, что маркиз мистификатор...

К тому времени, когда Сергей допивал третий бокал, де Ариньяки наконец появились. Маркиз был в сверкающем костюме, со сверкающими волосами и вообще весь сверкал, его супруга при всем своем роскошном туалете и незаурядной внешности, выглядела весьма и весьма, но пересверкать супруга не могла, да и супруг бы, скорее всего, этого не позволил. Рядом со старшим де Ариньяком посверкивал младший, похожи они были чрезвычайно, но младшему, разумеется, не доставало отцовского опыта и шарма, которые приходят только с возрастом и только после многочисленных побед.

- Жалко корабль... - тихо вздохнул Сергей, - ну да шут с ним, что ж теперь поделать.

Сергей взял ещё шампанского и взглядом поискал супругу дочерью, они расположились на большом красном с золотом диване, в компании ещё нескольких дам. Вскоре бал, как всегда начался с полонеза, и пары заскользили по мраморному полу. Не имея желания танцевать, Голодев и фон Штофф сели в кресла у стены, рядом с затейливо инкрустированным столиком. Поставив на него бокал, Сергей принялся созерцать танцующие пары, залитые светом сотен ламп. Он слушал прекрасную музыку, невольно вспоминая, сколько раз сам танцевал на различных балах. В свое время он был прекрасным танцором, но с годами интерес к празднествам и танцам угас в нем... Фон Штофф краем глаза наблюдал за Голодевым, он догадывался, о чем Сергей думает.

- Друг мой, - сказал Карл, - что же мы сидим, словно нам стукнуло по сотне лет? Вы превосходно танцуете вальс, а следующим как раз он и будет.

- Нет, - наотрез отказался Голодев, - не заставляйте меня, прошу Вас, я и то здесь нахожусь только ради Вас, но танцевать уж меня не просите.

- Как знаете, - пожал плечами Карл, хотя ему очень хотелось, чтобы Сергей хоть немного развлекся.

Настроение фон Штоффа начало портиться - уже столько времени он не мог придумать, как же вытащить Голодева из меланхолии. Его лучший друг, с которым они так превосходно и весело проводили время, который год словно спит наяву, казалось, в глазах Сергея даже летом идет снег...

Полонез закончился и почти сразу же начался вальс, а барона стали посещать и вовсе кровожадные мысли. Он смотрел на Ольгу Васильевну, сидящую на диване и тихо ненавидел причину такой сильной перемены Сергея. "Если бы её не стало, он был бы свободен!" - подумал Карл и сам испугался своих мыслей, хотя и не мог не признать, что мысль о скоропостижной кончине графини Голодевой значительно улучшила его настроение.

- Смотрите, Карл.

Голос Сергея отвлек от приятных раздумий.

Голодев взглянул на входные двери - в бальную залу входил Хрустальницкий под руку со своей дамой. Держался он весьма надменно, а на лице Ливии опять же было холодное безразличие ко всему.

- Это становится интересно, - сказал фон Штофф, - остается дождаться Милетова, тогда-то все и узнаем. Как Вы думаете, где они были все это время?

- Не имею понятия.

Вальс закончился, и Хрустальницкий был немедленно окружен господами и дамами.

- Может, подойдем и мы? - предложил Карл.

- Нет, давайте подождем Милетова, он, по крайней мере, хоть правду скажет.

Вскоре действительно пожаловал Милетов со своим другом. Алексей был в парадном обмундировании и выглядел отменно, видать несколько дней не пил. Настроение у него было замечательным и немного злым. Все эти дни Милетов сидел в царской тюрьме за то, что едва не спровоцировал дуэль, а Хрустальницкий лечил нервную систему в императорском санатории.

- Давайте ж подойдем, не терпится узнать, - тормошил Голодева Карл.

Милетова тоже окружило общество.

- С возвращением, голубчик! - громко радовался князь Михаил, пожимая Алексею руку, - Где ж Вы были все это время?

- У государя, - сказал он почти правду, - скоро я буду вынужден покинуть вас на неопределенный срок.

- А что такое?

- Государь отправляет меня на Землю, - с видимым довольствием произнес Алексей, хотя эта перспектива повергала его в состояние глубочайшего уныния.