Александр Смоленский - Virtual, или В раю никого не ждут

– Надеюсь, мы все еще друзья? – тихо, чтобы слышала только она, спросил Интеграл, сохраняя при этом улыбку, якобы от радостной встречи.

– Оставим ответ на вашей совести, сейчас не самое удачное время играть в вопросы и ответы, – быстро взяв себя в руки, ответила она. – Все это время вы следили за мной?

– Помилуйте. Я действительно наблюдал, но не за вами. Господин Готлиб здесь, на судне. И они уже вели переговоры с Широковым.

– С Виктором? – довольно глупо спросила она. – Но я его уже не видела четыре дня. Они что, все время вели переговоры? Или они его уже схватили и изолировали?

– Не несите чепухи, дорогая Ирина. Я просто хотел дать вам понять, что шутки кончились. Начинается драма. И чтобы вы были к ней готовы. – Интеграл пристально взглянул на Солье и неожиданно участливо добавил: – Боюсь, что Готлиб испортил вам репутацию в глазах нашего ученого, а вы, как я успел заметить, мучаетесь, не понимая, что происходит. Так или нет?

– Так. – Ирина опустила глаза.

– Все просто. Никаких тайн тут нет. Готлиб сказал Широкову, что именно с вашим участием ему удалось заманить компьютерщика на судно. Я услышал это еще в Сицилии, как говорится, собственными ушами. Разумеется, с помощью соответствующих технических средств. Как видите, все прозрачно.

– Мерзавец.

– Я?

– Простите, я имела в виду Готлиба.

Несколько минут они стояли молча. Потом Солье неожиданно для самой себя добавила:

– Это для вас нет никаких тайн. Если б я узнала, что Готлиб уже на судне, то сама смогла бы предположить нечто подобное. – Получилось несколько по-женски. Но очень трогательно. – Так вы думаете, что вот-вот все начнется? – спросила она.

– Увы, почти наверняка. Готлиб уже здесь…

– Но нет Омера, – вновь усомнилась Ирина.

– Это не означает, что нет его людей. А это две большие разницы. Зато ваш давний знакомый господин Мацкевич и Духон уже поджидают нас, чтобы присоединиться к круизу в одном из ближайших портов захода судна.

– А они-то откуда? – передернула плечами женщина. – И, главное, зачем? Спортивный интерес?

– Скорее, писательский. И потом, не стоит никого недооценивать. В этой истории не знаешь, кто и когда сыграет роль первой скрипки. Вот я случайно вчера удержал Мишку от необдуманного поступка.

Женщина несколько успокоилась и посмотрела на Ильяса Рунце с нескрываемым интересом. Вот оно, реальное воплощение мужчины, а не спрятавшиеся по каютам холерики.

– Я так и думала, что на роль первой скрипки претендуете вы? – не без злорадства заметила она.

Интеграл не обратил внимания на ее слова, равно как и эта женщина не обратила внимания на то, что он предостерег от беды сына Широкова.

– Как я вижу, вы окончательно взяли себя в руки. Стало быть, не нуждаетесь в том, чтобы вас опекали.

– Я так не сказала, – неопределенно заметила Солье.

Интеграл сделал вид, что пропустил ее намек мимо ушей. Он что-то взвешивал. Ирина тоже замолчала.

За бортом усилилась боковая качка, и это ее выручило. Выбрав удачный момент, она излишне сильно прижалась к мужчине. Что там ни говори, а он заслуживает доверия, если не сказать большего. Но при этом она не имела ни малейшего желания кому-то уступать Широкова. Сколько бы Виктор ни обижался, ни прятался в своей каюте, – он теперь уже не принадлежит своей семье, не принадлежит, по крайней мере пока, ни Готлибу, ни Омеру, ни этому прекрасно обученному спецагенту. Он всецело принадлежит лишь ей одной! И она воспользуется ими всеми, чтобы навсегда оставить его при себе.

– Хорошо, – принял решение Интеграл. – Если первая скрипка, по-вашему, это я, то не сомневайтесь, с вами ничего не случится. И с ним, с вашим Широковым, тоже ничего не случится.

В очередной раз Солье поняла, что ей не спрятаться. Этот человек постоянно читает ее мысли.

На корме что-то громыхнуло. Ирина сначала инстинктивно зажала ладонями уши, а затем столь же инстинктивно рухнула на палубу. Превозмогая боль на ободранных ногах, она с облегчением почувствовала, что Рунце навалился на нее сверху и накрыл от осколков, летящих неизвестно откуда. Тут же с интервалом в несколько секунд в других концах судна прогремели еще два взрыва. Почти одновременно с ними завыла сирена, раздались истерические крики.

В животе Ирины образовался ледяной комок страха, который буквально парализовал ее движения. Мысли спутались, но даже в этой их путанице она была уверена, что вот-вот последует еще один взрыв, который все здесь разнесет на куски.

– Не дрожите так, – прошептал ей на ухо Интеграл. – Насколько я понимаю в этих делах, никто не хочет никого убивать. Больше взрывов не будет.

С колоссальным трудом Ирина перевернулась на спину. Теперь их лица были близко-близко друг от друга. Почувствовав, что ее груди под легкой сорочкой стали теплыми и упругими, мужчина невольно отстранился.

– Успокойтесь. Не время, – невнятно пробормотал он и, не удержавшись, нежно поцеловал женщину в мочку уха. – Возвращайтесь в каюту и не бойтесь. А я погляжу, что и как.

Спросонья Виктор никак не мог понять, что происходит. Впервые за последнее время он не ощутил вибрации мощных двигателей судна, которая, пусть и едва заметно, ощущалась даже во время длительных стоянок в портах. А тут – ни малейших колебаний. Даже принудительная вентиляция безмолвствовала.

Он с трудом открыл глаза и огляделся. Что за напасть? И каюта – не каюта. И дом – не дом. Кругом были разбросаны какие-то тряпки, сумки, коробки, какие-то дурацкие пестрые побрякушки, словом, все барахло – иначе не назовешь, – накупленное еще в Стамбуле. По каюте деловито сновала Маргарита Павловна, запихивая скарб в чемоданы. Что не помещалось, она с усердием трамбовала своим задним местом.

Наконец до Широкова дошло, где он и что, собственно, происходит. Он тихо выругался. Эти вчерашние взрывы шуму много наделали. Накануне, после обрушившихся на пассажиров треволнений, неопределенности и суеты, их довольно быстро эвакуировали с судна, посадили в автобусы и развезли по отелям Барселоны. Широковых определили в трехзвездочный отель с громким названием «Рояль», хотя стоимость двухместного номера, куда, за неимением мест, засунули их вчетвером, не превышала двести евро. Впрочем, расходы, как им объяснили организаторы круиза, пусть пассажиров не волнуют. После осмотра судна они вернутся на борт и продолжат плавание.

Не приспособленные к стрессовым ситуациям чистоплюи-иностранцы восприняли взрывы и символический пожар на борту лайнера как вселенскую катастрофу. Судя по настроениям, охватившим многих еще при высадке, немалая часть пассажиров не собиралась возвращаться на борт. Видимо, Маргарита Павловна и Женька тоже поддались общей панике.