Яна Розова - Сплошные неприятности

– Зачем?

– Чтобы опорочить Самохина, тем более что застрелили вы Валю из его наградного пистолета.

– Кто ж нас туда пустил?

– У вас могут быть ключи от дома Самохина, а охрану он отпустил вечером.

– А как бы мы тело Вали из гостиницы вынесли? Там есть персонал: администратор, парковщик, горничная.

– Вы просто были осторожны. Может, чем-то отвлекли всех.

– А звук выстрела почему никто не слышал? Я раньше стреляла из Колиного пистолета, так у меня чуть барабанные перепонки не лопнули!

– Стреляли? В кого же?

Аделаида усмехнулась – не проведешь! Как ни странно, держалась она все более спокойно и даже дружелюбно. Казалось, тема ротовского адюльтера беспокоит ее куда больше обвинения в убийстве.

– Вы могли застрелить ее и при других обстоятельствах, – не сдавалась Феня. – В лесу, в вашей квартире, на улице, в машине. Мало мест, что ли?

– Значит, убила я из ревности, а потом мы с Данилом решили бывшего моего супруга подставить?

– Думаю, да. Вы избавились от молодой соперницы в любви, а Ротов – от соперника в политике.

– И для чего это вам надо? Как вас зовут?

– Александра.

– Для чего же это вам все надо, Александра? – задумчиво спросила Принцесса цирка. – Вы в детективном агентстве работаете?

Ага, и кто же вам расследование заказал? Коля? Имейте в виду, Александра, ваши выводы ему не понравятся!

У Фени вдруг стало как-то неприятно на душе. Она хорошо знала это ощущение, сигнализирующее о том, что в действительности все не так, как кажется.

Впервые это ощущение появилось в далеком Фенином детстве, одним чудесным весенним утром, когда она шла в школу, еще не зная, что в классе ее ждет двойка за вчерашнюю контрольную по математике.

Потом неприятное чувство повторялось чаще, и Феня уже стала понимать, к чему это. В недавнем прошлом ментальный дискомфорт накрыл Феню во время ее предпоследнего разговора с матерью, когда она рассказывала Фене о смерти отца.

Правильно было бы сейчас извиниться и уйти, но вместо этого Феня сказала:

– Я не работаю на заказчика, а просто хочу, Аделаида, назвать Валиной парализованной матери имя убийцы ее дочери.

Ложь усугубила неприятные ощущения Фени. Она опустила глаза.

– Валиной парализованной матери? – тем временем удивилась Принцесса цирка. – А Валя говорила, что она сирота!

– Валя много что говорила, как я понимаю…

– Ну ради ее матери я скажу вам правду: ни я, ни Ден бедную дурочку не убивали. Ден ее не знал – какой уж там роман! И нас обоих в ту ночь в городе не было – мы летали в Эмираты. Можете проверить – в отеле все наши данные остались. И на таможне. Я серьезно говорю, что заплачу с большим удовольствием, если вы пообещаете никому не выдавать наш с Деном секрет. Сколько вы хотите?

– Да что вы, в самом деле! – вяло возмутилась Феня. – На черта мне ваши деньги? Встречайтесь себе, любите друг друга – я не против. Мне важнее узнать, кто Валю убил.

– А мне важнее получить от жизни последние сладкие подарки, – призналась Аделаида, достав сигареты. – Курите?

Опытная в таких делах Феня поняла, что сейчас будет исповедь.

– Вы еще молоды, вы не поймете, что это такое! После развода с Колей я себя похоронила. Думала, все уже, моя женская жизнь кончилась! Ребенка нет, мужа нет, собаки и той нет. И даже цирк мне опротивел. Коля за меня переживал, предлагал снова сойтись, но я же понимала, что не могу дать ему то, что он хочет. Тогда на сорокалетие Коля подарил мне тур в Италию, в Венецию. Я решаю ехать – совсем одна. А в самолете рядом со мной садится Ден. Он тоже направлялся в Венецию, там какая-то выставка врачебная, и отец отправил его погулять по той выставке. Мы в самолете разговорились – просто от скуки, а потом в Венеции встретились. И я очень боялась в него влюбиться, потому что он молодой, женатый, с детьми. Я думала, что он с женой счастлив, а наши отношения – просто увлечение. Но ошиблась…

– Но вы же понимаете, что все кончится плохо? – не удержалась Феня. Роль специалиста по брачным отношениям ей была привычнее роли детектива-разоблачителя.

– Вы мне не поверите, – призналась Аделаида с туманной улыбкой, – он меня так любит!..

Как ни странно, на душе у Фени полегчало, осталось только немного вины перед Аделаидой. Желая компенсировать ее, Феня не удержалась от совета:

– Если он вас любит по-настоящему, то вам нужно сделать так, чтобы тесть Ротова узнал о вашей связи!

– Но вы же сами сказали, что Ден обвинит меня во всем и бросит…

– Я не предполагала, что между вами что-то настоящее. К тому же хотела напугать. Но если это любовь, то испытания пойдут на пользу. Гамидов вышвырнет неверного зятя из семьи, Ротов потеряет все, и тогда у него останетесь только вы. Однако ни в коем случае ваш объект не должен догадаться о том, что вы каким-то образом имеете отношение к сливу этой информации, понимаете?

Приподняв брови, Аделаида с интересом слушала свою странную гостью.

Вечером Фене пришлось позвонить Валерке и признаться в совершенной глупости. Детектив был не просто возмущен Фениной выходкой, он пришел в ярость. Сорок минут ругался и кричал, не давая консультанту и рта раскрыть, а иссякнув, заявил, что больше не допустит ее к расследованию.

– Я наказана?

– Да! – рявкнул он. – И как можно обвинять человека в преступлении, не имея ни единого доказательства?!

– Ты уже в третий раз это говоришь. Меня больше заботит, что мы снова в тупике…

– Это ничего, – решительно ответил Валерка. – Это для расследования нормально. Более того, даже отвергнутую версию есть смысл проверить. На всякий случай я узнаю, не соврала ли Аделаида об отдыхе в Эмиратах. А ты больше не высовывайся, подумай, что мы упустили. Где Валя последнюю ночь провела?

Казалось бы, у Фени должно оставаться море свободного времени. Она не была обременена семейными обязанностями, не карпела как каторжная с девяти до шести в какой-нибудь фирме, где десятки, а то и сотни несчастных соревнуются в умении делать богатым кого-то одного. У нее не было фитнеса по средам и пятницам, косметолога раз в неделю, постоянного блога в ЖЖ и даже собаки, которую следовало выгуливать дважды в день. И самое главное, у Фени не было того перпетуум-мобиле материальных потребностей и желаний, которые заставляют человека насиловать самого себя работой ради выплаты бесконечных кредитов. Она была свободна до той степени, которая была возможна в ее обстоятельствах.

А все равно Феня крутилась как белка в колесе: брачное агентство, детективное агентство, посещения Кости в больнице, встречи с папой, новые книги заполняли все ее время без остатка.

Иногда она обдумывала свои мотивы участия в бесконечной суете чужих житейских дел, но выводы ей не слишком нравились. Они противоречили ее ощущению радости от жизни, совершенно ясному и простому. Ее радость была спокойной, она ощущалась фоном всему происходящему на подмостках ее жизни и напоминала Фене задник сцены с ясным небом, освещенный золотыми лучами софита, изображающего солнце. Какие бы сюжеты ни разыгрывались на этой сцене, небо остается безбрежно чистым.