Сэйити Моримура - Плюшевый медвежонок

Мунэсуэ поглядел на Синко. На ней были те же блузка и юбка, что и в прошлый раз. Но сейчас рядом с девушкой стояла пара чемоданов. Тогда Мунэсуэ еще подивился тому, как быстро Синко приобрела столичный лоск, а сейчас она показалась ему жалкой. Наверно, оттого, что он знал о ее увольнении.

Отправить эту девушку вот так, без всякой помощи, в токийскую мясорубку — все равно что сознательно отдать ее на растерзание.

— Вы не думайте, мне есть куда пойти. Хозяин Кори меня пожалел. Сказал, что я могу поработать у него в конторе.

— Контора Ёхэя Коори находится как будто в гостинице где-то в Синдзюку.

— Да-да. Он пообещал мне и комнату в гостинице снять. А мне так даже лучше. Я ведь пришла к вам попрощаться. Теперь буду жить далеко отсюда, вряд ли когда здесь окажусь еще…

— Ну что ж, это очень мило с твоей стороны. Хорошо, хоть ты сразу нашла работу.

— И не говорите! Когда она меня выгнала, я прямо не знала, как быть. Что толку возвращаться в Яцуо? Я так решила: хоть умру, а чему-нибудь выучусь.

— Молодец! Ну и чему же ты хочешь выучиться? — поинтересовался Мунэсуэ.

— Мало ли чему! Поживем — увидим. Я еще молодая, всего хочу попробовать.

— Да, в молодые годы надо учиться. Смотри только, береги себя, не забывайся. Молодость-то не вернется.

Мунэсуэ заметил, что его слова уж какие-то слишком нравоучительные, и ему стало неловко. Можно было подумать, что он сомневается в порядочности Синко.

— Я вас понимаю. Я буду беречь то, что потеряешь — не вернешь.

Интонация Синко Тании ясно показывала, что она угадала скрытый смысл его слов.

И тут до Мунэсуэ дошло, какая смутная мысль преследует его с того самого момента, когда девушка сообщила о своем увольнении. Что, если Кёко Ясуги выгнала Синко для того, чтобы убрать ее подальше от участка Кодзимати, где ведется расследование убийства Джонни? Со слов Синко Ясуги, вероятно, знала, что девушка знакома с полицейскими, побывавшими в Яцуо, и опасалась, как бы эта болтушка не ляпнула что-нибудь лишнее. Поэтому-то Ясуги и постаралась переправить ее в Синдзюку, в контору мужа. Будь это в ее силах, она отправила бы девушку назад, в Яцуо.

«Кёко Ясуги недовольна тем, что Синко Тании вошла в контакт с полицией. Иными словами, это означает, что у Ясуги есть что скрывать», — подумал Мунэсуэ.

— Господин полицейский, что с вами? Почему у вас такое лицо?

Слова Синко вернули Мунэсуэ к действительности.

— О-Син-тян, у меня к тебе просьба.

— Просьба? Какая? — с невинным выражением, искоса поглядывая на Мунэсуэ, спросила Синко.

— Ты не могла бы мне помочь кое-что узнать о госпоже Ясуги?

— Ой, а что она натворила? — Глаза Синко заблестели от любопытства.

— Ничего особенного. И вообще, не забегай вперед, сделай милость.

— Ну, раз ничего, тогда и говорить не о чем.

— А ты думаешь, она может…

— Да уж хозяйка Ясуги себе на уме! По телевизору или в журнале посмотришь — лучше не сыскать: красавица, умница, любящая мать, преданная жена… А на самом деле такой эгоистки, как она, свет не видывал! И муж, и дети — все брошены на прислугу. Дети, по-моему, ее вообще не интересуют. А дома! Да она ни разу обед сама не сварила, ни одной своей тряпки сама не выстирала. А делает вид, что она — лучшая в Японии жена и мать! С ума сойти, честное слово…

— Ишь, как ты на нее накинулась.

Непохоже, чтобы в Синко говорила обида, вероятно, с самого начала у нее возникла неприязнь к Кёко Ясуги. Что же, тем лучше.

— А о чем вы хотели попросить? — Синко глядела на Мунэсуэ с интересом.

— Мне нужно выяснить, где была Кёко Ясуги… гм… госпожа Ясуги семнадцатого августа и двадцать второго октября.

— Семнадцатого августа и двадцать второго октября? А что случилось?

— Видишь ли, это нужно для одного дела. Если говорить точно, меня интересует время с восьми до девяти вечера семнадцатого августа и что-то около шести утра двадцать второго октября.

— Так вы из-за этого приезжали тогда в Яцуо?

— Ну, допустим… — пришлось согласиться Мунэсуэ.

— Понимаю, понимаю, это называется алиби, да?

— Синко была вне себя от любопытства. Пока Мунэсуэ собирался с ответом, она продолжала: — Если я что узнаю, все вам расскажу. Я ее выведу на чистую воду!

— Спокойно, Синко, не увлекайся. Ясуги-сан ничего…

— Да ладно! И так все ясно. Зайду в читальню и просмотрю подшивку газет, чтобы узнать, что такое случилось семнадцатого августа и двадцать второго октября. Да что там, я и по одним заголовкам догадаюсь, какое вы тут дело расследуете. — Синко кивнула в сторону следственного отдела, куда вела дверь в глубине приемной. Да. Эта девушка оказалась гораздо сообразительнее, чем можно было предположить, судя по ее легкомысленной внешности.

— Все это так. Однако, пожалуйста, не говори никому о моей просьбе.

— Можете быть спокойны. А то получится, что я выдала свою хозяйку. Уж лучше я об этом помолчу.

— Раз ты все понимаешь, мне нечего добавить. Только вот что, ты уж, пожалуйста, веди себя так, чтобы… госпожа Ясуги ни о чем не догадалась.

Мунэсуэ почти не рассчитывал на помощь Синко. Но уже через два дня она позвонила.

— Я все узнала, — тяжело дыша в телефонную трубку, сказала девушка.

— Как, уже?

Мунэсуэ и мечтать не мог, что Синко так быстро справится с заданием.

— Семнадцатого августа она как будто была дома. Правда, это неточно.

— Была дома?

— Просто на этот счет нет никаких записей.

— Разве ведутся какие-то записи?

— Да, когда ей приходится где-то бывать, это все аккуратно записывается. А если записей нет, значит, она была дома.

— А двадцать второго октября?

— На это число запись есть.

— Вот как? Куда же она ездила?

— Накануне, двадцать первого октября, в городе Такасаки состоялось собрание, на котором выступал хозяин, господин Коори. Она ездила вместе с ним.

— Что ты говоришь?! Неужели в Такасаки? — воскликнул, не сдержавшись, Мунэсуэ.

— А что тут удивительного? Вы меня прямо напугали.

— Извини. Значит, в Такасаки, что в префектуре Гумма? — уточнил Мунэсуэ.

— А разве еще есть один город Такасаки?

— Нет, конечно, нет. Скажи, эти сведения точные?

— Совершенно точные. Записано в расписании у господина Коори.

— Ну да, ты ведь работаешь в конторе Коори. — Мунэсуэ на минуту задумался. Это была важная информация. От Такасаки до Ёкогава вряд ли наберется и тридцать километров. Значит, накануне того дня, когда Танэ Накаяма погибла, якобы сорвавшись с плотины, Кёко Ясуги находилась в Такасаки, то есть в тридцати километрах от этого места. — Послушай, Синко, хозяева двадцать первого октября ночевали в Такасаки? Или в тот же день вернулись в Токио?

— В Такасаки. Собрание происходило в городском клубе и состояло из двух отделений: первое — с трех часов дня, а второе — с семи. После собрания беседа с жителями города, затем ужин и ночлег в гостинице «Торикава». Это все отмечено в расписании.