Энн Грэнджер - В дурном обществе

Наверное, он в самом деле делал для приемной дочери все, что мог. Но я не уверена, что потакание всем капризам — лучший способ воспитания. И потом, умел ли он по-настоящему слушать Лорен, как мой папа слушал меня? Знал ли он, о чем она мечтает? Но, может быть, я предвзято к нему отношусь и он просто обожествляет приемную дочь.

Как будто прочитав мои мысли, он пылко воскликнул:

— Она славная девочка, настоящая красавица с добрым характером!

Что ж, даже в нашем жестоком мире должны еще оставаться отдельные образчики женского идеала. Может быть, он держал свою Лорен запертой в высокой башне, как Рапунцель. Лорен, сказал он, было шесть лет в то время, когда ее мать вышла за Сабо, и их брак длился двенадцать лет. Я не знала, давно ли умерла его жена.

— Сколько лет Лорен сейчас?

— Девятнадцать, — ответил он. — Так что она немного моложе вас.

Значит, Сабо знал, что мне двадцать один год. Наверное, он составил на меня целое досье.

Он глубоко вздохнул, как будто сам удивленный своей вспышкой, и снова забился в угол.

— Я добился успеха. Успех возбуждает у некоторых зависть и ненависть, — продолжал он. — Это неизбежно. Я могу с этим смириться. К сожалению, деньги привлекают и внимание другого сорта. — Голос его снова стал тонким и жеманным. — То, что я сейчас вам скажу, нельзя никому пересказывать, понимаете? Не сплетничайте с друзьями.

— Вы уверены, что хотите поделиться со мной? — спросила я, так как Сабо снова разволновался — у него даже желваки на скулах заходили ходуном.

— Откровенно говоря, не особенно. Но я столкнулся с необычной и неожиданной бедой. Мою дочь похитили.

Он замолчал и снова стал ждать моего ответа.

Его слова прозвучали достаточно резко и были рассчитаны на то, чтобы поразить воображение. Но я не могла притворяться удивленной. Так я и знала, что кого-то похитили! И теперь, когда у жертвы похищения наконец появилось имя, я, можно сказать, испытала облегчение. Я сказала, что мне очень жаль.

— Жаль?! — воскликнул Сабо, прицепившись к моему последнему слову, и покачал головой. — Вы и понятия не имеете, что я пережил. Ах, всем кажется, будто они прекрасно знают, что такое похищение! Но когда такое случается с тобой, когда у тебя забирают того, кого ты любишь, о ком заботишься, кого ты видел с раннего детства, кто на твоих глазах превращался из девочки в очаровательную женщину… — Сабо передернуло. — Ведь я не знаю, где она, хорошо ей или плохо, больно ли ей, кто ее похититель, в каких условиях ее содержат, что за люди ее караулят… — Он замолчал и снова дернулся. Я испугалась, что у него сейчас начнется нервный срыв, но он быстро продолжил: — Ну да, что за люди? Разумеется, я догадываюсь, что они за люди. На такое способны только самые порочные, бездушные подонки, у которых напрочь отмерли все человеческие чувства!

Поняв, что он ждет от меня ответной реплики, я заметила:

— У них нет оснований причинять ей вред.

— Да ведь похитители рассуждают совсем не так, как мы с вами. То, что произошло, хуже, чем смерть, — тихо возразил Сабо. — Умершего близкого можно оплакивать, а его тело похоронить. Я не знаю, увижу я Лорен живой или мне вернут ее труп. Или ничего не вернут. Возможно, я так ничего и не узнаю. По крайней мере, они продолжают мне писать. Пока с ними есть хоть какая-то связь, я еще могу надеяться.

— Они назначили выкуп?

Сабо кивнул:

— Да. Прислали записку с требованием выкупа на заоблачную сумму. Я состоятельный человек, но не миллионер. Может быть, со временем мне и удалось бы собрать столько, сколько они хотят, но, даже если бы и удалось, нет никакой гарантии, что Лорен вернут мне живой и невредимой. Я не дурак. До тех пор, пока я не плачу, Лорен им нужна. Она их страховка и одновременно заложница. Мы знаем, что она в их руках, и потому у нас связаны руки. Но, как только похитители получат деньги, она больше не будет им нужна. Она станет для них обузой и, хуже того, слабым звеном в их защите. Они примут все меры предосторожности к тому, чтобы она не сумела их опознать. Возможно, ей надели повязку на глаза или держат в темноте. Она растеряна, напугана. И все-таки она могла слышать голос, различила какой-то характерный запах, расслышала необычные звуки на улице за окном, сумеет, если понадобится, отыскать дом, в котором ее держат… все это может привести к последующему аресту похитителей. После того как они получат выкуп, их уже ничто не стесняет. И озабочены они будут только одним: своей безопасностью.

Я, как могла, старалась уследить за ходом мыслей Сабо и сделать хоть какие-то выводы. На мысль меня навело очередное изменение его интонации. Если вначале он больше говорил «я», то теперь в основном говорил «мы».

— Вы побывали в полиции, — уверенно заявила я.

— Я сразу понял, что у меня нет другого выхода и я обязан обратиться в органы правопорядка! — пылко ответил Сабо. — Они ведь профессионалы, умеют находить похищенных людей! У них свои методы. Первым делом они распорядились, чтобы о похищении ничего не сообщали в новостях. Несмотря на то что я не привык исполнять чужие приказы, я точно следовал их распоряжениям в переговорах с похитителями. Тем временем сотрудники полиции пытались определить, куда увезли мою девочку. После того как они зашли в тупик, я начал терять терпение. Представляете, как я волнуюсь? Невозможно предугадать, что сделают твари, которые удерживают мою дочь. Моя вера в полицию слабеет с каждым днем. Более того, мне кажется, они сами запутались и знают о том, что делать, не больше, чем, например, вы, если бы я поручил вам найти Лорен.

Я подумала, что он недооценивает мою изобретательность, но сейчас было не то время, чтобы спорить. Я кивнула.

Похоже, мой кивок поощрил его. Он заговорил решительнее:

— По-моему, настало время действовать активнее. Насколько я понял со слов сержанта Парри, вы беседовали с одним пожилым бродягой, который утверждал, будто видел, как девушку, но описанию похожую на Лорен, похитили с улицы?

Так вот в чем дело! Вот откуда Сабо узнал обо мне и вот почему я очутилась в его машине и вынуждена слушать его. Меня сдал Парри!

— Совершенно верно, — ответила я. — И если вы до меня успели повидаться с Парри, то, наверное, знаете, что труп старика сегодня утром нашли в канале Гранд-Юнион. Парри уверяет, что нет никаких улик, указывающих на насильственную смерть. По его словам, смерть стала результатом несчастного случая. Я с ним не согласна.

— Я уже пообщался и с сержантом Парри, и с его начальством. Как и вы, я тоже не считаю, что смерть старика была случайной. И если те подонки убили старика, почему они не могут убить мою дочь? Я больше не могу позволить себе сидеть сложа руки и наблюдать за бездействием властей! Перескажите мне то, что поведал вам бродяга, только точно, слово в слово!