Александра Маринина - Последний рассвет

– Слушай, ну ты и зануда, – Зарубин изобразил на лице величайший трагизм. – Как тебя вообще окружающие терпят? Ты же пальцем тоннель проковыряешь со своей настырностью. Ладно, вот, держи: список членов клуба, которые еще не опрошены. Только без самодеятельности, понял? Нашел человечка – нам сообщил, дальше мы сами. Уяснил?

Роман схватил листок с именами, адресами и телефонами и убежал совершенно счастливый.

Нет, все-таки грешно жаловаться на судьбу! Любит она Ромчика Дзюбу. Да, не каждый день, не постоянно. Но постоянно ведь и женщины не любят, не говоря уж о мужчинах. Зато сегодня судьба решила побаловать молодого оперативника. Первый из тех, с кем ему удалось встретиться и поговорить, ничего интересного не рассказал, зато второй, по фамилии Щеголько, маленький и кругленький, как мячик, злобно захихикал, едва услышав имя Дениса Фролова. Он подтвердил, что один из игроков вступил в личный контакт с геймером по имени Пума, когда услышал, что он работает в полиции, да не где-нибудь, а в уголовном розыске.

– Он рассказал всей нашей группе, что поговорил с Геннадием, и Геннадий обещал написать пробную игру. Мы одобрили эту инициативу и предложили даже финансово простимулировать оперативника, чтобы он знал, что работает не зря, и старался. Видите ли, Денис Фролов для нас пишет уже давно и, судя по всему, выдохся. У каждой фантазии есть свой потолок. Кроме того, мы отыграли столько придуманных им игр, что ход его мыслей нам стал абсолютно понятен и предсказуем, а прыгнуть выше своей головы и начать мыслить по-другому Денис не может. А тут свежий человек со свежими идеями и новыми подходами! Конечно, мы были кровно заинтересованы в том, чтобы Геннадий стал нашим автором.

– Понятно, – кивнул Дзюба. – А Фролову вы об этом говорили?

– Разумеется! Именно я ему об этом и сказал.

От Дзюбы не укрылась усмешка, исказившая маленький аккуратненький рот его собеседника. Такие усмешки обычно называют гадкими. Или даже гаденькими.

– Не любите Фролова? – Роман постарался сделать тон, которым он произнес эти слова, как можно более доверительным.

– Страшно не люблю! – воскликнул Щеголько и отчего-то развеселился. – Причем даже не знаю почему. Вот ведь загадка! Человек ничего плохого мне не сделал, а я его терпеть не могу. На дух не выношу! И честно вам признаюсь, давно уже ношусь с мыслью найти другого автора игр, чтобы не иметь дела с Денисом. У него больное самолюбие и амбиций выше головы, хотя он ничего особенного собой не представляет. Вот не нравится он мне, и все тут. Поэтому я не мог удержаться от соблазна испортить ему настроение. Конечно, Геннадий только пообещал попробовать, и не факт, что он бы начал пробовать, а если бы начал, то не факт, что у него получилось бы, но я Фролову это преподнес так, что якобы дело уже на мази, есть толковый знающий опер, который умеет писать такие игры, и он сказал, что для него составить игру – раз плюнуть, и через месяц-полтора он сдаст работу. А я, дескать, ему пообещал хорошие деньги. И сумму назвал в три раза больше, чем мы платили Денису. Видели бы вы, как у него рожа перекосилась! – Мячик-Щеголько залился хохотом. – За последний год это были, наверное, самые приятные минуты в моей жизни. Конечно, это был чистый блеф, но сработало, настроение я ему испортил.

Ну вот и мотив обозначился. Пока на горизонте не появился Гена Колосенцев, Фролов был единственным автором у этой группы людей, организовавшей свой маленький закрытый игровой клуб. Если у Пумы получится ролевая игра, то Денис Фролов потеряет свой источник заработка. Так мало того: этому Пуме еще и платить будут в три раза больше, чем Денису! Где справедливость, граждане?!

– Плохо, – сделала вывод следователь Рыженко, выслушав очередной беспомощный лепет оперативников, которые честно работали, и не их вина, что не получается…

А не получалось ничего. Убийства Панкрашиной и Курмышова никак не соединялись. И хуже всего то, что работа по раскрытию убийства ювелира буксовала, как легковушка в песчаных барханах.

– Конечно, то, что ты говоришь, это полный бред, – резко сказала она, глядя на Антона Сташиса. – Но у нас все равно ничего другого не остается. Давайте проверять версию о том, что Курмышова убил Колосенцев, поскольку мы точно установили, что освободил ювелира именно он. Экспертиза подтвердила: на ножовке, которой распилили наручники, и куске арматуры, которой взломали дверь гаража, следы Колосенцева. Хотя бы одно мы знаем наверняка: Гена вступал в контакт с ювелиром. Гена был в этом гаражном комплексе одновременно с Курмышовым. А потом Курмышова оттуда увезли. И машину Колосенцева обнаружили неподалеку от общежития мигрантов. Значит, у него были все возможности вывезти Курмышова. Рома, машину твоего друга эксперты смотрели?

– Кажется, нет, – неуверенно ответил Дзюба, подумал и добавил уже более твердо: – Точно нет. Я с ребятами разговаривал, они сказали, что просто осмотрели машину, искали записи или еще что-то такое, что объяснило бы, зачем он поехал в Восточный округ. А экспертам не отдавали.

– Почему?! – теперь Рыженко уже кричала. – Почему не сделано такое очевидно необходимое действие? Что вообще происходит?

– Не сердитесь, Надежда Игоревна, – попытался успокоить ее Антон. – Там следователь такой… с особенностями. У него ремонт и гастарбайтеры – больная тема. И в рамках его версии в результатах экспертизы по машине ничего важного для следствия быть не может.

– Господи, – простонала она, обхватывая голову руками. – Почему, ну почему мы превратились в страну идиотов? Ладно, всё, концерт окончен. Идите, работайте. А я пойду к руководству. Если вашему следователю машина Колосенцева для раскрытия убийства не нужна, то мне она нужна для следствия по делу ювелира.

Сташис и Дзюба вышли из кабинета Рыженко, стараясь производить как можно меньше шума.

– Что это с ней? – шепотом спросил Роман, когда они отошли от двери на достаточное расстояние. – Я ее такой никогда не видел.

Антон улыбнулся.

– Ничего страшного, Рома. И ничего личного. Ни к тебе, ни ко мне это отношения не имеет.

– А к чему имеет?

– Не к чему, а к кому. К Киргану, адвокату.

– К Виталию Николаевичу? – изумился Дзюба. – А что случилось? Он опять ее дело в процессе развалил?

– Ну, почти, – рассмеялся Сташис. – Он ей вчера предложение сделал. И Надежда Игоревна согласилась. Вчера. А сегодня утром позвонила ему и сказала, что накануне поторопилась и пока не уверена… В общем, из-за этого они поссорились.

– Ни фига себе, – протянул Роман. – А ты откуда знаешь?

– Так мне Кирган сказал, я с ним разговаривал сегодня. Так что наша с тобой Надежда Игоревна просто в расстроенных чувствах. Не бери в голову. И знаешь что, Ромка? Я сейчас поеду делами заниматься, а ты отдыхай сегодня. Все равно больше ничего по ювелиру мы сделать не можем. Всё, источник иссяк. Теперь остается только ждать, пока Рыженко вытребует Генкину машину для экспертизы и пока эксперты все сделают. И в отделе у себя не показывайся, ты же знаешь: дураков работа любит. Расслабься до завтра.