Богумил Райнов - Умирать - в крайнем случае

- Предполагаю, что Ларкин был вам достаточно антипатичен, чтобы вы за него заступились.

- В общем-то да - по-моему, его действительно нельзя причислить к людям, которые могли бы вызвать внезапный прилив симпатии. Но это не значит, что он был мне антипатичен, скорее я бы сказал безразличен, хотя о покойниках так не говорят. Будь у меня хоть один шанс, я бы попытался его спасти.

- А почему вы хотели его спасти?

- Да потому, что это безумие - восстанавливать против себя ЦРУ.

- Гм... - мычит Мортон. - Почему же вы все-таки не попытались?

- Вы не знаете Дрейка.

Мортон смотрит на меня своими задумчивыми карими глазами, под которыми набрякли мешки. Этот Мортон, видимо, привык действовать осмотрительно, не торопясь. И вообще он производит на меня впечатление осторожного и сообразительного сыщика, который не чета элементарным типам вроде Ларкина. И внешность у него не отталкивающая. Мортон даже как-то располагает к себе вежливостью, обходительностью, мягким голосом и выражением лица, на котором светится благосклонное участие.

- Я достаточно хорошо знаю Дрейка, - говорит хозяин кабинета. - Он просто старый осел... Только из тех ослов, которые мнят себя пронырами и которым даже удается создать такое впечатление у других. И все же он просто старый осел. А убийство Ларкина - последняя глупость, которую ему суждено было сделать на этом свете.

Для внесения полной ясности Мортон добавляет:

- С Дрейком кончено, мистер Питер, хотя он все еще не подозревает об этом. А вот что прикажете делать с вами...

Он смотрит на меня в упор, но я как ни в чем не бывало наблюдаю за игрой огня в камине. В кабинете воцаряется тишина, которую время от времени нарушает потрескивание горящих поленьев.

- Разве вас не волнует этот вопрос? - вырывается у Мортона.

- Уже нет.

- Как, неужели вы свыклись с мыслью о смерти? - не унимается дотошный Мортон.

- Люди моей профессии быстро привыкают к этой мысли, сэр. Впрочем, не думаю, что мне предстоит умереть в ближайшем будущем.

- Вы так уверены? Почему?

- Потому что если вас все еще интересует операция с героином, то вам без меня не обойтись. Дрейк только финансирует покупку наркотика, но организовать его доставку и вообще провести всю эту операцию могу только я. Вы можете заменить Дрейка кем угодно, но меня вам заменить некем.

- А я-то думал, что незаменимых людей не бывает.

- С философской точки зрения - да. Но, насколько я знаю, ваша организация не занимается решением философских вопросов.

- Впрочем, это идея, - заявляет Мортон, немного подумав. - Мы, пожалуй, действительно могли бы использовать вас. При условии, конечно, что вы прямо не замешаны в убийстве Ларкина.

- Я отнюдь не настаиваю, чтобы вы меня использовали, - говорю я. Что же касается убийства, то я предпочитаю держаться в стороне. Я профессионал, а профессионалы моего ранга обходятся без пистолетов.

- Ну, если вы не настаиваете... - задумчиво произносит Мортон и умолкает. Затем уже другим тоном он спрашивает: - А почему вы не хотите, чтобы мы вас использовали?

- Потому что эта операция потеряла для меня всякий смысл. Меня интересует контрабанда, а у вас, как мне кажется, совсем другие интересы. Меня занимают торговые операции, получение прибыли, а у вас, насколько я могу судить, интересы чисто политические.

- Вы думаете, что политика не может приносить прибыль? - цедит сквозь зубы хозяин, рассматривая меня со сдержанным любопытством.

- Возможно, кое-кому и приносит, раз столько людей занимается политикой. Каждому, как говорится, свое.

- Конечно, мы бы могли вас ликвидировать, - мягко замечает Мортон после новой паузы. - Вы слишком надеетесь на свою незаменимость, однако забываете, что вас некем заменить всего лишь в одной, притом незначительной операции. И что мы можем легко поставить крест и на вас, и на самой операции.

Он продолжает наблюдать за мной, словно ему доставляет удовольствие видеть, как я реагирую на его слова. Думаю, что как объект исследования я не представляю особой ценности.

- Откровенно говоря, мистер Питер, лично я с удовольствием поставил бы крест на этой проклятой операции и занялся своим делом. И, если бы я имел привычку делать все, что мне взбредет в голову, вы в эту минуту уже находились бы в компании с Ларкиным, который, да простит меня бог, действительно не обладал даром вызывать симпатии у окружающих.

Мортон молча подкидывает в камин пару поленьев.

- Но я стараюсь не поддаваться чувствам, а слушаться голоса разума. Когда мне в руки попадается вещь, на первый взгляд бесполезная, я все же не спешу выбрасывать ее, а стараюсь придумать, как ее можно использовать. Точно так же я поступлю с вами. По сути, сейчас передо мной стоит важный вопрос: можно вас как-то использовать или нет. А от ответа на этот вопрос зависит все остальное.

- Позвольте заметить, что я формирую этот вопрос несколько иначе: что я буду иметь, если соглашусь работать на вас?

- Вы получите обещанные два процента. Неважно от кого - от нас или от Дрейка, - успокаивает меня Мортон, который, оказывается, неплохо осведомлен о моих делах.

- Да, но какая мне от них польза, если в конце концов в качестве награды вы удостоите меня пули в лоб?

- Наконец-то я слышу рассуждения разумного человека, - одобрительно кивает головой хозяин кабинета. - И поскольку наш разговор становится все более содержательным, позвольте сказать вам следующее: дело не в деньгах, мистер Питер, хотя деньги нужны любому из нас. Азартному игроку деньги ни к чему: ведь он все равно их тут же спустит. Ваша ситуация еще более неутешительна, поскольку вы рискуете не только деньгами, но и головой.

Помолчав, он бросает давно погасший окурок и, чтобы дать мне время обдумать услышанное, берет из стоящей на столике коробки новую сигару и прикуривает ее от массивной серебряной зажигалки.

- Эта операция пройдет и забудется, как многие другие. А вместе с ней следовало бы и вам уйти в небытие, получив, как вы выразились, награду. Но если вы проявите мудрость и добрую волю, я предложу вам постоянную работу, которая избавит вас от печальной участи азартного игрока и от неизбежного краха.

Наступает новая пауза, и в кабинете вновь воцаряется тишина, нарушаемая лишь треском горящих поленьев. Я сосредоточенно думаю, то есть всем видом демонстрирую напряженную работу ума.

- Ваше предложение довольно соблазнительно, - говорю я. - Но это пока что одни слова.

- Совершенно верно, - соглашается Мортон. - Эти слова могут так и остаться словами. Все зависит от того, как вы справитесь с вашим первым заданием. Первое задание - это ваш вступительный экзамен, мистер Питер.

- Понимаю, - говорю я. - Что ж, я готов.

Мортон только теперь вспоминает о своих обязанностях хозяина.