Алексей Наст - Чужая зона

Сергей смотрел через стекло на пролетающие мимо пейзажи, сам думал об отказе сына ехать с ним в Штаты. И ведь прав он был во всём, а душа сжималась в каком-то плохом предчувствии, и сердце щемило неясной тоской. Сын уже вырос. Они уже не будут так близки, как в те недолгие годы, когда Сергей застал его взросление. Раньше он не думал, что мужчине так важно наблюдать, как взрослеют его дети, как они становятся самостоятельными, мыслящими людьми.

«Сынок, сынок. Неужели больше не увидимся?» – скорбели его душа и разум. Как ни странно, на таможенном переходе всё прошло как по маслу.

Переехав границу между Россией и Финляндией, связной через триста метров остановил машину у серого здания.

– В магазин не пойдёте? – спросил он Сергея.

Сергей взглянул на здание, нагнувшись, чтобы было удобнее рассмотреть его через открытую дверцу. Магазин дьюти-фри.

– Нет. Мне ничего не нужно.

– Тогда ждите. Я всего на пять минут.

…Америка встретила Сергея обильным холодным дождём. Отпрянув от иллюминатора самолёта, Сергей улыбнулся соседке Саре из Израиля, фоторепортёру и продвинутому специалисту по древней цивилизации народа майя, встал с кресла и вытащил из верхнего багажника саквояж с самым необходимым.

Саре было двадцать восемь лет, но выглядела она очень молодо, а одета была словно двадцатилетняя модница: короткие шорты, переделанные из старых джинсов, и три рубашки, надетые одна на другую. На левой руке у нее от кисти до локтя красовалось роскошное тату, волосы были коротко подстрижены, а в глазах мерцали золотистые огоньки.

«Да она красавица, – подумал Сергей. – К тому же так отлично говорит по-русски».

Сейчас Сергей был спокоен, потому что знал – он уже под колпаком. Он уже в деле, и права на ошибку у него нет… История, рассказанная Сарой про папу-драматурга и маму-археолога, которые не смогли вынести юдофобии и вынуждены были бежать из России в Землю обетованную, конечно, была очень убедительной. Если бы Сергей не видел эту прелестную девушку на пограничном переезде Торфяновка. Так что в этом деле ещё и спецслужбы Израиля замешаны. Сергею это было очевидно – он знал почерк МОССАД а…

Сергей проверил замки на саквояже, словно там было что-то ценное и их мог кто-то вскрыть в багажном отсеке, и снова мило улыбнулся Саре. Такая грамотная девочка, столько лекций ему прочла по истории и археологии майя. Потом поджал губы, стал медленно продвигаться между рядов кресел вслед за своей спутницей. Раз это подстава со стороны израильтян, должно было последовать продолжение – обмен координатами, подумал он. Хотя какие у него сейчас могли быть координаты? Он так прямо и сказал Саре – лечу в неизвестность. Мол, есть друзья в Штатах, есть рабочая виза, но, как сложится на месте, он понятия не имеет.

Они спокойно вышли из самолёта в коридор аэропорта. Сара убыстрила шаг, обогнала нескольких пассажиров и затерялась вдали.

Таможенные процедуры Сергей вытерпел стоически. Что теперь? Найти машину и ехать в гостиницу, потом отсидеться пару дней и уехать из Нью-Йорка на автобусе…

Он пропустил навязчивых таксистов-бомбил, пытавшихся подхватить пассажиров, и почти вышел из здания (первые раздвижные двери закрылись за ним, а вторые раздвинулись), как из толпы возникла Сара.

– Сергей! – закричала она.

Сердце Сергея ёкнуло.

– Да!

– Я совсем забыла! У вас пока нет координат для связи, а у меня есть! Возьмите мою визитную карточку и звоните в любое время. Вы мне очень понравились?

– Да, – улыбнулся Сергей. А мозг радостно констатировал: «Это МОССАД! Всё-таки я молодец, сразу её раскусил! Ну, детка, ты будешь моей!»

– Чему вы улыбаетесь? – удивилась Сара.

– Радуюсь. Я испугался, что мы больше не увидимся.

– Вот ещё! Что за глупые страхи! Мы обязательно увидимся! Обещайте мне.

– Обещаю! Торжественно обещаю!

– Вот так! Берите карточку. Можно вас поцеловать?

– В щеку.

– Отлично!

Сара коснулась щеки Сергея сухими губами, потом посмотрела ему прямо в глаза:

– Позвоните мне?

– Обещаю.

– Тогда до встречи!

Сергей радостно вздохнул, поправил на плече ремень спортивной сумки, полученной из багажа, встряхнул саквояж – всё-таки, как говорили его коллеги-пенсионеры по внешней разведке: «Профессионализма не пропьёшь!» Как легко он вычислил эту киску из МОССАДа! Но почему израильтяне прикрепили к нему эту Сару? Потому что, судя по сообщениям информагентств, события в Индокитае развивались совсем не так, как хотелось российской дипломатии, – американцы давили, не стесняясь, и дело шло к их полному успеху – к экстрадиции в Штаты бывшего гражданина СССР, молдаванина по национальности. В чём же здесь был интерес России? – задумался Сергей. Задание ему ещё не озвучили. Если всё-таки ситуация изменится, это задание вообще может не состояться…

Дай-то бог!..

Он вышел из здания вокзала, сделал пару глубоких вздохов: «Воздух Америки! Ну, здравствуй, континент, который я приехал завоевать!»

Он уверенно двинулся к рядам такси, повторяя про себя: «Я приехал завоевать Америку». Так, наверное, думают все прибывающие, что уж они-то точно завоюют Америку! Вечная американская мечта! А в чём она состоит? Сергей улыбнулся, усаживаясь на заднее сиденье такси, вызвав неодобрение во взгляде подозрительного таксиста-индийца, и, усмехаясь, закончил мысль: «Помню, помню. Американская мечта – это стырить деньги, не важно где и как, и сбежать с ними в Мексику!»

«…Сара, Сара. Как же МОССАД вышел на меня в самом начале операции? Неужели в конторе завёлся крот? Или это такая операция, смысл которой мне совсем не понятен». Сергей нервно отошёл от окна гостиничного номера и задёрнул шторы.

«Нельзя долго сидеть без дела! Начинаешь погружаться в маразм. Откуда там, на автомобильном переезде России с Финляндией, было взяться Саре? Может, никакой она не агент, я сам всё придумал – слежку, интерес к моей персоне израильской спецслужбы, – рассуждал Сергей. – Зря меня сюда забросили. Какой я резервный вариант? Нервничаю не в меру. От меня один прок – сдать в обмен на кого-то более важного, если его раскроют!»

Сергей поглядел на циферблат наручных часов – пора было ехать на Брайтон-Бич, где Маслов назначил ему первую встречу в Штатах. Михаила всегда тянуло в этот еврейско-хохляцкий мирок, законсервированный в своём развитии на уровне восьмидесятых годов прошлого века. Сергею было странно слышать, что этот иммигрантский район считали русским. Русского там близко ничего не лежало.

Но как бы там ни было, нужно было ехать на встречу.

Конспиративная «стрелка» были забита в баре «Одесса».