Владимир Колычев - Смертельные чары

Он не вздрогнул, но вздох облегчения сдержать не смог.

– Что такое? – как будто удивилась она.

– Вы это нарочно?

– Что нарочно?

– Покойницу здесь изображаете.

– Разве?

– Дверь открыта, лежите здесь, притворяетесь…

– А вдруг бы меня на самом деле убили?

– Убийца за мужчинами охотится, а не за женщинами…

– Если женщина родила двух мальчиков, это не значит, что в третий раз тоже будет мальчик. Может быть и девочка…

– Ну, может быть, – не мог не согласиться Старостин.

Он-то подумал, что следующим на очереди будет Розанов, но убийца мог вернуться к первому дому, а затем снова перейти на второй. Что, если третьей по счету должна оказаться Надежда Голикова, а четвертой – Тамара Молодова?..

– Я смотрю, вы не в форме, – заметила Надежда Максимовна.

– Зато с оружием.

– Надеюсь, не против меня?

Возможно, это был тонкий намек на какое-то другое оружие, которое могло быть применено к одинокой и красивой женщине, но Федор ушел от разговора и спросил:

– Где у вас видеоблок?

– Уже на месте. И система работает. Но вы мне все-таки нужны. Надо снять ненужную камеру и вывести ее на пристань.

Старостин кивнул. Именно это он и собирался сделать. Правда, ненужных камер вокруг дома не было, но все-таки пару таких можно было выделить, если проредить видеоточки. На это ушло часа три, и еще час он потратил на перестановку камер, которые и взяли под наблюдение пристань и подступы к ней.

– Ну, теперь я могу спать спокойно, – сказала Голикова, когда он закончил.

Федор сидел за экраном монитора, с чувством исполненного долга просматривая получившиеся картинки. «Мертвых зон» вроде бы нет, так что не зря он потратил время.

– Можете. Если за монитором кто-то будет сидеть.

– Ну, я же не могу этим заниматься. Меня одной не хватит… Я могу рассчитывать на вас?

Она стояла у него за спиной, и он чувствовал ее дыхание. И голос ее звучал по-особенному, в нем было что-то манящее и обещающее. Казалось, вот-вот она положит свои легкие руки на его сильные плечи, а потом прижмется грудью к его спине. Катерины не было, и никто не мог стать свидетелем этой сцены.

– Ну, сегодня можете… Кто устанавливал вам систему?

– Фирма из Москвы работала.

– Плохо. Плохо работала. Датчики движения почему не установили?

– Датчики движения? – Томление в ее голосе усилилось, но руки на плечи Федору она не положила.

– Есть такие датчики, когда человек мимо проходит, они срабатывают и подают звуковой сигнал…

– А на собаку они реагируют?

– Ну, на вашу – обязательно. Большая у вас собака.

– Я ее на ночь спускаю. И днем теперь буду спускать…

– И все-таки датчики не помешают. Их можно отключать, когда собака спущена. Да и до пристани собака не достанет, забор мешает…

– Калитку открыть можно.

– А она не уплывет?

– Пыталась. Мы потому забор и поставили.

– Да, быть беде, если ваш волкодав через реку на деревню выйдет, – усмехнулся Федор.

– Нет, лучше датчики поставить. И у пристани поставить, и у реки… Что-то на душе неспокойно. Вдруг убийца где-то рядом…

– Может, вам лучше уехать в Москву?

– В Москву? – дрогнувшим голосом спросила Голикова. – Неужели все так серьезно?

– Не знаю.

– Но догадываетесь.

– Я не догадываюсь, я предполагаю.

– То, что убийца где-то рядом?

– Если он еще на свободе. Но, может, все-таки Востриков убивал… Или вашего мужа кто-то просто «заказал».

– Кто?

– Вам видней.

– А Молодова тоже «заказали»?

– Здесь другое… Хотя все может быть, – задумался Старостин.

Есть же такое понятие, как стечение обстоятельств. Может, Голикова расправилась со своим мужем, а в это время Молодова выслеживал наемный убийца. Киллер узнал, как погиб Голиков, поэтому пустил в ход заточку, а не пулю, например… Но зачем ему это нужно?

– Чего вы замолчали? – насторожилась Надежда Максимовна.

– Да версий слишком много.

– Например?

– Ну, сколько людей в окружении вашего мужа и Молодова, столько и версий. А сколько их, я не знаю…

– Меня знаете. Только убить я не могла…

– Но кто-то же это сделал…

– Может, все-таки Востриков?

– Может, не может – все это похоже на гадание на кофейной гуще.

– Не знаю насчет Молодова, но вокруг Саши была такая гуща. Из горького кофе. Там и Эльвира, там и его сестра, которая также могла погреть руки на его гибели. Еще и совладельцы его компании, их тоже со счетов нельзя списывать… Нет, я не собираюсь лезть в эти дебри, но если смерть к Саше пришла из Москвы, то мне туда возвращаться не стоит…

– Может быть.

– Я лучше останусь здесь. Найму охрану…

– Это правильное решение. Деньги у вас для этого есть, в охранных фирмах недостатка нет.

– С деньгами без проблем. Но что я с этой охраной буду делать? Они же займут все мое личное пространство.

– Ну, безопасность требует жертв.

– Я не люблю, когда мое личное пространство занимают мужчины, – взывая к сочувствию, вздохнула Голикова. – Кто-то без мужчин жить не может, а кого-то они раздражают… Саша не раздражал, с ним хорошо было. А потом я привыкла без него. Он когда приезжал, раздражать меня стал…

– Привычка – дело серьезное, – пожал плечами Старостин.

– А вы, Федор, меня почему-то не раздражаете.

– Поверить не могу.

– Я, если честно, сама себе не верю. Я должна злиться на тебя, – перешла на «ты» Надежда Максимовна, – но ты меня даже не раздражаешь. С тобой просто и спокойно… Ты же один живешь, без жены?

– Ну, допустим.

– Мне Катя все про тебя рассказала… – Все-таки положила она ему руку на плечо, и это прикосновение обволокло его изнутри вибрирующей истомой. Ему бы повести плечом, чтобы образумить ее, но мышцы как будто парализовало. – Твоя жена с Шадриным живет.

– Бывшая жена, – уточнил Федор.

– Твоя жена ушла к богатому, а мой муж – к молодой. Можно сказать, мы с тобой товарищи по несчастью.

– Я изменил жене, поэтому она ушла.

– А если это всего лишь повод для нее?

– Может, оставим этот разговор?

– Да, конечно… – Надежда убрала руку с плеча, но не отошла. – Ты бы мог взять отпуск, – сказала она.

– Зачем?

– Чтобы охранять меня.

– Тогда мне придется жить с тобой.

– Ты и будешь жить со мной. В одном доме.

– Да, но что скажут люди? Им же не объяснишь, что мы просто живем. Они не поверят.

– Какое мне дело до людей?.. А если твоя бывшая жена скажет, так это даже забавно будет. Пусть поревнует… Тебе это интересно?

– Валентина – отрезанный ломоть. И не надо об этом, – поморщился Старостин.

– Не надо так не надо… Ну, так что скажешь? Принимаешь мое предложение?

Федор вдруг поймал себя на мысли, что Голикова опутывает его своими чарами, словно муху паутиной… Другие мужчины ее раздражают, а он – нет. Взять отпуск, поселиться в ее доме… Зачем ей это нужно? Любовь к нему вдруг случилась? Это вряд ли. Может, ей нужен союзник в ожидании возможной бури? А может, даже не союзник, а козел отпущения… Что, если вдруг Востриков откажется от своих показаний? Возьмет на себя Молодова, а от Голикова откажется. Что, если Надежду снова обвинят в убийстве и отправят за решетку? Что, если тогда под подозрение попадет и сам Федор? Если он живет с ней, значит, хочет на ней жениться и на этом обогатиться. А как на ней жениться, когда у нее муж живой?.. Был живой, да весь вышел. И кто его в расход вывел? Правильно, Старостин Федор Георгиевич. Из-за Надежды…